Silence
Шрифт:
Глава 48.
Мы не дозвонились Афине – наш исходящий звонок перебил входящий звонок от Кирана. Он передал трубку Камелии, в палате которой дожидался прихода Афины и Роджера, задерживающихся из-за проблем с машиной: кто-то второй раз за прошедшую неделю порезал шины на авто Фрост. Камелия говорила недолго, но сказала достаточно, чтобы мы с Гордоном поняли главное: мы его нашли.
– Киран, бери Камелию и уходи из больницы, – смотря на меня широко распахнутыми глазами, выпалил Гордон.
– Что?.. – сначала растерялся парень, и я уже думала, что он начнет сопротивляться, но вместо сопротивлений он выразил свои переживания на счет того, как именно ему предстоит исполнить просьбу отца. – Но как? Нас отсюда не выпустят.
– Тогда спрячь её
– Не совсем, но я сделаю…
– Я позвоню тебе, когда всё будет закончено.
– Поторопись, – уверенным тоном отозвался Киран. Вот так вот просто взял и без лишних вопросов понял своего родителя – супермен, а не подросток.
Мы прыгнули в машину, едва не забыв вытащить заправочный пистолет из бензобака. Путь от Дэф Плэйс до Маунтин Сайлэнс должен был занять час, но Гордон выжимал максимальную возможную для этой петляющей дороги скорость, так что я была уверена в том, что через минут сорок пять мы окажемся в нужной нам точке.
Сжимая кулаки, я смотрела на заснеженную дорогу, боясь, что из-за врезающихся в лобовое стекло хлопьев снега мы не заметим случайно выбежавшего на дорогу лесного зверя и вылетим в кювет прежде, чем осознаем, что педаль тормоза приделана рядом с педалью газа не для красоты.
Спасенная Кираном Камелия Фрост наконец начала вспоминать подробности роковой хэллоуинской ночи. Она вспомнила, почему, в отличие от остальных пассажирок утонувшего мерседеса Оуэн-Гринов, не была пьяна: в тот вечер у нее слишком сильно болел живот, поэтому она не прикасалась к напиткам. Из-за боли в животе она практически сразу после попадания на вечеринку уединилась в коридоре, соединяющем особняк Оуэн-Гринов с их гаражом. Там на нее спустя какое-то время наткнулась Эйприл Монаган, которую вёл под руку Джастин Оуэн-Грин-Фарлоу. Парень усадил девушек в автомобиль, а спустя примерно пять минут, повторно вернувшись в гараж уже с забытыми им ранее ключами, дистанционно включил мотор и заблокировал двери автомобиля. Новых пассажиров – свою единокровную сестру Пэрис и её подругу Челси Динклэйдж – он не заметил из-за тонированных окон. Камелия также вспомнила, что спустя какое-то время девушки начали закашливаться, но из-за того, что все, кроме неё, были изрядно пьяны, никто из них так до последнего момента и не понял, что именно происходит. За минуту до того, как на заднем сиденье смолкли девичьи голоса, Камелия, уже потерявшая сознание то ли от сильной боли в животе, то ли от угарного газа, услышала, как Челси Динклэйдж говорит, что у нее не получается открыть ни дверь, ни окно. После этого последовал серьёзный провал в беспамятство. И тем не менее Камелия смогла прийти в сознание за несколько секунд до того, как автомобиль слетел с моста. Она видела, как Джастин поставил машину на автопилот и закрыл водительскую дверь. Следующее, что всплывало в её памяти: чувство невесомости, холод и лицо Кирана, отстегивающего ремень безопасности, удерживающий её безвольное тело.
Я всё это время ломала голову над тем, почему отпечатки пальцев на руле мерседеса принадлежат только членам семьи Оуэн-Грин, и на нем нет ни единого отпечатка посторонней личности, а здесь всё оказалось настолько страшно, что и допускать подобное было дико – посторонний человек точил семью Оуэн-Грин изнутри, он был её частью.
И всё же я должна была допускать подобное. Именно я и должна была…
Не смотря на то, что Камелия не была пьяна, удар о воду и та доза угарного газа, которую она успела проглотить прежде, чем межсалонная перегородка была закрыта Пэрис Оуэн-Грин, сделали своё дело: заблокировали её память. И всё равно страшные воспоминания нахлынули, через силу сломали этот замок высокой волной ужаса, в котором девушка сейчас, судя по тону её голоса, пребывала. Именно сейчас, когда у нас на руках появилось письменное показание Беатрис Санчес…
Я смогу предъявить Джастину Фарлоу обвинение уже через какие-то сорок пять минут – имеющихся у меня показаний пострадавших девушек уже более чем достаточно, чтобы призвать его к ответу.
