Синдром тщеславия

— Вот те на! — тут же оживился Хлюпа. — А ничего, что всё было не так?

— А как? — обернулся к нему адвокат. — У вас что, есть видеорегистрация с места событий? Может быть, свидетели?

— Это произвол! — Приятель сорвался с места, и Клёпка, ухватив его за ремень, усадила обратно на стул.

— Успокойся, родной, всё равно ты ничего не докажешь этим сволочам.

Я вновь привлёк внимание к себе.

— И в чём заключается наша помощь?

— Вам не придётся делать ничего такого, что противоречит вашим принципам. В общем-то, вы и сами собирались устроить нечто подобное. Нам нужно восстание на светлой стороне.

— Неужели у вас нет ресурсов, чтобы его устроить? — задал я резонный вопрос.

— Ха-ха-ха! — Глеб Юрьевич вдруг расхохотался. — Конечно же, есть. Но как быть с репутацией? Нам бы не хотелось светить корпорацию в таком деле.

— Всё равно не понимаю, — пожал я плечами. — Какой смысл мешать нам, а затем предлагать провернуть то же самое?

— Да что тут непонятного, — вместо адвоката озвучил очевидное Хлюпа. — Им хочется это возглавить.

— Браво, господин Хлюпа! — Адвокат похлопал в ладоши. — Ну, и?.. Что скажете?

— Я скажу: да пошёл ты в задницу! — Клёпка показала ему средний палец. — Мы не станем плясать под вашу дудку, чтобы вы смогли перехватить власть.

— Хорошо, как скажете, — пожал плечами юрист. — Мы всё равно это сделаем, с вашей помощью или без. Вот только для вас отрицательное решение ничем хорошим не закончится.

— Ой, только не надо нам угрожать, — вздёрнув нос, заявил Хлюпа. — Всех не передушите…

— Что мы получим взамен? — перебил приятеля Шпала.

— Свободу и аннулирование всех обвинений.

— Этого мало, — вставил слово я, уже понимая, куда клонит гигант.

— Боюсь, вы не в том положении, чтобы торговаться, — улыбнулся Глеб Юрьевич. — Либо так, либо никак.

— В таком случае можете сопроводить нас в камеру со всеми вытекающими, — хмыкнул я. — Но, боюсь, без нас вы просто не успеваете организовать восстание. Если я всё правильно понимаю, то именно сейчас корпорация «Вектор» уязвима как никогда. Но вскоре совет правления оправится от удара, и инициатива с вашей стороны будет утеряна. Да, возможно, впоследствии, спустя годы, вы вновь будете готовы нанести удар. Однако «Вектор» учтёт слабые места и, скорее всего, где-то даже перестрахуется. Я не бизнесмен, по крайней мере, до вашего уровня мне очень далеко, но даже я понимаю, что такие возможности никто не упускает.

— Браво, господин Штопор, — вновь поапладировал Глеб Юрьевич. — Теперь я вижу, что наш совет не ошибся и сделал правильную ставку. Ладно, допустим, вы правы…

— Я прав, — уверенно кивнул я.

— Хорошо… — начал было адвокат, а затем на некоторое время завис в визоре.

Кабинет погрузился в тишину. Клёпка, не стесняясь, сверлила меня гневным взглядом. В ответ я ей подмигнул, намекая, что не всё так, как ей кажется на самом деле. Но она, видимо, поняла это несколько иначе, потому что показала мне средний палец. Хлюпа виновато улыбнулся и развёл руками, мол: женщины, что ты от неё хочешь? Шпала тоже молчал, но, в отличие от нас, внимательно смотрел на адвоката.

— Итак. — Глеб Юрьевич повернулся к нам. — Совет правления желает знать: что вы хотите?

— Время для принятия решения, — нагло заявил я. — Нам нужно посовещаться, после чего мы предоставим вам список для обсуждения. Но для начала верните нам наши визоры и деньги.

— К сожалению, вынужден отказать, — развёл руками юрист. — Никаких визоров, пока мы не придём к согласию.

— Но нам как-то нужно…

— Я попрошу, чтобы вам выдали бумагу и карандаш, — прервал меня он. — У вас сутки.

Едва Глеб Юрьевич закончил фразу, в кабинет вошли трое кардиналов. Нас сопроводили в камеры, где уже ожидала россыпь чистых листов формата «А4» и карандаш с крохотной точилкой.

— Интересно, где они взяли это старьё. — Клёпка с ухмылкой покрутила точилку. — Я уже тысячу лет таких не видела.

— Сколько? — выпучил глаза Хлюпа.

— Блин, дорогой, это просто фигура речи.

— Фух, я уж думал…

— Даже они столько не живут. — Девушка указала пальцем на Шпалу.

— Мне, вообще-то, и тридцати ещё нет, — прогудел в ответ он.

— Да я ведь не конкретно о тебе…

— Так, всё, стоп! — Я хлопнул в ладоши, привлекая внимание. — У нас не так много времени на пустую болтовню.

— Ты что, серьёзно решил им помогать?! — Клёпка словно ждала подходящего момента, чтобы высказать мне всё, что думает. — Они ничем не отличаются от других корпораций. Я не позволю нам похерить всё то, за что мы боролись!

— А за что мы боролись? — задал я наводящий вопрос.

— Как? Ты разве ещё не понял?

— Нет, Клёп, не понял. Объясни мне, за что ты боролась и чего хотела добиться?

— Как минимум свободы…

— Ха-ха-ха! — грохнул от смеха я.

— Чё ты ржёшь?!

— Над твоей наивностью.

Хлюпа со Шпалой молча переводили взгляд с меня на Клёпку, но здраво решили не вмешиваться.

— Может быть, ты объяснишь? — язвительным тоном попросила девушка. — А то я ведь настолько наивна, что ничего не понимаю.

— Свободы, о которой ты говоришь, не существует. Я был свободным, там, в прошлом мире. Поистине свободным, от всего и всех. И знаешь, что я тебе скажу?

— Что? — скрестив руки на груди, переспросила она.

— Никому не пожелаю такого. Да, иногда я скучаю по тем беззаботным дням, но это самое дно, понимаешь? Только в этом случае человек обретает свободу. Только когда он сам больше никому не нужен.

— Я имела в виду совсем другое. — Клёпка упрямо покачала головой. — И ты это прекрасно понимаешь.

— Да, ты хочешь освободить тот мир от зависимости корпораций.

— Именно.

— Так вот я тебе скажу, что это полный бред!

— Обоснуй.

— Да мы здесь друг другу глотки перережем, в первую же неделю. Не будет ни еды, ни воды, ничего. Уйдут корпорации — исчезнет и поддержка. Как думаешь, сколько протянет этот мир без регулярных поставок извне?

— Ты недооцениваешь людей.

— Зато ты слишком сильно их переоценила. Когда начнётся голод, мы будем готовы жрать друг друга. В итоге люди сами побегут на поклон к корпорациям и будут готовы работать за цилиндр жижи, лишь бы не смотреть на свою жену, как на бутерброд с ветчиной. Тебе не понять, что такое голод.