Символы священной науки

Если же мы хотим изобразить пещеру расположенной в самом центре (в сердце, можно было бы сказать) горы (рис. 13), достаточно перенести опрокинутый треугольник внутрь правильного треугольника таким образом, чтобы их центры совпали; тогда он непременно должен быть меньше, чтобы целиком вместиться в последний, но, за исключением этой разницы, в целом получаемая таким образом фигура явно идентична «Печати Соломона», где два противоположных треугольника равным образом олицетворяют два взаимодополняющих принципа в различных вариантах их применения.

Рис. 13

С другой стороны, если сделать стороны перевернутого треугольника равными половине сторон треугольника правильного (мы их сделали чуть меньшими для того, чтобы оба треугольника четко отделялись один от другого, но на самом деле вполне очевидно, что вход в пещеру должен находиться на самой поверхности горы, и, следовательно, изображающий ее треугольник должен был бы в действительности касаться контура другого), [358] то малый треугольник разделит поверхность большого на четыре равные части, из которых одной будет сам перевернутый треугольник, а три остальных будут треугольниками правильными. Это последнее соображение, так же, как и некоторые связанные с ним числовые соотношения, по правде сказать, не имеет прямого отношения к теме этой главы, но, несомненно, у нас еще будет случай вернуться к нему в ходе наших дальнейших исследований.

358

Из этой схемы можно было бы заметить, что если гора замещается пирамидой, то внутренняя камера последней является точным эквивалентом пещеры.

32. Сердце и Мировое Яйцо [359]

После всех соображений, высказанных ранее по поводу различных аспектов символики пещеры, нам остается рассмотреть еще один важный момент: отношения этого символа с символом "Мирового Яйца". Но чтобы это было хорошо понято и непосредственно связано с тем, что мы говорили до сих пор, следует прежде всего сказать о символических связях сердца с "Мировым Яйцом". На первый взгляд, можно было бы удивиться этому сравнению, не усмотрев в нем ничего, кроме определенного сходства формы между сердцем и яйцом; но само это сходство может иметь подлинное значение лишь в том случае, если существуют и более глубокие связи. А тот факт, что Омфалос и бетиль, несомненные символы центра, часто имеют яйцевидную форму, как имел ее Омфалос в Дельфах, [360] убедительно свидетельствует, что так и должно быть, и что именно это нам и следует теперь объяснить.

359

Опубл. в Е.Т., февр… 1938.

360

Подробно мы рассмотрели эти символы в работе Царь Мира, отметив там, что в иных случаях они обретают коническую форму, что находится в прямой связи с символом горы, так что и здесь мы обнаруживаем комплементарность двух изображений, о которой мы недавно говорили.

Прежде всего надо понять, что "Мировое Яйцо" обозначает не «проявленный», но «эмбриональный» космос, из которого возникает вселенная, расширяясь по всем направлениям, начиная от исходной точки; совершенно ясно, что эта исходная точка неизбежно совпадает с самим центром Яйца. Таким образом, "Мировое Яйцо" «центрально» по отношению к космосу. [361] Библейским образом Земного Рая, который есть также и "Центр Мира", является круговая ограда, которую можно рассматривать как горизонтальный срез яйцевидной и сферической формы. Добавим, что в действительности существенная разница между этими двумя формами состоит в том, что форма сферическая, равномерно распространяясь из своего центра, является подлинно изначальной формой, тогда как яйцевидная форма соответствует уже дифференцированному состоянию, производному от предыдущего как результат некой «поляризации», или удвоения центра. [362] Впрочем, такое удвоение неотъемлемо присуще вращательному движению сферы вокруг оси, ибо само начало вращения «отменяет» прежний смысл направлений пространства как таковых… И как раз это знаменует переход от одной к другой из тех двух последовательных фаз космогонического процесса, которые символизируются, соответственно, сферой и яйцом. [363]

361

Символ плода имеет здесь такое же значение, что и символ яйца; несомненно, мы вернемся к этому в ходе дальнейших исследований; а сейчас заметим, что этот символ, помимо всего прочего, очевидным образом связан с символом «сада», то есть земного рая.

362

Так, в планиметрии единый центр круга, удваиваясь, рождает два центра эллипса. То же удвоение ясно выражено в дальневосточном символе инь-ян, который также имеет определенную связь с символом "Мирового Яйца".

363

Отметим еще по поводу сферической формы, что в исламской традиции сфера изначального чистого света есть Ruh mohammediyah, которая является в то же время "Сердцем Мира"; и весь «космос» целиком животворится пульсациями этого сердца, которое чаще всего именуется barzakh ("перешеек") (см. по этому вопросу статью Т. Буркхардта, в Е.Т., дек. 1937).

