Сихиртя с мёртвого судна

Такие записи помор дома за божницей хранит, а на судне кормчий, спать ложась, под подушку их кладёт. Эти книги из поколения в поколение передаются, как самое ценное наследие.

Дурной приметой было брать из трюмов рыбу, нерпу и моржовую кость, которую добыли погибшие промышленники. Батюшка-Море, забрав их с собой, имел право и на их добычу. Взять лоцию, молитвенник и иконки, коли на судне они были, не возбранялось всякому доброму христианину.

– Вы на нос загляните. Может, там, у печи, кто-то живой ещё есть. Да в трюме проверьте… Я в казёнку 14 загляну.

14

Казёнка – (помор.) каюта хозяина или кормчего на судне

Кочмара – судно небольшое, но имеющее свои отсеки. На носу выкладывали печь, там готовили, и там же располагался кубрик. В средней части, в трюме, перевозили товары, рыбу, птицу, нерпу, моржовую кость. На корме располагалась каюта кормчего.

Туда Яков Осипович и направился, предоставив спутникам право обследовать нос и трюм. Вход оказался заперт, как этого и следовало ожидать. В шторм закрывали всё, что можно, чтобы вода не попадала во внутренние помещения. Ко всему прочему низ у двери оледенел. Чертыхнувшись второй раз, Бекетов достал поясной нож, и стал отбивать наледь от порога.

Он работал, чувствуя спиной неприятное ощущение сверлящего взгляда закоченевшего трупа.

– Нет там живых, – Илко поднялся из трюма и подошёл к Бекетову. – Не доброе тут место… Уходить надо…

– Подсоби-ка мне с дверью, – не слушая его, приказал Бекетов. – Лоцию возьму, иконки поищу. Креста на берегу не оставить, так глядень 15 из камней сложим под скалами, куда вода в прилив не достанет. Иконку меж камней оставим за помин души рабов Божьих… Вот и будет им часовенка…

15

Глядень – (помор.) пирамидка из камней. Оставалась как знаковое место, в том числе и там, где происходили кораблекрушения.

Илко подошёл к нему. Порывом налетевшего ветра сбило ему капюшон на спину.

– Сменный ветер… – сказал самоед. – От берега он… плохо это… Сейчас тут край лохты 16 зарупасило 17 , а может и всё зарупасить.

– Про ветер сам понимаю… Ничего… Мы сейчас быстро управимся… Да и не оторвёт льдины так быстро… Тут наторосило хорошо, да морозцем прихватило. Я больше за ладью беспокоюсь… Не шибко удачно мы встали… Как бы её с якоря не сорвало…

16

Лохта – (помор.) небольшой залив.

17

Зарупасить – (помор.) загромоздить льдом, наторосить.

Бекетов поднялся и резко потянул дверь на себя. Самоед не шевелился, глядя на небо.

– Туча идёт, – узкие глаза старика стали совсем тонкими полосками, когда он взглянул на выползающую из-за скал свинцово-синюю громаду облака. – Низко она… Буря будет…

Бекетов заглянул внутрь казёнки.

Так повелось, что на малых судах часто кормчие были главными лицами, выполняя функцию капитанов и командуя артелью. Настоящие владельцы судов, в частности купцы, оставались на берегу, сдавая свои суда промышленникам в аренду. Следовало забрать все имеющиеся на борту бумаги, чтобы позже предоставить их в Архангельское адмиралтейство.

Оставив двери открытыми, чтобы дневной свет проникал в помещение, Бекетов бегло осмотрел нехитрое убранство казёнки. Оно было простым: кровать с наваленными на неё шкурами, что использовались вместо одеял, рундук 18 , да письменный стол. В его ящике лежала старая лоция, пара каких-то писем, да кошель с тремя рублями с полтиной.

Яков Осипович сначала положил кошелёк на место, но потом не удержался и потянул его в карман.

– Вы уж не обессудьте… Деньги вам не к чему, а я вам, мужички, на те деньги лучше панихиду закажу, – пробормотал Яков Осипович неизвестно кому.

18

Рундук – большой ларь, устанавливаемый во внутренних помещениях корабля, который используется для хранения личных вещей, используемый, как сиденье.

Тут ему показалось, что в темноте что-то шевельнулось…

Он резко обернулся, но никого не увидел.

– Илко, ты, что ли шумишь? – спросил он в двери, зная, что самоед остался снаружи.

Не дожидаясь ответа, Бекетов, сунув бумаги за пазуху и крепко подтянув пояс, чтобы они не выпали, подошёл к красному углу, где висела икона Николы Морского 19 – самого почитаемого среди мореходов святого. Сняв её и спрятав на груди, Яков Осипович вышел наружу.

19

Никола Морской – Николай Чудотворец

– Уходим, – сказал он, взглянув на край тучи, выползающий из-за скал.

Резкий порыв ветра заставил его отвернуть лицо в сторону ладьи, что ожидала их у другой оконечности мыса, там, где льда совсем не было.

– Матерь божья! Только бури нам не хватало, – крикнул Савва, который уже маячил у борта, готовясь покинуть кочмару.

– Тихо! – Бекетов сделал знак рукой и остановился, с удивлением прислушиваясь.

– Ты что, Яков Осипович?

– Показалось… будто плачет кто… Тоненько так… – кормчий, откинул капюшон и недоумённо обернулся.

Все трое замерли, словно бы среди завывания ветра и шума волн можно было различить в этом навьем царстве какой-то живой, посторонний голос.

– Нет тут никого. Я и на носу смотрел, и в трюм спускался, – сказал Савва недоумённо.

Бекетов обернулся… Тут, и правда, живых не было. Только скрючившийся у борта труп смотрел на них пустыми заледеневшими глазами.

– Яков Осипович, уходим, – жалобно протянул молодой. – Нам ещё до берега добраться надо, а оттуда на лодке – до ладьи… – он первым, зацепив верёвку за багор, спустился вниз, на льдину. Прыгать он опасался, чтобы сбитые затором и недавним морозом льдины не разошлись под его ногами.

Бекетов сделал шаг в сторону борта снова замер.

Да что же это за звук, такой, что сердце рвёт? Не птица же кричит… Да и какие сейчас птицы, если на дворе – самый канун праздника Воздвижения 20 , когда считается, что на зиму поворот пошёл. Все крылатые уже в тёплые края улетели…

Бекетов обернулся в сторону казёнки, откуда отчетливо слышались сквозь все посторонние шумы чьи-то всхлипывания. От этого звука мороз шёл по коже.

Откуда тут этот тоненький, жалобный, такой настоящий плач?

20

Имеется ввиду день Воздвижение Креста Господнего – 14 сентября по старому стилю.

– Яков Осипович! Буря идёт! Уходить надо! – Савва нетерпеливо замахал руками.

Илко тоже прислушался. Он сделал несколько шагов в сторону каюты кормчего, словно бы тоже чего-то услышал.

Тишина…

Ветер воет, да море сильнее шумит, разбиваясь о льдины затора.

В эти звуки внезапно ворвалось сплетённое из непонятных слов причитание с ноющими всхлипами.

Бекетов и Илко переглянулись. Не послышалось ли им обоим? Старик-самоед поднял руку, указывая пальцем на дверь в казёнки. Звуки шли оттуда.