Синдикат

— Нормально ответил, — негромко вымолвил Дерсу, и пучеглазый сталевар мгновенно сдулся.

— Бес правильно сказал, — рассудительно и более детально заметил Василь. — Если без нажима, то кто башмалу снял, того и билль. А у нас партия ровная, киями не тремся. Все порешали?

Бельды выдержал паузу, ровно столько, чтобы обозначить норов и личное неприятие Беса, но в то же время не показать явную оппозицию начальству. Как будто нехотя, врастяжку протянул:

— Порешали…

Бывший арбитр счел за лучшее многозначительно промолчать. Красноречие не относилось к ярким достоинствам кибернетика, растратить положительный эффект от удачно сказанных слов было слишком легко.

— Ну что ж, коль у нас не лохи, а клапштосы при делах, о процедуре договоримся, — Василь подвел невидимую, но жирную черту под более-менее удачными переговорами.

— Пожалуй, и хорошо, что парни друг другу не глянулись, — усмехнулся Дерсу, словно желал чуть-чуть сгладить впечатление жесткой контры. — Лучше считать будут.

— Согласен, — Василь как принимающая сторона оставил за собой финальное слово и вытянул над столом крепкую широкую ладонь, предлагая закрепить уговор. Дерсу ответил тем же, несколько мгновений бандит респектабельный и бандит дикий незаметно, но в то же время, с душой, мерялись у кого ладонь крепче. Явный победитель не выявился, каждый показал себя настоящим мужиком даже в малом, и встреча была завершена.

— Бельды тварь злобная, — резюмировал директор, когда Василь и Бес снова остались наедине. — Но полезная. И прирученная. А ты себя хорошо поставил.

Гости засиживаться не стали, на баню и прочую атрибутику не отвлекались, сославшись, что к городским увеселениями не привычные, а от урбанистического воздуха им нехорошо становится. В устах нормальных цивилизованных злодеев это прозвучало бы как неуважение, за которое глянули бы косо и запомнили. Однако «нанайцам» было можно.

Бес опять промолчал, неопределенно шевельнув плечами. В сложившихся обстоятельствах что ни скажи, все не на пользу.

— Я то здесь зачем? — все же решил спросить он. — Если они так за строгость понятий стоят?

— Да финтил круглоглазый, — махнул рукой Василь, он явственно расслабился, выплеснул оставшийся настой и вернулся к виски, на сей раз щедро, со всей душой. — За бельдой много чего насчитать можно, если мелок покрепче взять. А зачем — узкоглазый все верно сказал. Мы с дикарями теперь плотно поработаем. Надо расширяться. Ты в кооперативе начал с малого, не форсил, себя показал хорошо, я тебя подниму. Денег добавлю.

Бесу не понравилось это демонстративное презрение к партнеру, но с другой стороны здесь была не его вотчина.

— Будешь контачить с бельдой этой, сначала понемногу, потом если дикари заколачивать в прыжке не станут, усугубим и расширим, — рассуждал Василь, шумно снимая напряжение «Сантори».

— Мы плохо сошлись, — счел за лучшее отметить Бес. — И дальше лучше не станет.

— А тут сын дикой тайги правильно сказал. Вам не дружбаниться, вам дело надо ровнять. Когда башмала на сукне лежит, нужно строгим глазом на все смотреть. Вот как у тебя.

Порядком захмелевший Василь заржал, ткнув горлышком бутылки в сторону пустой глазницы Беса.

— Все, свободен, — фыркнул директор, хлебая уже прямо из горлышка. Могучий нос покраснел, почти сразу перешел в стадию ярко-пунцовой окраски, став похожим на клоунский, из папье-маше.

— Завтра Ки еще отвезешь как обычно, потом она уже не твоя забота. Совсем.

— Понял.

Бес кивнул и вышел, перекатывая в кармане куртки искусственный глаз-камеру. Остро захотелось развернуться на пороге и влепить начальству классическую «двоечку» в живот. Бам-бам, на два сгибания указательного пальца. Продемонстрировать, так сказать, неприятие сомнительных шуток. Желание оказалось настолько сильным, что протез дернулся к скрытой кобуре сам по себе, реагируя на импульсы нервной системы.

— Буду ждать указаний, — сказал кибернетик и аккуратно прикрыл за собой дверь.

