Сила Хогвартса

Лицо Малфоя скривилось от злости.

— Гляжу, ты весь такой из себя идеальный, — выплюнул он. — Идеальный Поттер не может поступить плохо. Избранный. — К смеси других эмоций Малфоя добавилась зависть. — Любимчик Дамблдора. Знамя министерства. Сколько ещё прозвищ тебе нужно, Поттер? Сколько ещё людей должно валяться у тебя в ногах?

Гарри невольно закатил глаза от раздражения, медленно поднимаясь на ноги. Вот только ещё проблем с завистью Малфоя ему не хватало.

— Послушай, Малфой, я мало что могу сделать с тем, что люди думают обо мне, так что предлагаю тебе найти нечто такое, в чём бы я действительно был виноват, — произнёс Гарри, подавляя своё раздражение. — Я не могу влиять на действия министерства, как и на то, кому кланяется твой отец.

— Заткнись! — заорал Малфой, делая шаг вперёд; его палочка слегка дрожала. — Ты ничего не знаешь о моём отце! ТЫ... НИЧЕГО... НЕ ЗНАЕШЬ!

Без предупреждения палочка Малфоя вырвалась из его руки, пролетела вверх по лестнице и приземлилась в руку Гермионы. Позади неё стояла Джинни, с палочкой в руке и с яростью на лице. Ничто не нарушало тишину, пока две гриффиндорки медленно спускались по лестнице. Уверенность Малфоя и его ярость быстро растворились в нервозности. Он оказался безоружным против сразу трёх хорошо известных членов Общества Защиты.

— Ты в порядке, Гарри? — спросила Гермиона, достигнув подножия лестницы. Гарри кивнул. Тут послышался звук приближающихся шагов, давший им понять, что кто-то (скорее всего, Сириус) бежит в их сторону. — Ты напал на студента, Малфой. Как староста, ты знаешь о наказании, и я сомневаюсь, что спешащий сюда преподаватель ограничится предупреждением.

Малфой усмехнулся Гермионе и посмотрел на Гарри с выражением полнейшего отвращения на лице. Торопливые шаги раздавались всё громче и отчётливее.

— По-прежнему не в силах сражаться сам, да, Поттер? — выплюнул Малфой. — Ждёшь, когда грязнокровки, предатели крови и полукровки сделают всё за тебя?

Именно в этот момент появился Сириус. Он быстро оглядел представшую перед ним картину и потребовал ответа:

— Что здесь происходит?

Первым, после мгновения тишины, очнулся Гарри.

— Мы с Малфоем просто обсуждали то, является ли всё происходящее в мире моей виной, Сириус, — небрежно ответил Гарри, убирая палочку в кобуру. Это было более или менее правдой. Гарри знал, что Сириус не поверил бы ничему, кроме правды, особенно, когда дело касалось Малфоя. Их вражда и зависть слизеринца были хорошо известны всем обитателям замка.

Сириус долго смотрел на Гарри, потом кивнул и опустил палочку.

— Понятно, — сказал он и посмотрел прямо на Малфоя. — Думаю, нам стоит переговорить с профессором МакГонагалл, если ты, конечно, не хочешь считать эту проблему семейной, Драко. В конце концов, я усыновил Гарри, так что формально вы двое родственники.

Малфой побледнел от ужаса. Он оказался между молотом и наковальней. Профессор МакГонагалл славилась своей чрезвычайной опекой над гриффиндорцами, но её опека не шла ни в какое сравнение с гиперопекой Сириуса над Гарри. Однако лицо Малфоя быстро вновь искривилось в сердитой гримасе, и он скрестил руки на груди.

— Вы не можете со мной ничего сделать, иначе попрощаетесь со своей ничтожной должностью здесь, — с ухмылкой ответил он.

Сириус смерил Малфоя сердитым взглядом, а затем схватил его за руку.

— Значит, к МакГонагалл, — жёстко сказал он и оглянулся на Гарри. — Тебе нужно заглянуть к Поппи? — Гарри покачал головой. — Ладно. Иди в башню Гриффиндора. Мы поговорим об этом завтра. — Сириус обернулся к Гермионе и Джинни, подождав, пока Гермиона отдаст ему палочку Малфоя. — Оставайтесь с ним.

Гермиона и Джинни кивнули, наблюдая, как Сириус уводит Малфоя в сторону кабинета МакГонагалл. Когда крёстный скрылся из виду, Гарри расстроенно застонал и начал подниматься по лестнице. Только этого ему сейчас не хватало. Он не сомневался, что Сириус вновь заведёт свою шарманку про то, что «Хогвартс небезопасен для Гарри», но сам парень знал, что Малфой не причинил бы ему никакого вреда. Похоже, слизерницу просто нужно было прокричаться. Гарри не мог объяснить, откуда ему это было известно, он просто знал это. Малфою нужно было кого-то обвинить в своих проблемах, и Гарри прекрасно подходил для этого.

— Ты в порядке, Гарри? — спросила Гермиона, нагоняя его. — Если ты пострадал...

— Я в порядке, — устало настоял Гарри. Спина теперь отдавала лишь тупой болью. Чем бы Малфой в него ни запулил, сделал он это только чтобы привлечь его внимание. — Просто Сириус снова отреагировал слишком остро. По его мнению, даже крошечный синяк требует визита к мадам Пофмри.

— Ну, вряд ли его можно винить за это, — сказала Джинни, также нагнавшая их и теперь шедшая слева от парня. — Вопрос только в том, как он узнал, что ты в опасности?

Гарри достал кулоны из-под рубашки и показал их Джинни.

— Они зачарованы предупреждать Сириуса и Ремуса, когда я в опасности, — сказал он, пряча кулоны обратно. — Неважно, насколько она незначительна...

— ...или серьезна, — многозначительно сказала Гермиона. — Я согласна с Джинни. Ты не можешь винить Сириуса за то, что он хочет уберечь тебя, Гарри. Это одна из причин, почему он не хочет, чтобы ты ходил один. Не могу поверить, что Рон вернулся без тебя! Этому приступу эгоизма пора положить конец! Слишком уж он затянулся! Я... я думаю, что пришло время написать миссис Уизли.

Гарри в ужасе уставился на Гермиону, Джинни же лишь ухмыльнулась.

— Эй! — воскликнула она. — А ты ведь можешь заставить её прислать ему вопилку? Мама никогда не стеснялась вправлять Рону мозги на место.

Это было уже совсем нехорошо.

— А вам не кажется, что от криков миссис Уизли станет только хуже? — нервно спросил он. — Что ты ему вообще наговорила, Джинни?

Младшая Уизли пожала плечами.

— Мы много чего друг другу наговорили, — уклончиво сказала она. — Он просто завидует, что у нас есть с кем целоваться, а у него нет.

Гарри встал как вкопанный. Услышанное ему совсем не понравилось.

— Какое отношению к этому имеют поцелуи? — спросил Гарри. — И что значит «мы»? Ведь вы же ссорились из-за того, что Рон недоволен твоими отношениями с Дином?

Джинни раздражённо вздохнула и продолжила путь — теперь уже Гарри с Гермионой пришлось её догонять.

— Послушай, я понимаю, что вы двое не хотите выставлять свою личному жизнь напоказ, — сказала она, когда они добрались до седьмого этажа, — но все знают, что ты, Гермиона, целовалась с Виктором, а ты, Гарри, с Чо.