Сильвио Берлускони – Премьер Италии

Глава VIII Вперед, или Ва-банк, Италия!

Легкое падение первого правительства Сильвио Берлускони в 1994 году стало лишь вкраплением в мозаику и эпизодом в чехарде кризисов кабинетов министров во дворце Киджи в Риме, страницей в истории административных парламентских и президентских выборов в Италии, а также в руководстве Евросоюза. И все это на фоне острой межпартийной и внутрипартийной борьбы. Но здесь следовало бы оговориться: внутренним распрям оказались подвержены все старые партии (коммунисты, например раскололись на три партии во главе с М. Д’Алемой, Ф. Бертинотти и А. Коссуттой). Новая партия «Вперед, Италия!» С. Берлускони активно набирала силу. Ей ассистировали партия «Национальный альянс» (бывшая и переименованная в АН из MSI – Итальянское социальное движение во главе с Дж. Фини) и «Лига Севера» Умберто Босси. Полем борьбы за избирателей стал колеблющийся центр или традиционное «болото», где уживались все «кулики» – представители более двадцати партий, движений, группировок. И каждый хвалил свое «болото».

Этот широкий спектр политических партий в 90-х годах начал сужаться за счет создания блоков, где верховодят две сложившиеся основные силы – «Полюс», а затем «Дом Свобод» (правый центр) и «Оливковая ветвь» (левый центр). Но на это «партоформление» потребовалось почти восемь лет – с середины 90-х до 2000–2001 годов…

Россия – далеко не единственная страна мира, в которой предпринимается попытка регламентировать деятельность политических партий и союзов, ввести ее в поле государственного права. Это не означает, что следует применять чужие, пусть даже позитивные правила игры, но учитывать их весьма полезно.

В Италии, например, деятельность политических партий после Второй мировой войны, когда в стране после проведения всенародного референдума 1946 года был установлен республиканский режим, образовались легальные политические партии и объединения. Здесь все и вся стало регулироваться законом. Другое дело, был ли совершенным этот закон и какие изменения приходилось в него вносить по мере исторического развития в течение двенадцати парламентских легислатур – созывов парламента.

Общеизвестно, что знаменитая полицейская операция «Чистые руки» в Италии началась в связи со взяткой (3 тыс. долларов – мизерная сумма по итальянским меркам), полученной социалистом Марио Киеза (его быстро выпустили из-под стражи). Но следствие приняло широкий размах и подсудным оказался не данный частный случай, а система – проблема финансирования политических партий, статус и функции партийных лидеров, их роль и участие в избирательных кампаниях и т. д.

Кто и как может финансировать политические партии в Италии? На этот счет существовал закон и прежде. Частные лица и разные фирмы имели право оказывать финансовую поддержку, но должны были ставить об этом в известность определенные государственные органы. А этого-то и не делалось. Теперь любое укрытие финансовых вливаний в кассы политпартий – преступление, строго наказуемое законом, который расписывает и устанавливает все юридические формы, иначе говоря, точно определяет все финансово-правовые правила игры.

В Италии существуют около 40 партий и движений, более или менее значительных. В палаты парламентов различных созывов избирались сенаторы и депутаты-представители более 20 политических партий, которые создавали свои парламентские группы, участвовали в хитросплетениях закулисной борьбы, играли на «стоимости» каждого голоса при принятии и прохождении через парламент многих важных законопроектов.

Ныне в Италии справа и слева идет подготовка к изменению так называемого избирательного закона, который повлечет за собой многие новшества в законах о политических партиях. Организации левоцентристской политической ориентации (в их составе около десяти партий, включая демократическую партию левых сил – левых демократов) объединились в блок, известный под названием «Оливковая ветвь». Партии правоцентристского толка, среди которых роль первой скрипки играет молодая «Вперед, Италия!», известны под названием «Дом Свобод». Именно между этими двумя группировками, а не отдельными партиями, развернулась главная борьба уже перед избирательной кампанией на парламентских выборах весной 2001 года. Лидеры группировок – Сильвио Берлускони от «Дома свобод» и Франческо Рутелли от «Оливковой ветви» – претендовали в случае победы на выборах на пост премьер-министра Италии. И это – новое явление в практике деятельности парламента и политических партий, важный шаг к созданию двухпартийной системы.

Падение «красного форпоста». Болонийский феномен

Синьор Антонио Ла Фоджа – председатель областной джунты Эмилии-Романьи (североитальянской области) подал в отставку, вышел из состава партии экс-коммунистов, «пересел», как говорят в Италии, на поезд бывшего премьера Романо Проди в расчете на Евросоюз.