Уже на выходе Беса настигло анонимное текстовое сообщение, подписанное тремя девятками — знак того, что послание отправлено Кадьяком. Наемник лаконично сообщал, что первая часть работы в целом прошла успешно, есть совпадение. Бес ощутил прилив энергичного энтузиазма, на столь скорый результат кибернетик даже не рассчитывал. И только затем боец осознал вторую часть сообщения — барон, шерстивший ломаные базы в поисках совпадений, работу сделал, но денег хотел за результат в два раза больше. Кадьяк гарантировал результат, однако ценник не регулировал.

Бес закрыл глаза и немного постоял, чувствуя, как прохладный ветерок поглаживает горящее лицо. Мимо проехал автобус, развернулся на перекрестке, следуя вдоль синих трассовых линий, что шли под прозрачным покрытием дороги. Через дорогу поднималась вверх под небольшим — градусов пятнадцать — углом стена большого здания, по ней сновали вверх-вниз, как жемчужные бусины, внешние лифты.

Вашу мать, подумал Бес, стиснув зубы. Дентофон отозвался дребезжащим писком, регистрируя нагрузку как опасную для хрупкой электроники.

Мать вашу…

Двойная цена. По карману, но только если залезть в долги по самые брови. И все, на прочих планах можно ставить крест.

Бес долго стоял без движения, лишь поворачивая голову вправо и влево, как очень медленный локатор. Затем будто очнулся ото сна, привычно сунул руки в карманы, ссутулился и пошел, втянув голову в плечи, растворяясь мрачной тенью среди бессчетных огней мегаполиса.

Глава 5

На этот раз Кадьяк предложил местом встречи наполовину кафе, наполовину ресторан с несколькими довольно уютными залами и верандой, что была вынесена на широкий балкон под крышей. Во второй половине дня здесь оказалось немноголюдно и опять же тихо, что устраивало обоих кибернетиков. Наигрывала негромкая электронная композиция, кажется сборник лучшего из «Электронного квартета Кейон» в замедленной обработке, с приглушенным синтезатором и вкраплениями духовых. Начинающийся дождь разукрасил полупрозрачную крышу веранды мириадами крошечных капелек, похожих на туманный конденсат. Каждая сверкала, будто крошечный бриллиант в свете городских огней. Проводка была хитро замаскирована среди узоров на крыше, и казалось, что пучки желтоватых лампочек на длинных люминесцентных проводах светят сами по себе. За балконом проплывала голографическая физиономия какого-то японского монстра наподобие покемона. Через два стола в форме букв «П», положенных на бок, двое граждан весьма специфического вида громко обсуждали больной вопрос — по понятиям ли убирать дерьмо за питомцем в электронной игрушке или для ровного парня это запредельный фол?

Бес злился и паниковал одновременно, пытаясь сдерживать обе эмоции. В довершение всех наваливающихся проблем он понял, что не слышит падение капель на верандовую крышу, а должен бы. Это значило, что начались неприятности с программной спайкой, а может быть и дегенерация композированных соединений нервов с электроникой. Лишенный квалифицированного и очень специфического обслуживания никель Беса ветшал, деградировал. Еще год, максимум два — и сталевар необратимо превратится в калеку, а боевые кондиции потеряет намного раньше. Нечего предложить на рынке труда — нет денег на «Три К» — … дальше можно было выбрать из длинного списка разных возможностей. Все они были разнообразны, но с общей чертой — заканчивались очень плохо. Проблема была вполне решаема, требовалось лишь одно — много денег.

— Тебе так нравится человеческое обслуживание? — спросил для завязки разговора Бес.

— Да. С живыми веселее.

— Ясно. Тогда к делу.

— Вот он.

Кадьяк протянул Бесу сложенный вчетверо листок, не обычный «формат 11», а оторванный по перфорации кусок телетайпной ленты. Почему-то именно к ней питали симпатию «графы» и «бароны», цифровые преступники эпохи трестов.

Одноглазый боец кинул осторожные взгляды по сторонам, не заглядывает ли кто через плечо, не целится ли объективом издалека. Никого не обнаружил, что, разумеется, не гарантировало безопасность от слежки и прослушки. Можно было обойтись без взглядов, но Бес ощутимо нервничал и чувствовал себя «разобранным».