Сидящее в нас. Книга третья

– А Таюли сможешь её найти? – робко поинтересовалась Вайби, страшась сунуться ему под горячую руку.

– Сможет, – ответил Лис, подходя к окну. – Как только подберётся достаточно близко. ЗУ обязательно притянет её к себе. Верней, себя к себе. Надеюсь, Стутти удержит Челию на месте до прибытия Трёхликой.

– Стутти камнепад удержит, если ей от него что-либо занадобится, – хохотнула Герни.

Лис глянул вниз на их бескрайний и бесконечно тихий двор. Три женщины верхом – явно пренебрегши обедом – вылетали из ворот крепости вспугнутыми воронами. Умными, находчивыми и оборотистыми воронами – подбадривал себя он, прикидывая, как верней облапошить Раанов.

Глава 18

На конном дворе Нанти, несказанно сожалеючи, прошла стороной мимо загона для быков. Те куда, как предпочтительней лошадей: надёжны, выносливы, неприхотливы. страшно удобны. Беда, что нынче не тот случай: больно уж медлительны заразы. А им предстоит нестись, как угорелым – закусив губу, протопала Двуликая на конюшню под ироничным взглядом Ринды.

Княжна как раз ставила коней выше быков. Ей претила их неспешная размеренная усыпляющая тряска. Если уж ты в седле, должен лететь пущенной из лука стрелой! А не телепаться беременной овцой.

 Таюли на этот счёт вообще не имела мнения. Прежде ей крайне редко доводилось ездить верхом: раз, два и обчёлся. Но даже столь скудный опыт оставил не слишком приятное впечатление. То ли ей вовремя не привили вкус к этому делу, то ли демоны весьма избаловали необременительными для тела полётами. Как бы то ни было, Таюли тоже кривила нос в сторону конюшни.

Паре конюхов, что сунулись угодить высокочтимым Двуликим, Ринда велела подобрать кого покрепче да порезвей. Старший конюх – могучий старик с длиннющей бородой, заплетённой в косу – тотчас обиделся. И не преминул сухо заметить, насупив лохматые бровищи:

– Иных не держим.

– А ты не бухти! – мигом окрысилась Нанти. – Лучше поторапливайся, пень старый!

Грубая выходка не прошла даром раздражённой Двуликой. Старик ответил ей сердечной взаимностью, не выбирая слов.

– Ты на меня ещё погавкай, шавка бесстыжая! – не задержалось у него с отлупом. – Ишь, выискалась тут воевода сопливая.

Рыжая с Риндой дружно прыснули: нашёл молодуху! Да он ещё не родился, когда Нанти уже водворили в эту крепость. Старшой, понятно, это знал. Однако возраст мерил не по прожитому, а с лица. С этой стороны Нанти годилась ему во внучки.

– Прости её, почтенный, – не поддержала веселья подруг Таюли. – И всё-таки поторопись. Мы очень спешим.

Конюх одарил залётную заморскую птаху благосклонным взглядом: Трёхликая слыла девицей благовоспитанной и весьма уважительной – нечета некоторым. Он молодецки высвистал на подмогу двух подручных. И работа закипела.

– Вы что же, в одиночку куда намылились? – наблюдая за работой молодцев, что задиристо косились на Двуликих, как бы между прочим осведомился старшой.

– Уж тебя-то с собой точно не возьмём, – ехидно промяукала Нанти. – А то ж разругаемся дорогой, да я в сердцах скормлю тебя демону.

– Злыдня, – приласкал её старик и взялся понукать помощников.

Таюли с необоримым трепетом пялилась на монстров, которых им седлали. Пара редких мышастых красавцев и гнедой – один другого страшней. Огромные, гривастые, с мощными мохнатыми ногами. Хвосты до земли, гонор до небес. Подруги с ними управлялись, как с малыми козлятами. А страх иноземной нечисти эти паршивцы чуяли все, как один. И все, как один, с радостью портили Таюли жизнь. За всё время в крепости она лишь трижды выезжала прогуляться, и все три раза прокляла себя за опасную прихоть. Сидела бы себе дома – целей была бы.

– Что ж так-то? – недовольно хмурился старый конюх, придерживая мышастого, пока Рыжая нехотя лезла в седло. – В одиночку, ровно какие девки безродные. Нехорошо. Рааны вернутся, что им скажу?

– Да, что на ум взбредёт! – задорно скалилась в ответ Нанти, ловя ногами стремена. – Сам подумай: что с нами станется? Какой дурак полезет на Двуликих?

– Кабы в обычном вашем наряде, никто бы не полез, – указал на очевидную нелепицу старик. – А в этой одёже, кто там разберёт, на кого рыпается?

– ОТ им поможет разобраться, – отмахнулась Ринда от услужливого конюха, вздумавшего придержать ей стремя.

И единым махом взлетела в седло – Таюли подсаживали вдвоём.

 – И ХАТ поможет, – понукнула Нанти коня к воротам конюшни. – А уж Трёхликая их вообще доконает. Ну, девчонки, тронулись!

– Храни их, Создатель, – проворчал за спиной старый конюх. – Дур отчаянных.

По обширному пустующему двору крепости Двуликие пустили коней рысью – Таюли даже не пришлось подлаживаться, чтобы не отстать. Могучий своенравный гнедой никакого почтения к своей всаднице не испытывал. И сам вольно перешёл с шага на рысь, едино из своей прихоти. Путешествие обещало быть трудным.

Из крепости Раанов – бельмом на глазу торчавшей на пустынном берегу – выехали три женщины. В обычных дорожных нарядах горожанок, дабы на демоновых жёнок не слишком-то пялились. Разве что верхние распашные юбки покороче, да кожа тонкой выделки: красоты много, а век у неё короток. Рачительная хозяйка такого сроду не купит.

Особенно это раздражало Нанти. Ей льстило, что белые одежды Двуликих на особицу: и красивы, и легки, и свободны. Да ещё видны издалека на все стороны. Но многоопытная укрывательница чувств от своего недремлющего обожателя-демона ничем не выдавала обременительных чувств. Она была сосредоточена и насторожена, как стрела, наложенная на лук.

Вскоре дорога спустилась со скалы. И, миновав густую неширокую полоску леса, добралась до ближайшей деревни. Кони шли ровным галопом, привычно отмеряя многожды пройденный путь. Таюли не приходилось напрягаться – гнедой игнорировал всадницу с непревзойдённым зловредным упорством. И не торчи над её головой ДЭГ – которому не нравился страх Трёхликой – возможно, вообще бы попытался от неё избавиться.

Однако перед самой деревней Двуликие осадили коней. И заставили демона убираться восвояси: нечего людям глаза мозолить.

Вечерело, и местные рыбаки уже вернулись с промысла. Почти вся деревня занималась перетаскиванием улова с берега, дабы немешкотно его переработать. Рааны, совершая ежедневные ближние заплывы вдоль берега, никогда не гнушались помощью: загоняли рыбу в сети подданных его величества Эгуарана.

Огромные уловы не пропадали: в каждой рыбачьей деревне Лонтферда были мастерские по выделке рыбьей муки, что вывозили охочие до неё южане. А также варился рыбий клей. Его лонты подъедали и без посторонней помощи, варя студни из всего, что можно съесть. Словом, даже в самые суровые зимы население побережья не голодало, благословляя заботливых Раанов. Чего Таюли никогда не видала в Суабаларе, где бесполезность Лиат просто лезла в глаза.