Сила Трех

— Он признался мне, что очень умный и что некоторых это раздражает.

— Меня не раздражает. Напротив, я заинтригована. Думаю, именно на это он и рассчитывает.

— Он утверждал, что не имеет на тебя никаких видов.

— А это уже оскорбление. — Майя засмеялась и поцеловала Лулу в щеку. — Все еще опекаешь меня?

— Тут тебя опекать незачем. Он вежливый, богатый, с головой на плечах и далеко не урод.

— Он не для меня. — Майя слегка вздохнула и прижалась щекой к волосам Лулу. — Будь по-другому, я бы почувствовала.

Лулу хотела что-то сказать, но прикусила язык и обняла Майю за талию.

— Дело не в Сэмюэле Логане, — покривив душой, сказала Майя. На самом деле именно о нем она и думала. О единственном мужчине, который владел ее сердцем и разбил его. — Просто я не испытываю романтических чувств к интересному, умному и сексуальному доктору Буку. Ты собираешься разговаривать с ним?

— Еще не знаю.

— Если ты думаешь, что я стану возражать, то ошибаешься. Когда мне понадобится защита, я смогу сама за себя постоять. А защита мне не понадобится. Во всяком случае, от него.

Какая-то угроза существовала, слабая и не совсем понятная. Правда исходила она не от Макаллистера Бука.

Майя высвободилась.

— Вообще-то за такие деньги я и сама могла бы поговорить с ним. Пятьдесят долларов в час. — Она испустила довольный смешок. — Замечательно!

Нагруженный переносными приборами, Мак вспахивал снег, засыпавший небольшую рощицу рядом с коттеджем. В полицейском отчете и газетных статьях упоминалось, что именно сюда убежала Нелл, когда Ивен Ремингтон напал на нее и Зака Тодда.

Он уже закончил сканировать кухню, бывшую местом нападения, но не обнаружил ни отрицательной энергии, ни энергетических следов насилия. Сначала это удивило Бука, но потом он понял, что либо Нелл, либо Майя очистили дом.

Оставалось надеяться на рощу.

Воздух был неподвижным и морозным. Темные стволы и ветви покрывал иней. Снег лежал на них как мех.

Увидев следы, напоминавшие оленьи, Мак застыл на месте, а потом инстинктивно проверил, не забыл ли он вставить пленку в камеру.

Он обнаружил родничок, пробивавшийся сквозь лед и камни. Приборы не отмечали ничего необычного, и все же Мак что-то чувствовал. Лишь через несколько секунд он понял, что это просто спокойствие. Ощущение было удивительно приятным.

Подала голос какая-то птичка, мелькнувшая в воздухе. Мак стоял неподвижно, довольный и счастливый. Чудесное место, думал он. Место для пикников и размышлений. Удивительно подходящее для медитации.

Он неохотно пошел дальше, но поклялся, что еще вернется сюда.

Хотя портить себе настроение не хотелось, Мак все же попытался представить душевное состояние Нелл, которая бросилась в темноту, убегая от насильника, человека с окровавленным ножом в руках.

«Ублюдок, — подумал он. — За ней гнался ублюдок. Как бешеный волк за ланью. Потому что он скорее увидел бы ее мертвой, чем позволил освободиться от него. Он был готов перерезать горло, но не дать воли той, кого он считал своей собственностью».

Маком овладел гнев, жаркий, неистовый гнев. Он ощущал запах крови и ненависти. Запах страха.

Захваченный этим ощущением, Бук не сразу обратил внимание на то, что его приборы просто взбесились.

— О боже! — Он тряхнул головой, пришел в себя и снова стал хладнокровным ученым. — Здесь. Именно здесь.

Бук бросил взгляд на шкалы, вынул диктофон и записал показания. Потом пересек участок и с помощью другого прибора определил его протяженность, диаметр и площадь. Стоя в снегу на коленях, он измерял, считал, записывал. И размышлял, глядя на рехнувшиеся цифры и стрелки.

— Мощнейший заряд, чистая положительная энергия на участке диаметром в три с половиной метра, представляющем собой идеальный круг. Большинство ритуалов паранормального происхождения предусматривает создание защитных кругов. Это самый сильный круг, который я когда-либо видел.

Сунув приборы в карман, Мак стал раскапывать снег руками. К тому времени, когда обнажилась приличная часть круга, у него взмокла спина.

— Под снегом нет никаких знаков. Ни намека на символы. Нужно будет вернуться с лопатой и расчистить весь круг. Если круг возник в момент ареста Ивена Ремингтона, то ему больше двух месяцев. Видимо, круг был ритуально закрыт в ту же ночь. Но мой прибор регистрирует эхо положительной энергии, составляющее шесть и две десятых.

«Шесть и две. В это было невозможно поверить. Черт побери! Максимальный показатель активного круга, с которым мне приходилось сталкиваться во время обряда инициации, не превышал пяти и восьми десятых. Нужно будет проверить».

Он поднялся, весь в снегу, и начал фотографировать. Уронил диктофон, выругался и долго рылся в сугробе, боясь, что снег повредит прибор.

Но ничто не могло уменьшить его волнение. Он стоял в безмолвной роще и думал, что обнаружил самое сердце острова Трех Сестер.

Час спустя Мак устало топал вдоль заснеженного берега. Вода пришла и ушла, унеся с собой часть снега. Но влага и холод сделали свое дело; остатки превратились в настоящие кирпичи.

Ветер, дувший со стороны моря, был ледяным. Хотя Мак был тепло одет, пальцы рук и ног начинали ныть.

Лениво думая о горячем душе и огненном кофе, Мак изучал место, где ему явилась женщина в первый вечер пребывания на острове.

— Какого черта вы здесь делаете?

Он поднял взгляд, увидел стоявшую на волноломе Рипли и слегка смутился, поняв, что вместо горячего кофе тут же подумал о жарком сексе.

— Работаю. А вы?

Рипли подбоченилась. Мак, не видя ее ярко-зеленых глаз, прикрытых темными очками, пожалел о том, что не взял свои собственные солнечные лучи, отражавшиеся от снега, ослепляли.

— Работаете? Над чем? Хотите превратиться в снежного человека?

— В этих местах йети не водятся.

— Да? Посмотрите на себя.

Бук опустил глаза. Действительно, он был весь в снегу. Когда дойдет очередь до горячего душа, едва ли ему удастся быстро избавиться от одежды.

— Кажется, я с головой ушел в работу, — пожав плечами, сказал он.

Поскольку гора идти к Магомету явно не желала, Магомет сам пошел к горе. Сделать это было нелегко, потому что над коленями Мака образовались настоящие снежные заносы. Но он все же добрел до волнолома и остановился, пытаясь отдышаться.