С учетом сказанного остается лишь показать, что заключающееся в "Мировом Яйце" реально идентично тому, что, как мы уже говорили раньше, символически заключено в сердце и в пещере, поскольку она является его эквивалентом. Речь идет о том духовном «семени», которое в индуистской традиции обозначается как Хираньягарбха, то есть буквально о "золотом зародыше"; [364] но это «семя» — есть подлинно изначальный [365] Аватар, а мы видели, что место рождения Аватара так же, как того, что соответствует ему с точки зрения микрокосмической, олицетворяется именно сердцем или пещерой. Можно было бы возразить, что в процитированном нами в этой связи тексте, [366] так же, как и во многих других случаях, Аватар обозначается именно как Агни, тогда как сказано, что это Брахма окутывается "Мировым Яйцом", именуемым поэтому Брахмандой, чтобы воплотиться в нем как Хиранъягарбха. Но, помимо того, что различные имена в действительности обозначают лишь различные атрибуты божества, которые неизбежно связаны друг с другом, а вовсе не раздельные сущности, следует особо отметить, что поскольку золото рассматривается как "минеральный свет" и "солнце металлов", то само слово Хираньягарбха на самом деле характеризует его как принцип огненной природы. К этому добавляется его центральное положение, позволяющее символически отождествлять его с Солнцем, которое, впрочем, во всех традициях равно является одним из олицетворений "Сердца Мира".

364

См. Человек и его становление согласно Веданте, гл. XIII.

365

Именно с этим связано и обозначение Христа как «семени» в различных текстах Писания, о чем мы, возможно, еще поговорим в связи с другими вопросами.

366

Катха Упанишада, I, 14.

Чтобы перейти отсюда к уровню микрокосмическому, достаточно напомнить об аналогии, которая существует между пиндой, тонким зародышем индивидуального существа, и Брахмандой, или "Мировым Яйцом"; [367] и эта пинда, как вечное и неразрушимое «семя» существа, в иных случаях отождествляется с "ядром бессмертия", в еврейской традиции именуемым луз. [368] Обычно о лузе не говорится, как о помещающемся в сердце; речь идет о том, что это лишь одна из возможных его локализаций в телесном организме, притом не самая типичная в данном случае; но локализация, тем не менее, в соответствии со всем уже сказанным, должна иметь место там, где луз находится в непосредственной связи со "вторым рождением". В самом деле, эти локализации, которые находятся в связи с индуистской доктриной чакр, соотносятся с различными состояниями человеческого существа или с фазами его духовного развития. В основании позвоночного столба это состояние «сна», где находится луз у обычного человека; [369] Сердце — место начальной фазы его «прорастания», т. е. "второго рождения", область "третьего глаза" — место совершенствования человеческого существа, то есть его реинтеграции в "изначальное состояние"; наконец, на темени совершается переход к надындивидуальным состояниям. И мы еще обнаружим точные соответствия этих этапов, когда вернемся к символике инициатической пещеры. [370]

367

Джатха пинда татха Брахманда (см. Человек и его становление согласно Веданте, гл. XIII и XIX).

368

Для более полного рассмотрения этого вопроса еще раз отсылаем к работе Царь Мира; можно отметить также, что отождествление "второго рождения" с «прорастанием» луза явно напоминает даосское описание процесса инициации как "внутреннего возрождения бессмертных".

369

Змея, обвившаяся вокруг "Мирового Яйца", или Омфалоса и бетиля, с этой точки зрения есть Кундалини, обвившаяся вокруг "ядра бессмертия", которое связано с символикой "черного камня". На эту «нижнюю» позицию луза прямо указывает герметическая формула: Visita interiora terroe, rectificando invenies occultum lapidem ("Посети глубь земли, очищением обрящешь сокровенный камень"); здесь «очищение» равнозначно «выпрямлению», которое знаменует начинающееся после «падения» восходящее движение, соответствующее пробуждению Кундалини; дополнение к этой формуле называет "сокровенный камень" "истинным лекарством", то есть уподобляет амрите, пище или напитку бессмертия.

370

Отметим еще, что название "золотой зародыш" указывает на связь с алхимической символикой, что подтверждается еще и теми аналогиями, на которые мы указали в предыдущей заметке. В этом смысле инициа-тическая пещера удивительным образом соответствует герметическому атанору. Не стоит удивляться этим подобиям, ибо процесс "Великого Делания", понимаемый в его подлинном смысле, есть, в конечном счете, не что иное, как процесс инициации.

33. Пещера и Мировое Яйцо [371]

Инициатическая пещера, сказали мы ранее, рассматривается как образ мира; но, с другой стороны, в силу ее символического уподобления сердцу, она особым образом олицетворяет центральное место в мире. Может показаться, что здесь налицо две различных точки зрения, но в действительности они никоим образом не противоречат друг другу, а изложенного нами по поводу "Мирового Яйца" достаточно для того, чтобы примирить и в некотором смысле даже отождествить их. В самом деле, "Мировое Яйцо" центрально по отношению к космосу и в то же время заключает в зародыше все, что последний будет заключать в полностью проявленном состоянии; все, стало быть, обретается в "Мировом Яйце", но в состоянии «потаенности», которое, также олицетворяется самим положением пещеры, ее характером как места сокровенного и закрытого. Две половины, на которые разделяется "Мировое Яйцо", согласно одному из самых распространенных аспектов его символики, становятся, соответственно, небом и землей; равным образом в пещере пол соответствует земле, а свод — небу. Во всем этом, следовательно, нет ничего, что не было бы абсолютно связно и нормально.

