Синица в руках

– О, да, помню. Сейчас другой. Старею, видимо.

– Это я старею, а ты взрослеешь, - усмехнулся Сан Саныч.
– Ох, ты не представляешь, таких операторов взяли. Ребята все конечно хорошие, умные, но ничего делать не хотят. А как работать, если ничего не делать? Ну ничего, я из них выкую гвозди.

– А Вы думаете им это надо?

– Они сами, по-моему, не знают, что им надо.

– Жизнь такая.

– Нет, сам знаешь. Жизнь она другая. Кстати, ты женился?

– Нет, пока нет, - смутился Игорь, вспомнив свою попытку сделать предложение Кристине, после последней командировки на фабрику.

– Так, не понял. Отказала что ли?

– Нет, не отказала. Сказала, что надо подождать, проверить чувства.

– Пф, фу ты ну ты. Бросай ты ее, это не то. Я, конечно, понимаю, что пока ты думаешь только членом, но это же все временно. Тебе надо к нам переезжать, найдешь себе хорошую дивчину.

– Ну вы меня совсем раскатали, - пожурил его Игорь. Они вошли в корпус столовой.

– И где мне ее сыскать-то?

– Начинай прямо здесь, у нас классные девчонки, - Сан Саныч подмигнул двум девушкам, спускавшимся из столовой, девчонки заразительно рассмеялись, погрозив ему пальцем.

– Ну все, крыть нечем!
– рассмеялся Игорь, вешая фирменную куртку.

В "офицерской" столовой, как называли ее на фабрике, потому что в нее пускали работников ИТР и конторских, было многолюдно, очередь тянулась от самой раздевалки. Сан Саныч перекрикивался со знакомыми, стоящими впереди, несколько незнакомых людей, по-видимому, знавших Игоря, поздоровались с ним, крепко пожимая его небольшую ладонь.

– А как цех работает?
– решил сменить тему Игорь.

– Да как, работает, - пожал плечами Сан Саныч.
– Как и раньше, днем все хорошо, а как ночная смена, так все, хоть вешайся.

– Понятно. Короче, как и раньше, ничего не меняется.

– А что должно поменяться? Сам подумай, люди все те же, с чего меняться-то? Вот и я думаю, что не с чего.

– Не вы одни такие, у нас тоже самое.

– Ну, куда нам, до вашей Москвы.

– Москва она и ваша тоже, не забывайте.

– Да помню я, не начинай опять. Но мы тебя за москвича не признаем.

– Почему это? Это мой родной город.

– Ну что ты Ваньку валяешь? Понял же, о чем я.

– Понял, конечно.

Взгляд Игоря скользнул по залу, почти ничего не изменилось, те же круглые столы, маленькие островки участков, даже в столовой, на нейтральной территории, все старались держаться своего участка, обособляясь от других. В конце зала у окна два столика занимали лаборантки в сиреневых костюмах. Они шумно что-то обсуждали, разряжая атмосферу короткими взрывами хохота.

Сан Саныч подтолкнул Игоря вперед, заметив, что тот слишком пристально разглядывал одну из лаборанток, молча копающуюся вилкой в тарелке и не принимающую в беседе никакого участия.

– Не спи, - Сан Саныч передал ему мокрый после мойки поднос.
– Ты на Катьку что ли засмотрелся? Она уже многим яду в сердце напустила, смотри, пожалеешь.

– Я? Да нет, какая еще Катька?
– Игорь вновь бросил взгляд на столик у окна. Девушка отодвинула от себя тарелку и ответила на его взгляд, а может и нет, трудно было через весь зал понять, куда она смотрит, но по его спине пробежал легкий холодок и он отвернулся к стойке с салатами.

– Ее зовут Катя?

– Кого ее?
– начал дурачиться Сан Саныч.

– Да. Хорошая барышня, но уж больно строгая, от этого и несчастная.

– Почему Вы думаете, что она несчастная? На вид вполне неплохо выглядит.

– Ты давай, бери уже, - снова подтолкнул его Сан Саныч и добавил тише.
– Не везет ей.

– Ладно, меня это не касается.

Во время обеда к ним за столик подсаживались старшие мастера соседних цехов, с неизменным вопросом "Как там Москва?" и, удовлетворившись простым ответом: "Стоит, не сдается", быстро уходили, не дожидаясь встречных вопросов от Сан Саныча.

– Вот ведь жуки, - ворчал Сан Саныч.
– Ничего толкового от них не добьешься.

– Может, вы не правы. Они заботятся о своем участке.

– Да ну, что ты. Их заботит только их премия.

– По-моему это всех заботит.

– Тебя же не заботит.

– У меня ее нет, мне проще.

– О, Катюша, привет, - помахал рукой Сан Саныч Кате, ставящей поднос в приемный шкаф.

Она подошла к их столику и бросила прищуренный взгляд на Игоря.

– Привет, Саныч, - ответила она, поправляя рукой съехавшую заколку.

– Вот, знакомься. Это специалист из Москвы, зовут Игорь.

Игорь от неожиданности привстал, чем вызвал у нее незлобный смешок. Она пригвоздила его к стулу взглядом внимательных серых глаз и улыбнулась, в ответ на его попытку галантного поведения.

– Желаю удачи, - сказала она и удалилась быстрым шагом.

– Все, подцепила, - цокнул языком Сан Саныч.

– В смысле? Не понял.

– А тебе и не надо понимать, главное дурака не валяй.

– А что, обычно валяю?

– Да, мы тебя каждый раз вспоминаем.

– Ну, перебрал, с кем не бывает. Пора бы уже забыть.

– А потому что нечего доверчивым барышням заманчивые дали обещать!

– Мне кажется, что у меня опять начинает болеть челюсть.

– Это болит твоя совесть, вот как, - Сан Саныч сложил все тарелки на свой поднос.
– Пойдем, твой пропуск уже должен быть готов.

Вечер наступил незаметно. Едва вступив за порог цеха, Игорь потерял счет времени, растворяясь в дружеских разговорах со знакомыми мастерами и операторами, будто бы они недавно расстались, а ведь прошло уже больше года. Все в цеху было знакомо и мило сердцу, Игорь чувствовал здесь настоящую работу, пускай и с большой долей бессмысленности, зачастую принимающей поистине гигантские размеры, но разве кто-то волен сам выбирать начальство, и главное, не станет ли он сам таким же, попав в этот капкан?

Строгость учета была призвана экономить ресурсы. Но порождала собой буквоедство исполнителей, по бумагам все было верно, но в итоге простой вопрос решался неделями, зато масштабные проекты вводились в строй в максимально короткие сроки, хотя этого и не требовалось. Ничего не изменилось, все как и раньше, как дома.

Возвратившись в общежитие, Игорь вспомнил про телефон, и что он так и не позвонил Кристине. С работы тоже никто не звонил, что было к лучшему. Телефон распух от входящих сообщений, почувствовав устойчивый сигнал. Вслепую пролистав ленту вайбера, Игорь решил ничего не отвечать и набрал Кристину.