Сильнее времени

Грустила Аня недолго. Ее так увлекла новая работа, что времени рефлексировать совершенно не было. Яков Семенович завалил ее делами. Аня постоянно разбирала какие-то бумаги, сортировала нескончаемые статуэтки, шкатулки, часы и серебряные ложечки. Старик показывал ей клейма, объяснял, что они значат и насколько ценны, рассказывал, как проверяется подлинность того или иного предмета. За эти дни Аня получила столько информации, что к вечеру казалось, будто голова ее сейчас распухнет и она перестанет понимать происходящее. Но Аня знала – так бывает всегда, когда устраиваешься в новое незнакомое место и нужно изучить кучу материала. Это была приятная усталость, слегка приправленная сомнением в собственных возможностях. Ей казалось порой, что все в голове смешалось и она никогда не запомнит, как отличить одну монету от другой, к какому веку относятся антикварные штучки и кучу другой информации. Но Михельсон успокаивал ее, посмеиваясь, и убеждал, что все знания обязательно уложатся в Аниной голове.

– До завтра, Анечка, - чуть картавя, распрощался с ней старик. На сегодня ее работа в лавке была закончена. – Завтра будем разбирать антресоли. Там твоя любимая тема – периодика начала прошлого века.

– Хорошо, - улыбнулась Аня. – Побегу домой.

Она завернулась посильнее в пуховичок, намотала вокруг шеи объемный шарф и выскользнула на улицу, о чем старому Михельсону сообщил задетый дверью колокольчик, прозванный в народе музыкой ветра.

***

Санктъ-Петербургъ, Россійская Имперія, 1912г. отъ Р.Х.

Александр Сергеевич не зря поставил филера приглядывать за квартирами. Думал было, что это глупость и пустая трата времени и средств, но чуйка не подвела. В конце концов соглядатай за одной из квартир на окраине города вдруг прислал мальчишку с запиской, что в доходный дом снова ходит Плут, а с ним, кто бы мог подумать, сам Цыган. Гнездилов не мог больше допустить промаха, а потому решил не торопиться с выводами. Вдруг мальчонка не так передал сведения, вдруг филер обознался? Вечером сам проверю, решил, сыщик и отпустил паренька, сунув ему в грязную влажную ладошку мелкую монетку. Мальчонка счастливо улыбнулся, поблагодарил и был таков.

Александр Сергеевич поскорее завершил дела и поторопился отправиться домой, чтобы переодеться в обычную одежду. Он решил наблюдать сам и лично задержать преступников. Облачившись в неприметное простенькое пальто и шляпу с обтертыми полями, Александр Сергеевич собирался уже выходить из своей скромной квартиры, как вдруг прямо на парадной лестнице столкнулся с Ильинским, который с диким выражением лица, направлялся прямо к нему.

– Николя, откуда ты здесь?
– Гнездилов шагнул назад в переднюю.

– Я ушёл из дома. Приютишь? – Грустно усмехнулся молодой граф.
– В доме отца оставаться было решительно невозможно.

Ильинский поставил Гнездилова в тупик. Отказать ему – значит, не протянуть руку помощи другу в трудную для Николая минуту. Помочь - стать участником скандала между отцом и сыном.

– Хорошо, но…

– Не волнуйся, я не задержусь надолго. Сегодня же отвезу документы в Штаб. Завтра уже будут на столе начальника управления дежурного генерала.

– Ты все-таки решил пойти наперекор отцу?
– Озадаченно спросил сыщик.

– У меня не было выбора, - Николай замялся.
– Грозился лишить наследства.

Гнездилов лишь посмотрел вопросительно, а Ильинский продолжил.

– Припомнил мне эту бестию Лилит, ну ты понимаешь, - вздохнул Николя и прошёл в квартиру.

Гнездилов спохватился.

– Располагайся. Можешь занять гостиную, у меня всё равно никого не бывает с визитами.

– Усмехнулся он и позвал старого слугу-лакея.
– Гриша, будь добр, помоги Николаю Павловичу устроиться.
– Александр Сергеевич взглянул на расстроенного друга.
– Я отъеду на пару часов, надобно проверить одно место.

Ильинский с интересом окинул сыщика взглядом.

– Ба! Да ты и мундир сменил на светское платье! Никак, большая рыба в сети попала?

– То пока неведомо, большая али нет.
– Размыто сказал Гнездилов, - но есть надежда.

– Террористы?

– Цыган - тот, что на Анну Алексеевну напал тогда ночью.

При упоминании о ней в душе по-прежнему все переворачивалось и отдавалось тупой, ноющей болью за грудиной.

– Думаешь, он может знать, где Аннет? – Оживился Ильинский, пытаясь отвлечься от собственных тягостных ощущений. Все шло не так, как ему бы того хотелось. А точнее, катилось под откос к чертям собачьим!

– Вряд ли. Это связано скорее с ячейкой.

– Позволь мне поехать с тобой!

– Нет, Николай. Не обессудь, но будь ты даже замотан в тряпьё, в тебе представителя высшего общества за версту учуешь. – Усмехнулся Гнездилов.
– Сейчас я поеду сам. Но ежели удастся что-то узнать об Анне, непременно расскажу тебе.

Николай вздохнул. Знал же, что, если Гнездилов что решил, не переубедить его.

– Располагайся пока, сейчас отправлю Гришку за снедью и вином. У меня и запасов-то никаких. – Александр Сергеевич развел руками.

Николай вернулся к делам насущным.

– Спасибо, выручил. Обещаю не стеснять тебя слишком долго. Как только выправлю перевод, сразу же и уеду в расположение.

Гнездилов кивнул ободряюще и похлопал Николая по плечу.

– Пойду я, поспешать надобно. Скоро вернусь и всё объясню. А ты расскажешь, как так вышло, что из дома ушел.

С этими словами они расстались. Николай отправился вместе с лакеем, дабы разместиться в единственной свободной комнате на квартире сыщика, а Гнездилов, взяв пролетку, отправился на окраину города, на квартиру в доходном доме за Обводным каналом.

Глава 25. Неожиданная встреча

Санктъ-Петербургъ, Россійская Имперія, 1912г. отъ Р.Х.

Ася взволнованно ходила по комнате. Она собиралась предпринять еще одну попытку поговорить с Иваном, от разговора с которым ее настойчиво отговаривал дядя. Он сидел в той же комнате, в кресле у печки и упрашивал ее остаться. Ася противилась, не в силах понять, почему делать этого не стоит.

– Не стоит идти туда снова. Ты же сама говорила, что место то плохое и опасное. Уже вечереет, Асенька и время для визитов не подходящее.

– Дядя, я обернусь скоро. – Заверяла девушка. За годы, проведенные в будущем она привыкла жить своим умом и сейчас с трудом сдерживалась, чтобы не надерзить. – Ну почему ты против?

– Я так чувствую, душа моя. Ты же знаешь, я всегда ощущаю опасность.

– Ну что может случиться? Сыщик забыл про нас, Цыган где-то в будущем, я обещаю тебе быть осторожной. Пешком ходить нигде не буду, доеду и туда, и назад на извозчике.

– Ох, - Порфирий Георгиевич хрустнул пальцами. – Это никак невозможно. Я отвечаю за тебя перед отцом.