Синтез империи

Луун поплыл над тропинкой вперед и скоро был уже на его вершине. Казалось, он не делал никаких лишних движений, но передвигался с немалой скоростью. Исиро с Астрой едва успели его нагнать. Оказавшись на вершине холма, они увидели, что дорожка уходит в лес. Путешествие быстрым шагом продлилось еще минут десять, а затем лес вдруг расступился, и они снова оказались на краю обрыва. Только на этот раз внизу простиралось огромное ровное пространство. Оно напоминало идеально ровный круг, из которого, уходя высоко в небо «росли», другого сравнения Исиро не смог подобрать, витиеватые заостренные башни цвета белой древесины. По мере роста, они закручивались в спираль, и хакеру даже показалось, что это в самом деле живые стволы деревьев разной высоты, лишенные сучков и листьев.

Странный город находился впереди, на расстоянии не больше полукилометра. А вдалеке виднелся все тот же исполинский лес, который теперь уже не казался Исиро таким уж огромным.

Разглядывая острые верхушки башен, Исиро впервые посмотрел на здешнее небо. Оно было почти белым и совершенно безоблачным. Ровный свет заполнял все пространство над головами землян, и невозможно было понять, откуда он исходит. Исиро, привыкший к свету одной звезды, немного поежился, ощутив себя словно в аквариуме.

– У вас бывают дожди или ветер? – отчего-то спросил он, глядя в спину лууна, направлявшегося к ближайшему порталу. Точно такие же белые полусферы можно было различить невооруженным глазом вдали у подножия каждой из башен. Луун остановился, развернувшись лицом к землянам.

– Вы говорите о естественных осадках, – поправило существо в балахоне Исиро, – нет, мы исключили все это, как и другие ненужные вещи: у нас всегда день, мы победили болезни и сон. Редкие катаклизмы происходят на первой планете, где обитают слаборазвитые организмы. Мы оставили там природу без изменений, как показали наблюдения, они не могут без этого.

– А башни, – вступила в разговор Астра, – это ваши дома? Сколько луунов в них живет?

– Каждый луун живет отдельно, – пояснил Аамун. – Нас ведь немного. Точнее, не так много как было до эксперимента. Мы храним покой друг друга, чтобы каждый мог заниматься наукой. А то, что вы называете башней, это саморазвивающийся дом, в котором есть все необходимое. