Сингапурские этюды

Теперь времена другие. Культурная политика государства направлена на консолидацию общества в борьбе с центробежными тенденциями. Фестивали искусств. Традиционные воскресные вечера «Музыка для всех». Конкурсы молодых художников в открытых парках. Вечера поэзии. Диспуты по телевидению. Выставки детского рисунка. Конкурсы песен, воспитывающих сингапурский патриотизм. Открытие центра прикладного искусства. Все эти меры служат созданию национальной культуры. Как она видится? Это сложный вопрос.

Представьте себе такую картину: на сцене танцор, одетый в старинный китайский костюм, двигается в ритме народного малайского танца под звуки современной мелодии в исполнении электрооргана. Некоторые полагают, что, может быть, в смешении культур разных народов, переплетении традиционного и современного и есть один из путей развития сингапурского искусства, и не только танцевального.

Сплав культур разных цивилизаций? Насколько это разумно? Многие считают, что целесообразно решительнее развивать культуру каждой общины. Пусть будет многоцветной палитра, а взаимопроникновение культур — процесс медленный, и искусственно торопить его не следует.

Исторически сингапурское общество складывалось прежде всего как общество коммерческое. И это, естественно, накладывает свой отпечаток на многие явления культурной жизни. Помню звонкую рубрику в одном из детских журналов: «Точка зрения — деньги». Денежные призы, которые сулила редакция детям, за материалы, опубликованные под этой рубрикой (мнение, лучший рассказ и т. п.), конечно же, вызывали серьезные возражения у общественности. Справедливости ради надо сказать, что потом эта рубрика исчезла со страниц.

Нередко комментаторы жалуются на низкое качество фильмов сингапурского экрана. Причины? Монополия двух кинотрестов, которые думают о прибыли и далеки от понимания воспитательной роли кино. Если серьезный фильм не делает сборов, его снимают с экрана. Разочаровывает отсутствие книг во многих домах. Еще в 1970 году на это обратил внимание премьер-министр Ли Куан Ю во время визита в Квинстаун (самый первый сингапурский город-спутник): только в двух квартирах из десяти были обнаружены книги. Издатели нередко жалуются на узость книжного рынка. Очен^ редко сингапурцы покупают книги в магазинах, да и то лишь самые необходимые — учебники, техническую литературу.

Создатель теории «культурной пустыни» наверняка оживился. Но рано делать поспешные выводы, сэр. Вдумайтесь в цифры: в 1975 году около 380 тысяч сингапурцев были читателями Национальной библиотеки и ее филиалов. Почти пятая часть населения. Значит, сингапурцы читают книги. Правда, больше библиотечные. Может быть, причиной тому прагматизм, который выработало коммерческое общество?

В середине семидесятых годов был создан Союз сингапурских литераторов, объединивший писателей и поэтов, пишущих на английском, китайском, малайском, тамильском языках. Недавно появилась антология прозы и поэзии на английском языке, куда включены произведения авторов, пишущих не только на этом языке, но и на других, — один из путей знакомства сингапурских читателей с произведениями соотечественников, с которыми их разделяет языковой барьер. В роли посредника — английский язык.

Еще одно событие — создание Национального симфонического оркестра. По поводу организации оркестра долго шли дебаты: не могли найти источника финансирования, а некоторые сомневались, будет ли он популярен.

И все-таки до сих пор многих беспокоит, что правительство выделяет недостаточно средств на развитие культуры, не всегда эффективны попытки создания творческой атмосферы в обществе.

Если бы правительство, считают обозреватели, вложило в развитие культуры и искусства столько энергии и изобретательности, сколько оно вложило, например, в кампанию борьбы за чистоту окружающей среды, достижений в этой области было бы куда больше.

Профессор Национального университета Вонг Лин Кен предложил кое-какие меры, кстати очень сингапурские, для подъема уровня культурной жизни. Снижение подоходного налога и предоставление постоянного жительства (если оно необходимо) тем, кто вносит вклад в культурную, интеллектуальную жизнь республики, уменьшение налога с доходов от продажи книг, скульптур, картин.

Рынок продажи картин долгое время был довольно узким. Раньше полотна покупали главным образом иностранные туристы, прежде всего из США, Англии, Австралии, а они далеко не всегда отличались тонким вкусом. Вот и появилась в Сингапуре целая «плеяда» ремесленников от искусства, работающих на рынок. Но за последние годы наметились серьезные сдвиги. Художник Томас Ёу с гордостью рассказал мне о том, что 80 процентов его картин на последней выставке купили сингапурцы. Регулярно проводятся детские художественные выставки — живопись, прикладное искусство, чеканка, скульптура. В вестибюлях отелей, учреждений все чаще появляются полотна местных художников. Газета «Стрейтс таймс» писала о семилетней Тай Сю Лан, завоевавшей два первых приза на международной выставке детского рисунка в Москве. Такой успех вдохновляет и обнадеживает.

Зашел у меня как-то разговор с одним западным корреспондентом. Вот уже несколько лет жил он в Сингапуре, жаловался на отсутствие культурной жизни — «податься некуда». Тогда я осторожно назвал несколько фамилий художников, на выставках которых был в последнее время: Ко Суй Хо, Энтони Пун, Томас Ёу. Напомнил, что их картины много раз выставлялись не только в Сингапуре, но и за рубежом, получали там высокую оценку. Ни одну из этих фамилий собеседник не знал. Ведь жил он в созданной его воображением «культурной пустыне».

На вернисаже

Вспоминается август 1976 года. Только что открылась Национальная галерея. По залам ходят сингапурцы. Много школьников. Впервые они видят картины художников в такой просторной, светлой, современной галерее. Долго ждали этого дня. На выставке картины разных школ и направлений. Масло, акварель, гуашь, темпера, батик, китайская каллиграфия. В традиционной китайской живописи «гохуа», например, много классических мотивов: «Гиббоны и птицы», «Старик среди осенних листьев» с надписью: «Смотрю на красные листья и слушаю музыку осени». Но все-таки доминирующие сюжеты — сингапурские и, конечно, орхидеи. Много кар-тин остросоциальных — реалистические композиции «Рабочие во время перерыва», «Конец смены», «Будни корабельного дока», «Паровой молот среди красной земли на месте бывшего моря». Кредо авторов этих картин: нация создается в упорном, тяжелом труде.

Один зал оставил тягостное впечатление: парадные портреты в огромных тяжелых золоченых рамах — бывшие английские губернаторы бывшей английской колонии Сингапур. Дань колониальной поре. После таких полотен чистые голубые волны Энтони Пуна или лирические композиции Томаса Ёу, пронизанные золотом восходящих солнечных лучей, освежали и радовали. Долго стою около картины Тай Бак Коя «Река Сингапур». В молочном тумане тают лодки, дома на берегу, маленькие фигурки лодочников. Образ реки, которая трудится днем и ночью.

И вдруг вижу знакомого художника, небольшого роста крепыша в роговых очках. Он из тех «воскресных художников», которых я часто встречал на набережной реки.

— Сколько раз я писал эту реку, — говорит художник, — кажется, чувствую ее воздух и атмосферу в любую погоду, в любое время дня, а вот другой живописец взглянул на нее по-своему. Все-таки бесконечен процесс творчества…

Мы ходили по залу, впитывая многоцветный мир, который подарили зрителю художники. И когда разговор коснулся общих проблем культурной политики, я не удержался от традиционного вопроса: