Схватка за будущее

Сам монолит, частично освобожденный от грунта со стороны моря, превратился в хороший ориентир, видимый за многие мили. Никто из археологов ни на секунду не усомнился, что именно он являлся причиной нападения. Выстрелы с катеров разогнали рабочих, вынудив их прекратить раскопки, но ни одна пуля не попала в сам монолит – те, кто стоял за пулеметами, сознательно не стреляли в том направлении.

Кроме четверых вооруженных охранников, лейтенант, назначенный ответственным за безопасность находки, постоянно держал группу бойцов возле бараков. Услышав выстрелы, они прибежали к обрыву, но успели увидеть только буруны от винтов. Катера скрылись так же быстро, как и появились.

Лейтенант деловито и четко отдавал команды. В глубине души он радовался возможности проявить себя. Охраняя черепки и осколки в тишине и спокойствии, денег и славы не заработаешь. А вот настоящая схватка с решительными и смелыми грабителями – это отличный шанс показать свою доблесть. На всякий случай двое часовых остались возле монолита, а все остальные быстро углубились в заросли кустарника, чтобы встретить гостей на восточном берегу острова, где можно было легко пристать и высадиться. Задержавшийся возле лесов, огораживавших место раскопок, лейтенант сомневался, что грабители рискнут атаковать яхту, пришвартованную у северного пирса – на ней имелось вооружение, тяжелое, вплоть до нескольких «Стингеров», там смогут постоять за себя. Нет, нападавшим преступникам нужен монолит, значит, к нему они и двинутся по кратчайшему пути.

О том, что монолит имеет огромные размеры, уходит глубоко в землю и не подходит под категорию носимого имущества, лейтенант даже не подумал.

– Профессор Мугаби! – командир решительно обратился к археологу, в растерянности застывшему возле своего «лендровера». – Я принимаю командование обороной острова на себя. Сообщите на «Посейдон», что мне нужны все силы, все, кто может держать оружие, должны немедленно отправиться на восточный берег. Мы дадим им настоящее сражение! Они узнают, кто такой Доминго Гарсия! Поторопитесь, прошу вас!

– Но как же? А если у господина Сузуки будут другие планы? – Мугаби хотел еще добавить, что и сам лейтенант входит в экипаж яхты «Посейдон», а значит, подчиняется как минимум ее капитану, но доблестный Доминго Гарсия уже умчался вслед за своими солдатами.

Профессор на секунду задумался, а потом, крикнув помощникам, чтобы они собрали раненых и оказали им первую помощь, запрыгнул в машину и поехал в северную бухту предупредить всех о нападении. Что бы там ни рассказывал лейтенант, дорога была каждая секунда. Уж Мугаби-то отлично понимал, что главной мишенью для нападавших был не сам монолит, а Мито Сузуки. Профессор выжимал из старой развалюхи все что мог, невольно вспоминая, как совсем недавно точно так же мчался, чтобы увидеть монолит. Странно, что тогда ему не пришло в голову, насколько опасной может оказаться неожиданная находка.

Вместо того чтобы сосредоточиться на управлении машиной, Мугаби предался раздумьям, что и привело к трагическим последствиям. «Лендровер» налетел левым передним колесом на кусок песчаника, валявшийся на дороге. Машину бросило в сторону, она наехала на пологую стену прокатанного в мягком грунте желоба, потом, несмотря на отчаянные усилия профессора, отскочила обратно, получив дополнительное ускорение, и вылетела с дороги. Описав дугу в воздухе, «лендровер» рухнул на неровную землю, покрытую пучками травы, подвеска не выдержала, и передние колеса просто отвалились. Бампер машины зарылся в песок, а Мугаби, выброшенный со своего места, пролетел над капотом и покатился в клубах пыли. Ему повезло, что у старого «лендровера» не было даже упоминания о ветровом стекле, иначе профессор получил бы гораздо более серьезные травмы.

От удара он на секунду потерял сознание, но, даже не осознавая, что произошло и где он находится, поднялся на колени, упираясь руками, и попытался ползти, подстегиваемый сознанием того, что нужно срочно сообщить японцу о нападении. Через пару метров, преодоленных на коленях, силы его оставили, и Мугаби завалился на бок.

Окончательно он пришел в себя только через несколько минут. Долго смотрел на разбитую машину, потом ощупал ноги, сильно надавил себе на ребра. Поняв, что ничего серьезно не повредил и отделался только ушибами, Мугаби встал на ноги и побрел по дороге, пошатываясь и теряя равновесие. Иногда он спотыкался и падал, стараясь опереться на ладони.

Профессор преодолел вершину холма и уже увидел белоснежную виллу японца и надстройку яхты. Оставалось пробежать совсем немного, когда где-то вверху послышался шум реактивного двигателя. Мугаби остановился, озираясь из-под приложенной ко лбу ладони, пытаясь понять, откуда доносится звук. Шум доносился с юга, постепенно приближаясь.

Профессору показалось, что самолет летит очень низко, чуть ли не над верхушками чахлых деревьев.

Конечно, это было иллюзией. Огромная туша авиалайнера, которая, как показалось Мугаби, закрыла своими крыльями полнеба, возникла из-за холма прямо перед ним, но все же достаточно высоко, чтобы испугаться. Самолет летел, как-то нелепо наклонившись, двигатели ревели, словно с трудом удерживая его в воздухе.

Профессор уже понял, что на самом деле самолет пролетит не прямо над островом, а немного восточнее, над тем местом, где вот-вот закипит схватка на берегу. Археолог совсем не разбирался в авиации и принял «Си-40» за пассажирский самолет, удивившись, что могло привести его сюда, в сторону от традиционных маршрутов.

Проводив гигантскую машину взглядом, Мугаби вспомнил, что нужно двигаться дальше, и побежал к вилле. Ворвавшись во двор, он пробежал прямо к входной двери и принялся барабанить в нее кулаками.

– Господин Сузуки! Господин Сузуки! На нас напали!

Никто не отозвался, на вилле царила тишина. Профессор еще несколько раз ударил в дверь, повернулся и побежал к яхте, не по укатанной дороге, а напрямую, увязая по щиколотку в песке. Добежав до пирса, поднялся по сходне, не обратил внимания на окликнувшего его вахтенного матроса, распахнул дверь и ворвался в апартаменты японца.

Путь ему преградил огромный араб-телохранитель, которого Сузуки специально вызвал из Йоханнесбурга. Монолит, конечно, нуждался в охране, но и для самого японца было не в диковинку ограждать себя от излишне тесного контакта с внешним миром.

В грудь профессора уперлась широченная ладонь, и грубый голос спросил:

– Что надо?

– На нас напали! Четыре катера с вооруженными людьми сейчас высаживают десант на восточном берегу! Мне нужно срочно сообщить об этом господину Сузуки!

Телохранитель задумался, стоит ли такая мелочь внимания самого хозяина, но, к счастью, японец услышал шум и сам выглянул из своего кабинета-каюты.

– Что тут происходит? Профессор! Что вы здесь делаете? Почему вы в таком виде? Вы ранены?

– Нет, господин Сузуки, со мной все в порядке. На нас напали. Кто-то хочет завладеть монолитом!

– Не может быть! – отшатнулся японец, но тут же овладел собой. – Вахтенный! Вахтенный! Кто там есть вообще?

В распахнутую дверь заглянули матрос и стюард, который обычно обслуживал апартаменты.

– Немедленно сообщите капитану, что остров атакуют! Пусть начинает действовать! Применяйте любое доступное оружие! Я все оплачу! – Японец отдавал команды, превратившись в того жесткого «черного» археолога, каким его запомнили немногие оставшиеся в живых грабители, рискнувшие позариться на найденные им древности. – Вот, возьмите эти гранатометы и немедленно отнесите их на мостик, пусть держат наготове.