Сильнее Бога

Я кивнул, соглашаясь с Регулусом. Я жил по тому же принципу. Хотя, думаю, я перенял его у него. Но это не главное. Я понимал, что все мои лучшие стороны — слабые. И никто о них знать не должен. Я не хотел быть на месте Салазара или Елены. Или моих родителей. А ведь у них не было моей силы. И все равно их уничтожили.

— Ладно, не обижайтесь. Сегодня был тяжелый день. Уизли хотят пригласить нас в гости, — на этих словах он поморщился, видимо сама идея об этом ему явно не нравилась. — Но я знаю, что ты с ними не общаешься, поэтому получилось отказаться, — закончил он с широкой и обаятельной улыбкой.

— Да, их дети не блещут интеллектом и воспитанием. Поэтому, думаю, нам не о чем разговаривать. К тому же я был занят другим. Теперь могу вернуться к изучению магии. Лучше сделать защиту я уже не смогу.

— А на кого ты ее замкнул? — спросил Регулус, отпив вина. Этот вопрос я ждал. И знал, что на него ответить.

— На василиска в Тайной комнате.

Нужно было видеть лица Блэков, после моих слов. Такой смеси шока и удивления я еще не видел. Так что это вызвало у меня неконтролируемый смешок.

— Он будет жить вечно, ведь существо магическое, а школа — сосредоточение магии. Он ей и питается. Точнее, ее избытками. И спит в основном. Разбудить его можно только в случае необходимости. Для защиты детей и Замка, например.

— То есть Тайная Комната Салазара Слизерина действительно существует? И ты там был?

Я фыркнул, допив свой горячий шоколад.

— Да, я же изучал Весь Замок, чтобы не было прорех в защите. Так что знаю о нем все. И Василиск очень кстати попался под руку. Знаете, у него выход в женском туалете, где призрак обитает.

От этой информации они засмеялись, и напряжение, царившее в комнате, спало. А я решил попить воды.

— Я рад, что ты все сделал. Теперь нам нужно обезопасить Мунго. Я думаю, что можно установить артефакт, наподобие того, что ты сделал для Отдела Тайн. Только с возможностью эвакуировать пациентов. Или наоборот: доставить их, в случае поднятия полной обороны.

Я кивнул, соглашаясь с его мнением. На самом деле, больница всегда нужна. Но как сделать такие прорехи без опасности для всей структуры? Ведь плетения лучше не прерывать, иначе вся материя будет непрочной. Но я не хотел объяснять, почему это сложно сделать. Все равно никто не понимал моих пояснений.

— Я займусь этим после каникул. Сейчас хочу немного отдохнуть и поработать над зельями. Очень интересный предмет.

Сириус подавился, отпив вина, а я улыбнулся ему, смотря на эту реакцию. Я знал, что он не любил этот предмет. Но я не собирался следовать его примеру. Ведь я прекрасно понимал всю пользу этого предмета. И его плюсы. В отличие от многих. Но профессор Снейп прав. Мало кто может понять очарование кипящего зелья и поднимающегося над котлом пара. Мало кто может быть хорош в таких науках. Иначе не было бы проблем ни с чем.

— Ладно, ты вправе сам решать. На работу будешь ходить?

Я кивнул, допив воду. Все равно времени у меня было очень много. Ведь мой сон сократился до двух часов. Поэтому мне нужно было чем-то заниматься в свободное время. И работа вполне поможет в этом. Я не привык бездельничать.

— Я пойду в свою комнату. Спасибо за ужин.

Они кивнули, и я ушел, начиная прикидывать защиту для Мунго. Я просто загорелся этой идеей. Хотя о зельях тоже не мешало бы подумать. В конце концов, мне нравился этот предмет.

Моя комната была такой же, как всегда. Напоминала библиотеку с кроватью посредине и диваном сбоку. Но я уже прочел все, что здесь было. Но оставил, просто, чтобы было что пересмотреть. Хотя я все это прекрасно помнил. Но любил так расслабляться. Я скинул вещи и ушел в душ, решив, что после пути на Хогвартс-Экспрессе это не помешает. Пижама и полотенца были в шкафчике ванной, так что я ничего с собой не взял. Вода, как и всегда, здорово отчистила мое сознание и расслабила, настраивая на нужный лад. Я был рад вернуться домой. Но все равно чувствовал, что мне не хватает родной магии. Магии Хогвартса.