В Болонье – столице Эмилии-Романьи острили: Антонио ушел из-под сени дуба (политический символ ДПЛС) и перебрался на более гибкую «Оливковую ветвь», которая хоть и расщеплена, но обещает сопровождать определенную группу политиков и далее в Европарламент и законодательные органы Италии. В стане левоцентристского блока произошли события, которые политологи назвали социальным землетрясением, способным сместить акценты и в целом ослабить силы «стойких левых» – непримиримых.

Область Эмилия-Романья в целом долго продолжала оставаться «красным поясом», но отход с позиций ДПЛС Антонио ла Фоджа – влиятельного политического деятеля в общенациональном масштабе – стал сигналом кризиса экс-коммунистов в своем традиционном анклаве. До 1998 года в областных организациях ДПЛС состояли 176 902 партийца. В 212 из 342 населенных пунктов Эмилии-Романьи мэры были членами ДПЛС. Экс-коммунисты возглавляли 7 из 9 коммун Болоньи. От области в парламенте были представлены 19 депутатов и 11 сенаторов – членов ДПЛС. Корни у «Зеленого дуба» были еще прочные, но листва начала опадать: из молодежных организаций в ДПЛС области вступили всего 4655 членов.

В конце ноября 1998 года в большинстве провинций Италии прошли административные выборы в местные органы власти. Особенность этой избирательной кампании заключалась в том, что она стала первой в истории послевоенной Италии, когда центральная власть находилась в руках партий левоцентристского блока с приоритетными позициями у Демократической партии левых сил (ДПЛС выросла из корней Итальянской коммунистической партии).

– Нынешние выборы, – говорил мне мэр Болоньи Вальтер Витали, – новая важная проверка расстановки политических сил. Правые стараются дать бой и потеснить позиции левоцентристского блока в джунтах (советах) на местах. Это особенно ощутимо в районах и провинциях, где борьба разворачивается буквально за каждый голос. В области Эмилия-Романья, в Болонье и провинции положение только кажется стабильным. Здесь исторически сложился красный «коммунистический пояс», где власть в области и на местах удерживали представители ИКП, а теперь ДПЛС. Болонья же стала своеобразной экспериментальной площадкой, которая как бы демонстрировала, что и как можно сделать в условиях развитой капиталистической интегрированной экономики для социальной, политической и культурной жизни граждан при «красном» правительстве. Город годами и десятилетиями развивался, становился одним из самых благополучных и богатых в Италии, преуспевал в социальной и культурной сферах. И что особенно важно и показательно: за семь лет процессов о коррупции, затронувших все крупные города Италии, ни один не прошел в Болонье. Ни один представитель, руководитель городской красной джунты не оказался «замаран» «чистыми руками» полицейских и судебных расследований. Это – одна из отличительных особенностей Болоньи. За левоцентристский блок здесь голосовали граждане самой широкой политической ориентации и самых разных взглядов.

Количество членов ДПЛС, по сравнению с числом коммунистов 60–80-х годов, стало значительно меньше, но голосов граждан в поддержку левоцентристского блока стало, думается, больше, и в этом направлении прокладывала свой стратегический курс ДПЛС. Напомню, в 80-х годах в области Эмилия-Романья было около 100 тыс. членов ИКП, в 1998 г. в провинции Болонья – примерно 50 тыс. членов ДПЛС и около 25 тыс. в самом городе. И здесь, наверное, было бы справедливо сказать, что меньшинство выигрывало у большинства. (Так бывает, но редко).

Произошла большая качественная перестройка мировоззрений, практической деятельности людей. И ДПЛС сумела почувствовать этот исторический момент перелома. Как он был использован, можно понять сегодня, но по достоинству оценить можно будет только завтра. Но каким будет это завтра?

Общий экономический кризис в Болонье сказывался меньше, чем в большинстве других городов Италии.

– И вообще, – улыбается мэр, – образно говоря, если в прошлом нас считали «витриной коммунистической жизни при капитализме», то сейчас мы превращаемся в «лабораторию», где отрабатываются и совершенствуются приводные политические, социально-экономические элементы и связки левоцентристского широкого блока.

Большую работу проводила джунта по урегулированию отношений с осевшими в провинции и городе новыми этническими группами. 8–10 лет назад не было такой миграции населения по направлениям север – юг, восток – запад. Ныне иностранных граждан в провинции – 21 тыс., в городе – примерно 12 тыс., среди которых есть выходцы из России, Украины, других стран СНГ. Насколько известно, у всех есть кров над головой. Никаких громких историй даже «городского значения» пока отмечено не было…

– Что Вам было необходимо, чтобы стать мэром Болоньи? Мэр поднимается из кожаного кресла, делает несколько шагов к рабочему столу, на котором стоят ровные, аккуратные высокие стопки бумаг. (Каждая – на особом учете).