Синий мир (сборник)
Шрифт:
День уже подходил к концу, небо потемнело до каштанового цвета, дымка сгустилась над кровавой водой. Тусклый красный гигант Гейдион, большее из двух солнц Сабрии, спустился с небес. В течении нескольких минут только свет зелено-голубого Атреуса играл на облаках. Дымка изменила цвет на бледно-зеленый, который из-за некоторой иллюзии казался ярче, чем предыдущий розовый. Атреус сел, небеса потемнели.
Впереди сияла светлая вершина «Биоминералов», поднимаясь в небо по мере приближения баржи. Флетчер видел черные силуэты людей, пересекающие лучи прожекторов. Вся команда ожидала его: оба оператора, Агостино и Мэрфи, Мальберг — техник
Флетчер зашел в док, поднялся по штормтрапу, сделанному из водорослей, остановился перед молчаливыми людьми. Он переводил взгляд с одного лица на другое. Ожидающие на платформе прочувствовали смерть Райта острее его, это было написано на их лицах.
Флетчер, отвечая на незаданный вопрос, сказал:
— Это не был несчастный случай. Я знаю, что случилось.
— Что? — спросил кто-то.
— Эта штука похожа на белый канат, — объяснил он. — Она выскальзывает из моря. Если человек находится близко к ней, она обвивается вокруг его ног и тащит за борт.
Спокойный голос Мэрфи спросил:
— Ты уверен?
— Это только что случилось со мной.
Даймон, биохимик, не сдерживал скептицизм:
— Живой канат?
— Я полагаю, он может быть неживым.
— И даже может вообще не быть?
Сэм замялся.
— Я посмотрел за борт. Увидел декабраха. Одного, по крайней мере, но может быть, их было два или три.
Повисло молчание. Все посмотрели на воду. Мэрфи удивленно спросил:
— Значит, декабрахи заодно?
— Я не знаю, — в голосе Флетчера прорезался напряженный скрип. — Белый канат или трос почти поймал меня. Я разрубил его на части. А когда посмотрел за борт, увидел декабрахов.
Люди удивленно и облегченно вздохнули.
Флетчер направился к кают-компании. Остальные задержались на палубе, всматриваясь в океан, разговаривая приглушенными голосами. Прожектора платформы посылали лучи в темноту. Но там ничего нельзя было увидеть.
Над офисом помещалась лаборатория, и поздним вечером Флетчер поднялся туда, чтобы найти Эжена Даймона, занятого просмотром микрофильмов.
У Даймона было худое лицо, выдающаяся вперед челюсть, гладкие светлые волосы и блестящие глаза фанатика. Он был трудолюбив и дотошен, но всегда оставался в тени Теда Христала, бросившего «Биоминералы», чтобы открыть на Сабрии собственное дело. Христал был человеком выдающихся способностей. Он адаптировал поглощающих ванадий морских слизней с Земли к сабрианской воде, превратил редкий вымирающий вид танталовых ракушек в весьма доходный продукт. Когда Христал занимался этим, Даймон работал с ним часами, и, хотя он отлично справлялся с текучкой, ему не хватало способностей и полета мысли, благодаря которым Христал перескакивал от проблемы к решению без видимых шагов между ними.
Он едва поднял глаза, когда Флетчер вошел в лабораторию, затем снова уставился на микроэкран.
Сэм немножко подождал.
— Что ты там смотришь?
Даймон ответил в своей тяжеловесной, слегка педантичной манере, которая иногда забавляла, иногда раздражала Сэма.
— Я разыскиваю индекс для идентификации длинного белого «каната», который напал на тебя.
Флетчер издал нечленораздельный звук и подошел поближе взглянуть на установленный микрофильм. Даймон закодировал «длинный», «тонкий», массив классификаторов «E, F, G». По этим условиям селектор, проверив
полный список жизненных форм Сабрии, выдал карточки семи организмов.— Нашел что-нибудь?
— Не очень много. — Даймон вывел следующую карточку на просмотр.
«Сабрианский аннелид РРС-4924» — прошел заголовок, и на экране показался схематический контур длинного сегментированного червяка. По шкале в нем было около 2.5 метров длины.
Флетчер покачал головой.
— Тварь, что напала на меня, была раз в пять длиннее. И мне не показалось, что она была сегментированной.
— Этот самый подходящий по длине, — биохимик загадочно взглянул на Сэма. — У меня создалось впечатление, что ты вполне уверен в этом своем... длинном белом морском «канате».
Сэм проигнорировал его тон, сгреб все карточки и отправил обратно. Затем, заглянув в книжку кодов, перезапустил селектор.
Даймон знал коды наизусть и мог вводить прямо с клавиатуры. «Аксессуары» — «длинный», «массивы» — «D, E, F, G».
Селектор выдал на просмотр три карточки.
Первым было бледное чайное блюдце, плававшее наподобие ската и тащившее четыре длинных уса.
— Это не то, — сказал Флетчер.
Вторым был черный, похожий на пулю водяной жук с хлыстом сзади.
— Не то.
Третьим оказался некий вид моллюска с плазмой, основанной на селении, алюминии, флюорине и углероде. Раковина представляла собой полушарие из карбида алюминия с горбом, из которого выходили тонкие хватательные отростки. Этот экземпляр именовался «Монитор Стризкала», в честь Эстебана Стризкала, знаменитого пионера сабрианской таксономистики.
— Вот этот может быть виновником, — объявил Флетчер.
— Он неподвижен, — возразил Даймон. — Стризкал нашел его прикрепленным к пегматитовой плотине на Северных отмелях, рядом с колонией декабрахов.
Сэм читал описание. «Щупальца растягиваются на неопределенную длину и выполняют функции собирающего пищу, распространяющего споры, исследующие органа. Мониторы обычно обнаруживаются вблизи колоний декабрахов. Не исключен симбиоз между двумя формами жизни».
Даймон вопросительно поднял взгляд:
— Итак?
— Я видел несколько декабрахов возле садков.
— Ты не можешь быть уверен, что тебя атаковал монитор, — тон Даймона совсем не казался твердым. — Кроме того, они не могут плавать.
— Не могут, — согласился Флетчер. — Согласно Стризкалу.
Даймон хотел было возразить, затем заметил выражение лица Флетчера и сказал примирительно:
— Конечно, везде бывают ошибки. Даже Стризкал не мог сделать больше, чем дать беглое описание планетарной жизни.
Флетчер уставился на экран.
— Здесь анализы Христала, одного из его учеников.
Они изучали главные компоненты и детали строения монитора Стризкала.
— Ничего, представляющего коммерческий интерес, — заметил Флетчер.
Даймон задумался о своем.
— Правда, что Христал спускался вниз и поймал монитора?
— Правда. В водяном клопе. Он провел много времени под водой.
— У каждого свои методы, — кратко резюмировал Даймон.
Флетчер вернул карточку на место.
— Нравится он нам или нет, он хороший полевой исследователь. Дьявол его побери.
— По-моему, полевая фаза закончена и закрыта, — проворчал Даймон. — У нас установлена линия производства продукции, и предстоит долговременная работа по увеличению ее производительности. Конечно, я могу ошибаться.