Сихиртя с мёртвого судна
Шрифт:
Он попытался отцепить от шеи крохотные ручонки, но девочка, испуганно взглянув на самоеда, неожиданно громко заревела.
С трудом Яков Осипович оторвал её от своей шеи, передав на руки старого охотника. Малышка вопила отчаянно, будто её режут, и пытаясь ударить старика кулачками по лицу…
–
Он, внимательно осматривал их, надеясь увидеть свои прошлые следы.
– Ты что делаешь?! – услышал он позади резкий окрик Саввы.
Чуть не поскользнувшись, Яков Осипович обернулся и заметил, что Илко пробирается ближе к полынье в намерении скинуть в неё ребёнка.
Кормщик в одном прыжке рванул обратно, чувствуя, как где-то под ногами хрустит ненадёжный лёд.
– Что же ты делаешь, поганец!
Малышка визжала, пытаясь вцепиться ручонками в ворот охотника. Казалось, она понимает, что тот задумал сделать.
В пару скачков Бекетов добежал до Илко, вырывая у него из рук девочку.
– Она принесёт смерть! – Илко, как безумный, вцепился в парку ребёнка, пытаясь вырвать её из рук Бекетова и сбросить в полынью.
Яков Осипович был сильнее. Он подхватил дитя под мышку, как кулёк, а второй рукой наотмашь ударил в ухо самоеда. Тот не удержался, отъехал к самому краю льдины.
Илко, казалось, обезумел. Он тыкал пальцем в малышку и повторял:
– Сихиртя нельзя никому видеть! От этого беда и смерть будет.
Льдина, на которой он стоял не выдержала перекоса и, встав на торец, сбросила старого охотника в воду.
Бекетов с Саввой и охнуть не успели, как темная вода
сомкнулась над головой Илко. Льдина с грохотом обрушилась обратно в горизонтальное положение, и прихлопнула то самое место, где только что находился самоед. Только кончик веревки остался торчать между льдин…– Ложись! – заорал Савва Бекетову, чтобы того не постигла та же участь.
Яков Осипович знал, что по ненадежному льду лучше ползти. Он, обернулся… Надо было что-то делать, как-то вытаскивать охотника. Глядя, как прочно легла льдина на место, Бекетов понимал: бесполезно. Он попытался подтянуть верёвку за собой, но это было глупое, бессмысленное действие. Льдина раз и навсегда закупорила для Илко возможность выплыть.
От отчаяния, от бессилия что-либо изменить, Бекетов застонал. Он тихо полз в сторону Саввы, подтаскивая за собой ребёнка.
– Ох, ты ж! Как глупо! Илко, как глупо, – бормотал Яков Осипович.
Уже на сидя на берегу, они с Саввой долго молча смотрели на то место, где произошла стремительная трагедия.
– Заступись, Никола Морской, за раба Божьего… Он хоть и остался нехристью в душе, но хороший промышленник был… – наконец сказал Яков Осипович.
Туча к тому времени накрыла половину небосклона, а ветер ещё больше усилился. Море покрывалось пенными бурунами.
Закапали первые тяжелые капли.
– Подъём. Нам надо до лодки успеть! – скомандовал Бекетов.
Им предстояло пройти до свободной воды почти целую версту.
– Бежать надо, – волновался Савва. – Штормить начнёт, в лодку тогда не сядем…
– Погоди ты… Дай-ка флягу с водой, мне сухарик размочить надо, – сурово сказал Бекетов. – Дитё голодное!
Конец ознакомительного фрагмента.