371

Опубл. в E.Т., март 1938.

Теперь остается рассмотреть еще и другой вопрос, особенно важный с инициатической точки зрения: мы говорили о пещере как месте "второго рождения", но не следует забывать о существенной разнице между этим "вторым рождением" и "третьим рождением", разнице, которая, в конечном счете, соответствует той, что существует между посвящением в "малые мистерии" и "великие мистерии". И если "третье рождение" также представляется происходящим в пещере, каким образом соотносится с ним ее символика? "Второе рождение", которое можно назвать "психическим возрождением", свершается в области тонких возможностей человеческой индивидуальности; напротив, "третье рождение", осуществляясь непосредственно на уровне духовном, а не психическом, открывает доступ в область надындивидуальных возможностей. Одно является, стало быть, "рождением в космос" (которому, как мы сказали, на уровне макрокосмическом соответствует рождение Аватара), вполне логично, что оно изображается как целиком совершающееся в пещере; другое же представляется рождением "за пределы космоса", и этому "выходу из космоса", согласно выражению Гермеса, [372] для того, чтобы символика была полной, должен соответствовать конечный выход из пещеры, поскольку она заключает в себе лишь те возможности, которые присущи «космосу», их-то посвящаемый и должен превзойти в этой новой фазе развития своего существа, "второе рождение" которого в действительности было всего лишь исходной точкой.

372

См. А. Кумарасвами, Богоматерь, напояющая млеком св. Бернарда, в Е.Т., дек. 1937.

Здесь, естественно, некоторые отношения оказываются модифицированными: пещера снова становится «гробницей», не только в силу своего «подземного» положения, но потому, что весь «космос» — это в некотором роде «гробница», из которой человеку надлежит теперь выйти; "третье рождение" обязательно предваряется "второй смертью", то есть "смертью для космоса" (а также "в космос"); вот почему «внекосмическое» рождение всегда отождествляется с "воскресением". [373] Для того, чтобы это «воскресение», или выход из пещеры, могло иметь место, камень, закрывающий вход в «гробницу» (то есть саму пещеру), должен быть отвален. Мы увидим далее, как это может иногда выражаться в ритуальной символике.

373

Аналогия всему этому обнаруживается в символике гусеницы и ее превращения в бабочку.

С другой стороны, когда находящееся вне пещеры олицетворяло только профанический мир, или «внешний» мрак, то пещера представала как единственное освещенное место, притом освещенное именно изнутри: в самом деле, ведь никакой свет не мог тогда поступать в нее извне. Теперь же, поскольку нужно учитывать «внекосмические» возможности, пещера, несмотря на это освещение, становится относительно темной по отношению — нет, не ко всему, что находится вне ее, но именно к тому, что находится над ней, над ее сводом, потому что именно это «над» олицетворяет «внекосмическую» область. И тогда, согласно этой новой точке зрения, внутреннее освещение оказывается лишь отражением света, идущего извне, сквозь "крышу мира" через "солнечную дверь", то есть «око» космического свода или верхнее отверстие пещеры. На уровне микрокосмическом это отверстие соответствует Брахмарандхре, точке контакта индивидуальной личности с "седьмым лучом" духовного солнца, [374] точке, «локализация» которой, согласно органическим соответствиям, находится на темени, [375] и которая олицетворяется верхним отверстием герметического атанора. [376] Добавим в этой связи, что "философское яйцо", которое исполняет роль "Мирового Яйца", заключено внутри атанора, но что последний и сам может уподобляться «космосу», и это в двойном приложении — макрокосмическом и микрокосмическом. Пещера, стало быть, также должна символически отождествляться одновременно и с "философским яйцом", и с атанором, в зависимости от соотнесения с различными степенями развития в инициатическом процессе.

374

См. А. Кумарасвами, там же.

375

Человек и его становление согласно Веданте, гл. XXI.

376

"Третье рождение" могло бы, если воспользоваться алхимической терминологией, рассматриваться как «сублимация».

Можно также заметить, что в этом освещении отраженным светом мы обнаруживаем образ Платоновой пещеры, в которой, благодаря проникающему извне свету, [377] видны только тени; и этот свет действительно является «внекосмическим», потому что его источник — это "Умопостигаемое Солнце". Освобождение узников и их выход из пещеры — есть "выход на свет"; в нем они могут непосредственно созерцать реальность, которая до сих пор представлялась им лишь отражением. Эта реальность суть вечные «архетипы», возможности, заключающиеся в "перманентной актуальности" неизменной сущности.

377

Это смутное видение — есть видение "как бы сквозь тусклое стекло", о котором говорит ап. Павел. (Коринф., 13, 12); то, что в «космосе» кажется проявленным, есть всего лишь тень или «обрывок» трансцендентной реальности, но она-то и придает ему ценность как символу этой реальности.