Синий луч (сборник)
Шрифт:
— Не бери белуги, она с желчью солилась! — подзадоривает кто-нибудь покупателя. — Съешь — момент полысеешь! Бери князя-осетра!
Приглашают к прилавкам и охотники. Около них обилие диких уток, казарок, гусей.
Кто-то, подгуляв спозаранку, запоет песню про рыбацкую удаль и сметку, а то развеселую, понизовскую.
Ты позволь, позволь, Дуняша, Вдоль по горенке пройти, Тебя, Дунечку, найти…— Ой, лишенько,
Любуясь распластанными на земле полутораметровыми сазанами, высоченный казак-гвардеец трогает рукой запорожские усы. Потом, выпрямившись, обращается к кому-то через головы всех:
— Пантелеич! Шумни-ка там Степана… На совет нужен.
Все, кто думает выехать на работу на фермы, ходят по рынку с какой-то принадлежностью своего рукомесла: кистью, гаечным ключом, а косари камыша — с коротко обрубленной косой, называемой здесь «ураком».
К тучному представителю ростовского колхоза, у которого еще не отремонтирована ферма, подошел Кондаков с топором на плече. Одет он в ватные залатанные брюки и в такую же фуфайку. Постоял, послушал рассказ представителя, переспросил:
— Говоришь, около колодца ферму ремонтировать? А вода не соленая?
— Ферма — бок о бок с колодцем. Вода — благодать, со всей округи отары поить гоняют…
Прислушиваясь к ответу ростовчанина, рядом остановился Семен Иванович. У него на плечи небрежно наброшена брезентовая куртка, в руках дымится трубка.
— От нас воду машинами возят, — продолжал представитель колхоза. — Можно сказать, основной источник воды на Черных Землях!
— Соленую мне пить нельзя… Язва, — пожаловался Кондаков, хмуря брови.
— Не сомневайся, правду говорю, — улыбнулся ростовчанин.
— Мне один тоже вот так нахваливал, — насмешливо вмешался Семен Иванович, проводя чубуком трубки по губам. — А приехали — напиться вдоволь воды нет. Еле дотянули ремонт. Я, когда сюда добрался, за раз ведра три выпил, как верблюд… А там всё кляли на чем свет стоит…
Кондаков неприязненно покосился на Семена Ивановича, улыбнулся ростовчанину. Тот заторопился.
— Да что разговаривать! Собирайте пожитки и поедем. Все будет в порядке!
— Говоришь, дела много? — спросил Кондаков.
— Порядочно, — осторожно ответил ростовчанин и, увидя подходящего к ним грузина, подумал, что тот тоже ищет плотников и может перемануть у него мастерового, сказал: — Ну, так что, по рукам?
— Э, подожди, пожалуста! — громко воскликнул грузин, выкидывая вперед руку. — Зачем так спешишь? — он подошел к Кондакову и, заглядывая ему в глаза, предложил: — Поедем ко мне! Новую кошару строить! Лес есть, камыш есть, помогать людей дам. Садись, вон моя машина стоит…
— Слушай, товарищ Шалошвили, мы уже договорились, — остановил грузина ростовчанин. — И потом, он ремонтник, а не строитель.
— Ремонтник? Чудесно! Мне около второго колодца кошару ремонтировать надо.
— Это что, рядом ваши фермы? — заинтересовался Кондаков.
— Нет, зачем рядом? — заторопился грузин. — Он
у первого колодца, мы у второго. Поедем, пожалуста!— А как к вам добраться?
— Зачем добираться? Садись и поедем. Прямо в колхоз «Красная степь» привезу.
— Далеко, наверное, отсюда? — небрежно спросил все время молчавший Семен Иванович.
— Его колодец проедешь и еще сто километров, — ответил грузин.
Кондаков повернулся к ростовчанину, сказал:
— Поеду к вам, это поближе.
— Что тебе, пешком идти? — обиделся грузин. — Машиной везде близко.
— Вот и хорошо, — обрадовался ростовчанин ответу Кондакова. — Только вы один не осилите ремонт. Вот если бы с кем-нибудь вдвоем? Вы не поедете? — повернулся он к Семену Ивановичу.
— А как платить нам будешь? Поровну или по разрядам? У меня, может, шестой разряд, а у него четвертый? — Семен Иванович достал из кармана трудовую книжку и небрежно протянул ее ростовчанину.
Тот принялся читать вслух.
— Васин Семен Иванович. Столяр, — он полистал книжку. — Последнее место работы? Ага, поселок Камызяк. Райпромкомбинат. По шестому разряду… Все ясно.
— Вот справка из колхоза, где я только что работал, — Васин подал бумажку. — Ферму ремонтировали две недели…
— Да что ты бумажки суешь? — оборвал его Кондаков. — Дело покажет. Видал я таких! По печатям — мастер, а в работе — топором махнуть не умеет.
Васин высокомерно смерил его взглядом, протянул:
— Подумаешь, мастер… Ты кажи документ!
— На, смотри! Разряд у меня седьмой, понял?
Грузин удивленно посмотрел на спорящих.
— Зачем ругаться? — вступился он. — Можно по душам говорить…
— А чего он… — Кондаков протянул руку, чтобы забрать у ростовчанина свою трудовую книжку.
Тот, еще раз заглянув на первую страницу, сказал:
— Виктор Кудиярович, я согласен платить по разрядам. А впрочем, мне все равно. Как сами между собой договоритесь, так тому быть!
— Поровну! — отрезал Васин и сердито стукнул трубкой о каблук. Зола и горячие искры запорошили его поношенный кирзовый сапог.
— Ищи себе другого напарника, — Кондаков круто повернулся, собираясь уйти.
— Э, подожди, не горячись, — опять вмешался грузин. — Поезжай к нему, потом ко мне. Через три дня машину пришлю, как хочешь платить буду! Хорошо платить буду. Лес привезу, работы много будет, если захочешь! Соглашайся, пожалуста! — грузин взял за руку Кондакова.
Тот поморщился. Потом медленно повернулся к Васину, спросил:
— По разрядам?
— Поровну!
— Была не была, ладно! — махнув рукой, сказал Кондаков. — Подвернулись бы другие, не поехал…
— Ну, ты не здорово нос дери. К кому поедем?
— К нему, — Кондаков показал на ростовчанина и добавил: — А то заедешь к черту на кулички и не выберешься.
— Не надо так говорить, — обиделся грузин. — От нас воду везут куда душе угодно… Я пришлю через три дня машину за вами, а?
— Хорошо, — сказал примирительным тоном Васин, снова набивая табаком трубку. — Только все готовь честь-честью: видишь, разряды какие у нас?