Штурмовик из будущего 4

— Слушай, а давай чуток попозже, — устало попросил Григорий. — Вымотался до чертиков. А мне еще к Тоносяну зайти нужно и ему все обстоятельно рассказать.

— Так вон он, — широко улыбнулся штурман полка и показал на капитана-разведчика, что стоял неподалеку. — Решил прямо здесь, на стоянке, поучаствовать в беседе.

— А это что за хмырь с ним. С фотоаппаратом? — насторожился экспат. Рядом со скучающим разведотдельцем он мигом заприметил краснощекого крепыша с «лейкой» в руках, в аккуратно подогнанной по фигуре шинели и залихватски сбитой на затылок фуражке.

— Корреспондент, — поведал с еще более широкой улыбкой Рутолов. — Из Москвы.

— Принесла нелегкая! — зло сплюнул Дивин. — Только его здесь и не хватало.

— Кощей, ты того…потише, — испуганно дернул его за рукав штурман. — Думай, что несешь. Хоть иногда. Дело государственной важности. Сам понимать должен, что контакт с союзниками не может идти самотеком. Вначале их политотдельцы из штаба дивизии опекали, а теперь и столичные контролеры подтянулись. Помимо этого корреспондента еще трое ночью прилетело. Они сейчас в штабе у Шепорцова. Захотели с ним одним переговорить. Представляешь, даже меня с Маликовым выставили. Кстати, с московскими гостями еще какой-то американец в высоких чинах явился. Что за гусь не знаю, но наши с ним держатся весьма уважительно.

— Понятно, — мрачно сказал Григорий, дернув щекой. — Все, как обычно. Ты мне скажи лучше, все ли девчонки вернулись? И что там с нашими?

— Про девчонок не в курсе, — пожал плечами Рутолов. — А наши… — он резко помрачнел. — Двое не вернулись. Запросили другие аэродромы — вдруг у кого-то другого сели? Ждем ответа. Остальные более-менее нормально. Нет, побило их, конечно, но в пределах нормы. Только экипаж одного младлея учудил так учудил!

— В смысле?

— Представляешь, их зенитка долбанула, — оживился штурман. — Прямо над бухтой. Причем снаряд «эрликона» угодил аккурат в кабину летчика. Пилота посекло всего, но жив остался, курилка. Приборная доска, фонарь -все в клочья. А самолет летит!

— Как это?!

— А хрен его знает, — штурман помотал головой. — Никто не понимает. Дело в другом. Бомбер летит, и падать не собирается. Младлей этот из последних сил скомандовал экипажу прыгать. А они отказались.

— Ну и правильно сделали, — Дивин медленно размял новую папиросу. — Мы так здорово там фрицев расчихвостили, а тут вдруг к ним с неба такие неожиданные «подарки» с парашютами опускаются. Я даже представить себе боюсь, что с ними фашисты сделали бы.

— Вот и они, наверное, так же подумали, — согласился Рутолов. — В общем, самолет летит себе по прямой в глубь немецкого тыла, и летит. Никто из экипажа не понимает, что с этим делать. И вдруг…дай-ка прикурить? — он сделал драматическую паузу.

— Да на, на! — экспат едва не швырнул в него коробком спичек. — Зараза такая! Рассказывай давай!

— Спасибо, — штурман выпустил сизую струю табачного дыма вверх. И пожаловался. — Злой ты стал, Кощей. Совсем, как твой тезка из сказок.

— Знаешь, а иди-ка ты! — осерчал не на шутку Григорий и сделал вид, что собирается уходить. — Далеко и надолго! И без тебя в штабе все узнаю.

— Да стой ты! — засмеялся Рутолов. — Вот ведь, скаженный! Уж и пошутить с ним нельзя. Ладно, рассказываю. На чем я остановился? А, ну да. Так вот, в этот момент стрелок-радист вдруг доложил по СПУ, что у него в кабине имеется запасной штурвал и урезанная приборная доска. Помнишь, у них ведь на этом типе машин учебного самолета нет. Вот американцы и оборудовали отдельные экземпляры дополнительным оборудованием. Для инструктора.