Очень тяжело было быть иным. И теперь это ощущалось еще ярче. Ведь раньше я думал, что это просто генетическая ошибка, и мне повезло. Я никогда не думал, что просто другой. И раньше был не одинок в этом. И в моих мыслях все еще проскальзывала злость на волшебников. Я понимал, что меня ждет такая же участь, как и моих предков, если обо мне узнают правду. Тем более, когда Регулус узнает, что я больше не обременен обетами.

Я не надеялся на то, что в нем взыграют чувства или любовь ко мне. Он относился ко мне как к работнику, своего рода, эксперименту. А к лабораторным крысам не привязываются. Чтобы не было жалко их, если эксперимент провалится и они умрут. И я понимал, что единственный, кто действительно обо мне заботится — Сириус. Но даже он может причинить мне вред. Неосознанный, но вполне серьезный. Возможно, смертельный. Так что в итоге я был очень одиноким. Но я знал, что это удел всех сильных и гениальных существ. Но это не означало, что мне нравилось быть одному. Я как никто другой нуждался в близких. И все еще скучал по родителям.

Я решил сначала поспать, чтобы дать мозгу немного отдыха. Обычно, после сна мне лучше удавалось придумывать нечто новое. Так что я лег в кровать и уснул в одно мгновение. Мне снился сон. Впервые за долгое время. Я сидел у небольшого озера, в котором не было видно дна. Такие водоемы называют омутом. Так что я с любопытством смотрел на воду, которая скрывала многое. Как и я. Солнце играло на поверхности водоема, рождая блики, и немного ослепляя меня. Легкий ветерок тревожил поверхность воды, отчего игра лучей была еще более яркой. Небо было невозможно — голубого цвета, с редкими облаками, которые лишь подчеркивали его яркость. Трава была сочной, такой, что бывает лишь весной, и редкие цветки делали поляну более яркой. Я сидел на траве и чувствовал себя невероятно спокойным. Умиротворенным.

Несколько раз в озере что-то плескалось, я подумал, что возможно рыба, или русалки играют в столь чудесный день. Воздух был пьянящим, очень свежим. Можно было бы сказать, что вкусным. Но вскоре я увидел на горизонте тучи, которые медленно плыли к солнцу и, вскоре, загородили его, рождая громовой раскат. Молния ударила в озеро, и я проснулся.

Что ж, сон был очень странный. И меня он неимоверно удивил. Я встряхнул головой, отгоняя какое-то неприятное послевкусие после пробуждения, и встал, смотря на часы. Я проспал три часа, что весьма неплохо. Значит, отдохнул лучше, чем ожидалось. Потянувшись, я зажег свет и ушел в ванную, умываться. Почистив зубы и умыв лицо водой, я вышел из ванной и решил остаться в пижаме. Хотелось валяться в кровати и читать. Почему-то было лень становиться серьезным. После сна ощущалась какая-то расслабленность. Так что я взял книгу по зельям, которую еще не читал, и сел в кровати, облокотившись на изголовье. Открыв фолиант, я принялся читать о растениях, которые навевают дурман или сон. Первый, что не удивительно, был Мак, так что я принялся вчитываться в его свойства:

Мак (лат. Pap'aver) — род травянистых растений семейства Маковые (Papaveraceae). Однолетние, двухлетние и многолетние травы, обычно с развитым стеблем, реже бесстебельные. Растения выделяют млечный сок, белый, жёлтый или оранжевый.

Листья обычно единожды-или дважды-трижды-перисто-рассечённые, голые или чаще волосисто-щетинистые.

Цветки крупные, одиночные, как правило, красного цвета (реже встречаются белые или жёлтые), на длинных цветоносах, или (у бесстебельных видов) цветоножках, без прицветников, у некоторых видов — в метельчатом соцветии. Тычинки обычно многочисленные, с тонкими или вверху булавовидно расширенными нитями; пыльники от округлых до линейных, изредка с головчатым придатком на связнике. Завязь из 3—22 плодолистиков, чаще всего 4—10. Цветки опыляются насекомыми, у некоторых видов возможно самоопыление.