Схватка призраков

– Нет уж, мы посмотрим! – неожиданно обрел голос товарищ Рахмонов.

И товарищ Кади не посмел ему возразить.

Сотни людей, собравшихся, чтобы укрепить свой дух и утвердиться в высоких идеалах борьбы за свободу, смотрели, как их лидер вдыхает наркотический дым, пьет шампанское прямо из горлышка, с дурашливым хохотом поливает им женщин, после чего облизывает их блестящие тела.

На площади установилась такая тишина, что Виктор слышал, как орудует древоточец в стволе. Краем глаза видел растерянные лица товарищей по отряду, замечал их боль и недоумение.

Человек, которому они верили, которого считали воплощением добродетелей истинного борца за свободу, оказался подвержен порочным слабостям. Он каждый день говорил о необходимости целомудрия и воздержания, а сам пил, нюхал арагву, развлекался с девушками...

Вознесенный на невероятную высоту авторитет рухнул и разбился, а осколки его ранили сердца.

– Это подделка! Вы что, верите ей? – жалобно прокричал товарищ Кади, когда запись кончилась.

– Ноги моей здесь больше не будет! – прорычал Рашид Хабейби, поднявшись с места, и его мощный голос легко перекрыл начавшийся гам. – Все эти годы ты учил нас – и, как оказалось, лгал. И я не знаю, что сказать своим людям по возвращении. Может быть, мне вообще не стоит возвращаться, а пойти в ближайший полицейский участок и сдаться?

Рахмонов плюнул под ноги товарищу Кади и спустился с трибуны. Лидер Армии Освобождения побледнел почти до прозрачности.

– Не может быть, – прошептал Тарик Шани, из глаз которого катились слезы. – А я так ему верил... Так верил...

– И я, – согласился Камаль. – Это ужасно. Может, это и в самом деле подделка? Откуда на базе женщины?

– У него в особняке они есть, – буркнул Махмуд Адди. – Я видел как-то раз, но внимания не обратил...

Когда Камаль посмотрел на трибуну, то товарища Кади там не было. Он исчез с ловкостью змеи, атаковавшей жертву. Только стукнула калитка в окружающем особняк заборе.

Часть толпы бесновалась и орала, другие сидели на земле, обхватив голову руками. Гости растерянно топтались на месте, не зная, что предпринять. Многие пробирались к бараку, где их разместили.

Его двери распахнулись, выпуская мрачного Рашида Хабейби в окружении телохранителей. Когда стало ясно, что прославленный командир направляется к одному из выходов с базы, Виктор понял, что его дело сделано. Можно было утереть со лба честный трудовой пот.

85-й день 136 года летоисчисления колонии Селлах, база Армии Освобождения

В это утро никто не надрывался, поднимая бойцов отряда Махмуда Адди, поскольку вчера никто не озаботился назначением новых дневальных. Камаль по привычке сам проснулся в нужное время и понял, что в бараке почти никто не спит.

Под его сводами царило мрачное, подавленное молчание.

Вчера большая часть гостей разъехалась, а те, кто остался, намеревались отбыть сегодня с утра. Обитателям базы деваться было некуда, они в унынии и растерянности разбрелись по баракам.

Наступило утро, но никто из старших офицеров не появился. Похоже было, что ни один из них просто не знал, что предпринять.

– Что, так и будем валяться? – подал голос Усама Ибн-Идриси, один из старейших бойцов отряда.

– А чего делать? – уныло спросил кто-то. – На завтрак-то не зовут...

– Как ты можешь думать о еде? – вскипел Усама. – Мы должны действовать, а не валяться как свиньи!

– Как можно действовать, если потеряна вера? – спросил Камаль.

– Надо ее вернуть! – Усама оставался непреклонен. – Почему товарищ Кади ничего не сказал по поводу того, что мы видели вчера? Надо пойти к нему и добиться правды! Вдруг это поклеп, возведенный врагами свободы?

– Ты предлагаешь пойти к товарищу Кади и потребовать объяснений? – переспросил Тарик потрясенно.

– А что? Разве он не один из бойцов Армии Освобождения? Разве он не наш товарищ?

– Хорошая идея! Надо пойти и спросить! – сказал Камаль.

– Да, пойдем! Пойдем! – зазвучали по всему бараку возбужденные голоса.

Камаль вскочил с кровати и принялся одеваться. Через пять минут он вместе с толпой возбужденно гомонящих товарищей вывалился из барака. Во главе с решительно сопящим Усамой они зашагали к торчащему из-за ограды особняку товарища Кади.

На шум выглядывали бойцы из других бараков, а узнав, в чем дело, вливались в толпу. Откуда-то сбоку появился Махмуд Адди. Лицо у него было опухшее, будто командир всю ночь пьянствовал.

– Вы куда, товарищи? – строго поинтересовался он.

– Туда! – зло ответил Усама. – К нему! Пусть объяснится!

Камаль впервые увидел, как Махмуд Адди растерялся. Командир вместе с остальными безоговорочно верил в товарища Кади, и увиденное вчера стало для него неменьшим шоком. И сейчас старший боец отряда не ощущал привычной уверенности, и даже голос его звучал не так жестко, как обычно:

– Товарищи, не надо... Я вам запрещаю!

– А что мы такого делаем? – выкрикнул Камаль. – У любого бойца Армии Освобождения, уличенного в проступке, товарищи имеют право требовать объяснений! А он чем лучше?

– Ничем! – заорали из толпы. Командира просто оттеснили в сторону и двинулись дальше, остановившись лишь у самого забора, за которым виднелись охранники с парализаторами.

Оружие было направлено на толпу.

– И что, будете стрелять? В своих? – спросил Усама.

– У меня приказ. Я не могу пустить вас, – неестественно спокойным голосом отозвался старший караула.

– Что за шум? Что тут происходит, товарищи? – На крыльцо вышел начальник штаба базы. Он говорил громко и уверенно, но глаза его бегали, а каждое движение, вплоть до взмахов ресниц, выдавало страх и растерянность.

Виктор, обученный замечать такие веши, видел это очень четко.

– Мы хотим лицезреть товарища Кади! – твердо заявил Усама. – Пусть выйдет, посмотрит в глаза тем, кого обманывал!

– Он... – начальник штаба на мгновение замялся, – не может выйти... И вообще, кто дал разрешение на митинг?

Толпа разразилась негодующими криками.

– Мы сами дали себе разрешение! – Усама, чувствуя поддержку, осмелел.

– Ты, товарищ, рискуешь попасть в карцер! – Начальник штаба попытался изобразить гнев, но вышло это до боли жалко.

– И кто его туда посадит? – крикнул Тарик. – Уж не ты ли, товарищ? – Последнее слово прозвучало как издевка. – Тогда придется сажать всех!

– Почему товарищ Кади не может выйти? – громко спросил Виктор. – Жив ли он?

Это был удар почти вслепую. Зеленский знал, что нюхающие арагву люди склонны к импульсивным поступкам. Если товарищ Кади употреблял наркотик давно, то его психика могла не выдержать вчерашнего унижения.