— Погоди, — медленно произнес Дивин, глядя на приятеля с искренним изумлением. — Уж не хочешь ли ты сказать, что стрелок…

— Именно! — засмеялся штурман. — Сержант вслепую, по командам летчика, с грехом пополам развернул машину и повел ее обратно.

— А бомбы? — встрепенулся вдруг экспат. — Бомбы они успели сбросить?

— Не-а! — отрицательно качнул головой Рутолов. — И все приборы, что отвечали за сброс, разлетелись вдребезги. Но это еще не все. Теперь держись крепче, дальше самое интересное будет. Они кое-как доковыляли до нашего берега. Причем, забыл сказать, по дороге к ним ведь еще привязались, было, два «худых». Дали буквально по одной очереди и отвалили. Видать, без боезапаса летели. Или молодые, неопытные. Хотя, вряд ли. Ведущий ведь все равно из экспертов должен был быть.

— Фантастика! — прошептал Григорий.

— Ага, — согласился с ним штурман. — Ненаучная. Как из-под пера товарища Беляева. Слушай дальше: они нашли аэродром истребительного полка. И решили — та-дам! — садиться на «брюхо»!

— С бомбами?!

— Ну а с чем еще? Конечно, с бомбами. Младшему лейтенанту, разумеется, никто, как тебе полную загрузку не дал, но там все равно было столько, что можно смело записываться на прием к архангелам. Но, не поверишь, они сели!!!

— Врешь! — выдохнул Дивин.

— Честное партийное! Загорелись при посадке, но сели. А там местные подоспели, помогли затушить самолет и выбраться экипажу. Пилота в госпиталь, а штурман и оба стрелка почти не пострадали.

— Ни хрена себе! — экспат задумчиво сдвинул брови. — Знаешь, говорят в таких случаях, что ангел-хранитель помог. Но тут…такое ощущение, что с этим «бостоном» целая эскадрилья пернатых летела. Не меньше.

— Ты мне прекрати эту поповскую дурь нести, — вдруг оскорбился Рутолов. — Ангелы, понимаешь, ему помогают. Откуда такое злостное неверие в мужество и отвагу наших доблестных советских летчиков? Придется доложить куда следует.

Григорий опешил. А штурман — зараза эдакая! — вдруг оглушительно захохотал.

— Видел бы ты сейчас свою физиономию, Кощей! Шуток совсем не понимаешь?

— Подловил, — вымученно улыбнулся Дивин. — Молодца. Что ж, сочтемся при случае.

— Да брось, не куксись, — Рутолов дружески ткнул экспата кулаком в плечо. — Понимаю все. Ты ведь и сам не с курорта вернулся. Вижу, как тебе досталось.

В этот момент к ним подошел один из американцев. Тот самый первый лейтенант с усиками, что в недавнем сне Григория исполнял роль рефери в боксерском поединке. Он быстро-быстро начал что-то говорить, возбужденно размахивая руками.

— Чего это он? — недоуменно спросил экспат. — Чего хочет?

Капитан Тоносян возник рядом, будто черт из табакерки. Дивин на мгновение испытал чувство дежа вю, ведь иногда точно также вел себя незабвенный Дмитрий Вячеславович Карпухин — особист его прежнего полка. Неужели всех чекистов учат по одной методе?

— Спрашивает, почему мы самовольно внесли изменения в конструкцию самолета? — перевел разведчик. — Он раньше тоже летал на А-20 и точно знает, как все должно быть устроено. А на вашей машине, Григорий Иванович, он заметил целый ряд переделок.

— Что именно ему не нравится? — нахмурился экспат.

Тоносян коротко спросил что-то у американца. Тот еще более оживленно замахал руками.

— То, что мы заменили «браунинги» и пушки в носовой части ему понятно. Но вот торпедные мосты и бомбодержатели его насторожили. Говорит, что они явно рассчитаны на максимальную бомбовую нагрузку около двух тонн. Так ли это?

— Все верно. Именно так. Две тонны, — подтвердил летчик.

Услышав перевод капитана, первый лейтенант замер. Окинул недоверчивым взглядом стоящих перед ним советских офицеров. Так, будто надеялся, что они сейчас признаются в дурацком розыгрыше.