Схватка с судьбой

Глава 30. О хаггаресах и желаниях

Майяри не кричала на весь сыск, выражая своё негодование. Не выглядела оскорблённой или обиженной. Она злилась. Злилась искренне, разъярённо щурила глаза, медленно цедила слова сквозь зубы и скалилась, как оборотница, при виде улыбающегося Казара. Пришлось отправить хаггареса домой и быстренько посадить кипящую девушку в экипаж, пока она случайно не пошатнула сыск.

– Харен, – в ярости она опять перешла на «вы», словно бы отстраняясь от возлюбленного.

Ранхаша обращение не покоробило. Да и вообще он едва сдерживал улыбку, припоминая, что в Санарише воспринимал гневную Майяри как источник разнообразных проблем. А сейчас она казалась забавной. Но Казару лучше некоторое время подержаться от неё подальше.

– Вы решили, что хаггаресские браслеты и ошейники не сострадательно по отношению ко мне, и хаггарес увиделся вам более милосердным вариантом?

Какой взгляд! Ранхаш залюбовался пламенно горящим взором. Как-то Шидай заявил, что перед разозлённой женщиной очень сложно устоять. И сейчас Ранхаш начинал понимать отца. Жутко хотелось перетащить Майяри на колени, подышать её разъярённым дыханием, почувствовать, как неуступчиво извивается её тело в ладонях, и насладиться пышущими злым румянцем щеками. И он не стал отказывать себе в желаемом.

Подавшись вперёд, мужчина с лёгкостью перетянул девушку к себе и, невзирая на сопротивление, умостил на своих коленях. Экипаж тронулся.

– Отпустите меня! – с жаром потребовала Майяри, но осеклась, стоило харену повернуть голову и взглянуть на неё жёлтыми глазами.

Зрачок у него был расширен, ноздри легонько нетерпеливо подрагивали, а руки – правая на бедре, левая на рёбрах под грудью – нежно впивались в тело, надавливая и массируя. Уши вспыхнули, и по задней стороне шеи вниз по спине потекла горячая волна.

– Живой хаггарес определённо милосерднее для тебя, чем артефакт, – глаза оборотня скользнули по её испещрённым шрамами запястьям, и Майяри поспешила одёрнуть рукава с мысленным зароком заняться ими в ближайшее время. Если хайнес пойдёт на поправку.

Мелькнула подлая мысль – ещё и разум на стороне негодяя! – что живой хаггарес милосерднее и для харена. Она не чувствовала через ткань, но воображение живо передало осязанию шершавость мужских ладоней, покрытых шрамами – хаггаресскими письменами.

– Но это определённо немилосердно по отношению к хаггаресу и ко мне.

– К тебе-то почему? – проворчала девушка, смягчаясь.

– Мне придётся постоянно быть настороже, чтобы успеть предотвратить конфликт между двумя народами.

– Я не собиралась с ним драться! – закатила глаза Майяри. – Если бы он сам в драку не полез. Но я не хочу, чтобы он отирался рядом. То, что равнинные хаги отличаются от сумеречников, я ещё готова принять, – и это действительно большая уступка, – но хаггаресы появились как охотники на хаги. Где бы хаггарес ни жил, сущность его не изменить – он охотник. И его дичь – я! И мне не нравится, что он рядом. Его присутствие так необходимо? Я готова поклясться, что буду слушать Редия и Ашия, пусть только вернут их мне.

– Ну вообще-то я искал хаггареса, чтобы снять с тебя ошейник, – признался Ранхаш. – У господина Шереха за время жизни набралось множество знакомств среди разных рас и национальностей, и он помог с поисками. А затем нанял Казара для твоей охраны.

– Хаггареса для охраны хаги?! – Майяри даже не могла понять, что ощутила сильнее – изумление или возмущение.

– В мире иногда всё меняется странным образом, – несмотря на спокойное лицо, у девушки появилось ощущение, что харен веселится. – Ты удивишься, что существуют хаги и хаггаресы, которые умудряются ладить между собой.

– Я ладить не хочу, – упрямо заявила Майяри.

У неё жизнь только налаживается. С трудом, с большими испытаниями, но налаживается. Она полюбила, на самом деле полюбила! У неё появились друзья и близкие, которых она согласна считать новой семьёй. Нашёлся Ёрдел… почти нашёлся. Она смогла рассказать Ранхашу, то, что боялась рассказывать другим, – своё прошлое. И сейчас ей предлагается подвергнуть нажитое таким трудом и болью опасности и попытаться завести дружбу с хаггаресом? Хаггаресы не вызывали у неё даже толики доверия. Нет. Однозначно нет. Никаких хаггаресов!

– Я тоже был против, – признался Ранхаш, – но сегодня переменил отношение. Хаггарес определённо нам нужен. Он полезнее каких-то там артефактов.

Майяри раздражённо закусила губу, прекрасно понимая, почему харен изменил мнение.

– Инстинкта самосохранения у тебя нет, – подтвердил её предположение мужчина, – поэтому посадим вместо него Казара. В целом, если отбросить то, что он хаггарес, меня он устраивает.

– А…

– Я верну Редия и Ашия, если они того пожелают.

– Могут не пожелать или… – Майяри с вопрошающей опасливостью посмотрела на харена, – или посчитать невозможным вернуться?

Ранхаш только прижался подбородком к её виску и промолчал.

– Что с ними? – Майяри уже всерьёз забеспокоилась. – Почему мне никто ничего говорит? Они живы?

– Идут на поправку.

Лаконичный ответ девушку не удовлетворил, а разозлил.

– Я сама поеду в госпиталь и всё узнаю!

– Они уже дома.

Майяри досадливо закусила губу. И где этот дом?

– Редия в госпитале узнал один из раненых. А знал он его как вора. Ты же знаешь, чем они с Ашием промышляли раньше? В госпитале поднялось чуть ли не восстание, сейчас же к разного рода преступникам относятся с большим предубеждением и уже было несколько случаев казни без суда и следствия прямо на улицах города. Прошлось срочно выводить их. Некоторое время им придётся побыть дома, пока всё не утихнет.

– А… – Майяри растерянно моргнула. – Но я же могу их увидеть?

– Мне не хотелось бы, чтобы ты куда-то выезжала без меня, – Ранхаш не запрещал, но Майяри почувствовала себя обязанной не волновать его. – Я всё ещё не уверен в безопасности.

Но, посмотрев на её расстроенное лицо, всё же добавил:

– Через два дня я буду немного свободнее и отвезу тебя к ним, хорошо?

Его губы разошлись в улыбке, и на щеках заиграли ямочки.

– Х-хорошо, – Майяри действительно похорошело, аж голова закружилась. О боги, эта его улыбка… Разум отказывал, стоило увидеть её.

Рука сама потянулась, и девушка пальчиком коснулась правой ямочки. Ранхаш склонил голову набок, прижимаясь щекой к её ладони, и улыбка заиграла даже в его обычно спокойных глазах. Во рту пересохло, и Майяри нервно облизнула губы.

– М-можно я поцелую? – робко спросила она и, не дожидаясь ответа, прильнула к улыбающимся губам.

Они лишь слегка дрогнули в ответ, едва заметно шевельнулись. И Майяри, сходя с ума от жгучего томления и предвкушения, приоткрыла рот и прикоснулась языком к неподвижным устам. Те ожили мгновенно. Ожили и смяли её губы. В глазах потемнело, и Майяри с детской жадностью подалась навстречу.