…Надо же, эту девочку, Камелию Фрост, спасли менструальная боль, желание Эйприл Монаган отдать ей переднее место в автомобиле и, казалось бы, ничего не значащий жест Пэрис Оуэн-Грин, закрывшей межсалонную перегородку, через которую на переднее место просачивался угарный
газ. И Киран.У девочки, должно быть, будет длинная жизнь.
Киран Шеридан судорожно прятал Камелию Фрост в хозяйственной кладовой, никак не желающей закрываться. Он был уверен, что несколькими секундами ранее он услышал выстрел, за которым последовали женские вопли – одновременно кричало несколько женщин.
– Держи дверь изнутри! – шёпотом выпалил он, услышав пронзительный крик медсестры, дежурящей за углом ведущего в их сторону коридора.
– А как же ты?!.. – Камелия уже хотела распахнуть дверь кладовой, в которой топталась на скомканных тряпках и моющих средствах, и попытаться затащить Кирана к себе, но парень понимал, что проделать это будет невозможно – кладовая попросту не вместит в себя его габаритное атлетическое тело.
– Ками, держи дверь изнутри и не высовывайся!.. – он с силой втолкнул девушку обратно в кладовую и сразу же бросился обратно в палату, из которой минутой ранее вывел Камелию. Они были в тупике, эта палата была последней в коридоре, этаж третий – не сможешь выпрыгнуть из окна, не сломав себе ноги. Но он успел спрятать её и успел прошмыгнуть назад в палату за секунду до того, как стрелок вошёл в коридор. И этого пока было достаточно, чтобы выжить, но всё ещё не было достаточно, чтобы оставаться живым и дальше. Последний его шанс – больничная койка.
Он резко упал на пол и закатился под койку, сжавшись на случай, если вдруг придется делать выпад. Он замер. Из своего места расположения он видел через открытую дверь палаты дверь кладовой, в которой оставил Камелию держать дверную ручку изнутри. Как же близко она была… Слишком близко.
Прошла сорок одна секунда с момента найденного Кираном сомнительного укрытия, когда ноги стрелка показались на пороге палаты, в которой Киран скрывался. Ноги, облаченные в дорогостоящие кроссовки GUCCI. Киран уже видел такие непрактичные для здешней местности и поры года кроссовки, видел два дня назад, на ногах человека, с которым разделил пиццу в “Гарцующем олене”.
Ноги начали приближаться. Они подошли совсем близко, остановились почти впритык к койке… Киран практически кожей ощутил, как стрелок слегка нагнулся вперед, он даже услышал, как тот взял оставленную для него на подушке приманку: записку, написанную его рукой, а не рукой искомой стрелком девушки. Но откуда стрелку было знать почерк своей цели?..
“Мама, не переживай, я никуда не сбежала. Хочу поговорить с Джастином Оуэн-Грином кое о чём, до его дома меня подвезет Киран. Целую. Камелия”.
Человек с пистолетом в правой руке смял записку в левом кулаке.
Все замерли: дрожащий от гнева стрелок, прячущийся под койкой в сантиметре от ног стрелка парень и удерживающая изнутри дверь кладовой девушка, наблюдающая за обоими парнями через щель вверху всё ещё спасающей её двери.
Гордону позвонили, когда нам оставалось всего пять километров до въезда в Маунтин Сайлэнс. Чем ближе мы подъезжали к городу, тем заметнее усиливался снегопад, поэтому я переживала о том, что Гордон решил удерживать руль одной рукой, но услышанные мной слова по громкой связи заставили меня забыть о правилах безопасности – обо всём. В больнице случилась перестрелка. Незнакомец в маске стрелял в воздух по пути к палате Камелии Фрост. Ни девушку, ни бывшего с ней парня (Кирана!) до сих пор не нашли. Минуту назад стрелявший скрылся с места преступления не задетый двумя выстрелами в спину, произведенными охранником больницы. Личность стрелявшего не установлена. Медицинский персонал обследует окрестность больницы, считая, что Камелия и Киран могли выпрыгнуть в окно или их могли столкнуть (сценарий Беатрис Санчес). В наметенных за два часа беспрерывного снегопада сугробах до сих пор никого не нашли, несущий же вахту охранник, сейчас разговаривающий с Гордоном по телефону, едва не в истерике просил шерифа приехать на место происшествия. И я не сомневалась в том, что мы поедем именно в больницу, туда, где пропал Его единственный сын, как вдруг, завершив звонок, Гордон выдал: