Сильная по воле обстоятельств

– Почему? – засопел обиженно тот. – Уверен, ты узнаешь меня лучше и обязательно полюбишь. А если не полюбишь, моей любви и на двоих хватит, - чуть влажные глаза, оттененные пушистыми ресницами, умоляюще смотрели из-за стекол очков.

Ника вздохнула: «Как ребенок, честное слово!» Сейчас ей казалось, что она старше его лет на двадцать как минимум, такими наивными ей казались его суждения. Или это она стала настолько циничной? Неужели ее так испортил Кир? Как же отговорить?

– Понимаешь, Сережа, даже если бы я тебя любила, а я, прости, не люблю, мы все равно не смогли бы быть вместе. По вампирским законам я замужем.

Сергей вскинулся.

– Как замужем? За кем?

– За вампиром, Сережа.

– А Максим Андреевич?

Ника всхлипнула, думать о Максе было откровенно больно.

– Мы расстались…

– Он знает? – спросил тихо, кладя ее голову себе на плечо, медленно и нежно гладя волосы.

– Нет. Он считает, что я ему просто банально изменила, - слезы текли ручьем, одна радость, что не красные.

– Может, стоит ему рассказать?

– И как ты себе это представляешь? Макс, знаешь, а ведь я вампир, уже полгода как…

– Меня бы это не остановило.

– Ты не он…

– Да.

– Сереженька, я очень тебя прошу, не надо делать того, о чем потом очень сильно пожалеешь, хорошо? Пообещай мне!

– Я не могу, Никочка, - он обнял ее крепко-крепко, прижал близко, схватился, как утопающий за спасательный круг.

– Сергей, вы вакцину заказали? – и осекся. – Вы не один…

– Здравствуй, Максим, - робко сказала Ника, отодвигаясь от доктора. Максим смотрел сурово, глаза прищурены, губы плотно сжаты, настоящий строгий начальник. Ника покраснела, поняв, что он увидел, когда вошел. Решил, наверное, что пошла Ника вразнос…

«Но ты уже…» - билось в голове. Вот ведь действительно. Так, может, стоит сказать правду? А что дальше? И ежику понятно, что работать ей не дадут, может, еще и охоту откроют. Но как есть тоже не оставишь. Было больно видеть презрение в глазах Максима, презрение, тщательно маскирующее ту же боль.

И Ника решилась.

– Максим, мы можем поговорить?

– А разве мы еще не все друг другу сказали? По-моему, ты была предельно откровенна, - Ника снова покраснела.

– Пожалуйста.

– Пять минут, Ника, - и вышел.

– Сережа, не делай глупостей, - чмокнула доктора в щеку и побежала следом за Максом.

Сергей приложил ладонь к щеке и решил, что Ника стоит того, чтобы за нее бороться. И ведь он ей так ничего и не пообещал.

– Ну? – Максим присел на край огромного письменного стола и сложил руки на груди, всем свои видом демонстрируя, что не очень-то ему и интересно.

– Я люблю тебя, - честно призналась Ника.

– Милая, ты издеваешься? – усмехнулся горько. – Не стоит бросаться такими словами.

– Макс, я вампир, - вот и все, выдохнула и прислонилась спиной к закрытой двери и прикрыла глаза. Макс молчал, и глаза пришлось открыть, чтобы убедиться, что тот не испарился через окно, например, но мужчина сидел, недвижим, понятия не имея, что можно ответить.

– Вампир? – переспросил тихо.

– Да, и парень, которого ты видел, тот, кто меня обратил. Я… могу рассказать? Или мне просто уйти, чтобы ты мог забыть, что я вообще когда-то существовала, - на глазах выступили слезы, ноги мелко дрожали.

– Ты же знаешь, что я не смог бы тебя забыть, даже если бы захотел, - сказал Максим, и Ника ожидала, что он подойдет и обнимет, но нет, он остался, где был. Боится? Презирает? Стало еще горше, девушка запустила пальцы в волосы и закусила губу.

– Помнишь, меня укусили на задании? – Макс кивнул. – Это был он. Тогда он сказал мне свое имя и нашел меня. Нашел и обратил. Я не хотела, я умоляла его не делать этого, но… сам видишь. Мне тогда только прививку сделали, я была уязвима.

– Черт, - ругнулся Максим и потер лицо ладонями.

Чего Ника ожидала после своего признания? Чего хотела? Хотела, чтобы подошел, обнял, сказал «бедная моя девочка, мы справимся» и поцеловал, а она бы расслабилась и обмякла в его объятиях, уверенная, что так и будет, что он обязательно что-нибудь придумает. Но Макс даже не шелохнулся.

– Боже, Ника… не могу поверить.

И все.

– Ты презираешь меня?

– Нет, что ты, - встал, обошел стол и сел в кресло. Подальше от нее. – Просто… я не ожидал.

– Ясно, - совершенно убитым голосом прошептала девушка, осознав, что поддержки и понимания от бывшего любимого она не дождется. Придется опять рассчитывать лишь на себя, быть сильной, раз уж так сложились обстоятельства.

– Мне нужно время, чтобы привыкнуть…

– Всего хорошего, Максим Андреевич, - Ника высоко задрала подбородок и отправилась домой.

А дома рыдала, швыряя в стены подушки, выла от жалости к себе, от того, что снова боролась с обстоятельствами один на один, без мужской поддержки. Жалела ли, что рассказала? Нет, наверное, только отчего-то очень больно было в груди. Глупая и наивная, она в глубине души надеялась, что он поддержит, ведь в случившемся не было ее вины, но, видимо, для него наличие или отсутствие вины не имело значения.

Успокоилась, когда на улице уже светало, выпила почти всю имевшуюся кровь и уснула, свернувшись на кровати комочком, несчастная и преданная.

Опять мело, спецтехника работала практически круглосуточно, припаркованную под окном машинку Ники засыпало снегом, но девушке было все равно, она и так никуда не собиралась. Позвонила на работу, сказавшись больной, взяла ноутбук и принялась структурировать мысли.

Вопросом номер один оставалась организация питания. Поддавшись моменту и вылакав все запасы за одну ночь, Ника понимала, через пару часов проснется жажда и придется ловить котов. Надо было решить, как быть с Киром, как пережить то, что Максим от нее отказался, продолжать ли работать… исходя из того, что ночью за Никой никто не пришел, Макс ее не выдал. Что ж, и на том спасибо.

Телефонный звонок разорвал тишину.

– Ника?

– Макс? – на душе потеплело, может, не все еще потеряно.

– Ника, я… черт, не знаю даже, как начать.

– Начни с начала, - подсказала мягко.

– В общем, тебе нужно подъехать и написать заявление по собственному желанию.

– Что? – голос не слушался. – Ты меня увольняешь?

– Ника, только в память о том, что у нас было, я тебя увольняю, а не ликвидирую. Ты – носитель секретной информации. Я… - тяжелый вздох. – Да меня самого ликвидируют, если узнают, что я тебя отпустил. Исчезни, очень тебя прошу.