Синеглазка для Грома

На сегодня был план таков. Поговорить с комбатом насчет Вани и Жени. Я ночью даже мини- речь набросала, дабы не ударить лицом в грязь. Подумала о том, что надо бы подмаслить Грому. Может чего испечь в скором времени? Все-таки, путь к сердцу мужчины лежит через желудок. И этот, я думаю не исключение.

На подходе к казарме, на небольшой площадке заметила самого Грома. Он боксировал. Его торс был оголенным, и я могла наблюдать, как от каждого движения его рук, мышцы спины перекатывались под кожей. Эта картина заворожила меня. Он такой огромный и такой сильный… Я смотрела на него, затаив дыхание. Он нагибался, делал выпады вперед, словно сражался с невидимым противником. А потом просто взял и сделал сальто.

После этого Гром перешел на брусья и принялся подтягиваться на них. Он делал упражнения с такой легкостью, казалось, что они не составляют для него труда. Его загорелая кожа блестела от пота, русые волосы были влажными, я видела, как с их кончиков стекали капельки воды на лоб.

Я все стояла и смотрела на бугрящиеся по рукам вены, на крепкие пальцы, держащие перекладину. Боже, столько силы и мощи сконцентрировано в одном человеке. Это поистине потрясающее зрелище!

В этот момент я, почему-то, подумала о том, что у такого как он обязательно должна быть женщина. Разве может быть он одинок? А потом я вспомнила о его характере…

Почувствовав мой взгляд, он вдруг обернулся и посмотрел на меня. Я испуганно вздрогнула, боясь, что в очередной раз получу нагоняй.

— Доброе утро, — мужчина прошелся по мне взглядом. — Ну вот, другое дело, теперь вы настоящий боец.

Что это? Ободрение? Он похвалил меня? Боже, ничего с неба не упадет?

— Доброе утро, товарищ комбат. Вы тоже отлично выглядите, — послав мужчине широкую улыбку, развернулась и гордой походкой направилась в казарму. Клянусь, я чувствовала его взгляд, пока не зашла в помещение. Сердце выпрыгивало из груди.

***

День был жутко суматошным. Но, стоит отдать должное Грому, больше он не ворчал на меня. Только работой заваливал так, что я не успевала изучать порученные мне документы. Поговорить с ним о Сугробове пока не выдалось возможности, и я надеялась, что после обеда он будет менее загруженным и сможет меня выслушать.

Обложившись папками, я усердно готовила документы, порученные мне Громом. Даже не заметила, как прошла первая половина дня и наступил обед. Привел в себя звонок от Женьки. Она сообщила мне, что ждет у выхода для совместного похода в офицерскую столовую.

Только я положила трубку, в кабинет ворвался Грызунов. Один только вид мужчины навеял на меня ужас.

Мало того, что он не переваривал меня с первого взгляда (хотя, есть за что), так и, к тому же, сейчас был не в настроении. Сергей Витальевич так посмотрел на меня, что мне тут же захотелось схорониться под стол.

— Рядовой! — рявкнул мужчина. Я испуганно вздрогнула. Боялась его. Даже Грома не боялась, а этот… страшный какой-то.

— Почему не поднимаетесь, когда старшие заходят?

— Так я не успела, товарищ старший лейтенант, — скрипнув стулом, поднялась из-за стола.

Мне было до сих пор стыдно перед Грызуновым. Досталось ему из-за меня сильно. Я собиралась извиниться, но все никак….

Мужчина прошелся по мне хмурым взглядом.

— Почему неподобающий внешний вид?

От удивления едва не охнула. В смысле неподобающий вид? А потом посмотрела на свои пуговицы. Две верхних были расстегнуты. Принялась судорожно исправлять ситуацию.

— Товарищ капитан у себя?

— Да, но он отдал приказ никого не впускать. Прием после обеда.

Не обращая внимания на мои слова, он рванул к двери. Я за ним. Встала можно сказать грудью. Грызунов едва не врезался в меня.

— Счастливцева, вы перечите вышестоящему руководству? — его голос напоминал рев турбин. Я вся дрожала от испуга, но позиций сдавать не собиралась.

— Простите, но я не пущу вас, — проговорила тихо, но твердо.

— Вы с первого дня начали свою службу с не той ноты! — рявкнул он, упоминая мой постыдный проступок.

— И продолжаете двигаться в неверном направлении. Вы понимаете, насколько ваше положение шатко?! — его ноздри были раздуты от гнева, а глаза едва дыры во мне не прожигали. Но я старалась сохранять видимое спокойствие.

— Передайте, что у вас за вопрос, я сообщу товарищу комбату.

Губы мужчины вытянулись в тонкую линию.

— Вот, — он вдруг вручил мне в руки стакан с подозрительной желтой жидкостью. Я посмотрела на нее, приподняв на свет.

— Это что?

— Это моча рядового Самолетова, который утром не смог выдавить из себя ни капли.

Грызунов произнес это без тени улыбки. Я же силилась понять, в чем подвох. Не думает же он, что я и правда пойду к Грому с …этим.

— Вы издеваетесь?

Клянусь, я видела, как его глаза буквально по миллиметру наливаются яростью.

— Это вы издеваетесь! Не ходить же мне до конца обеда с этим! — он брезгливо посмотрел на анализы в моих руках. — Товарищ комбат самолично требовал предоставить ему результаты испражнений.

— Я не понесу это, — отставила на стол. Решительно посмотрела на него. — Вы смеетесь! Так вот, ваши шутки неуместны.

— Да какие шутки?! — закричал он во всю. — У нас в полку эпидемия гепатита! Трое солдат за прошлую неделю и один офицер! Личным распоряжением командира полка все батальоны обязаны сдавать мочу каждое утро и докладывать ему. Сегодня, когда комбат лично контролировал сбор анализов, один из бойцов не смог сдать. Мне было поручено предоставить сразу же при получении. Довольны? Теперь идите!

Казалось, еще минута, и его разорвет как ту гранату и разметает по разным углам.

— Х-хорошо… ой, так точно..

Как только за Грызуновым захлопнулась дверь, я взяла треклятый стакан и направилась к Грому. Постучав, вошла в кабинет. Он как раз разговаривал по телефону.

Заметив меня, сделал знак проходить.

Я поставила перед ним стакан и отошла немного. Гром что-то кричал в трубку, ругался. А потом с грохотом положил ее на аппарат.

— Черт знает что! Идиоты, уже и шага без меня ступить не могут! Все нужно контролировать! — крикнул и, не глядя, схватил стакан, поднося его ко рту. Я поняла, что вот-вот случится страшное. Рванув к нему, буквально выхватила из рук Грома, едва не расплескав половину на пол.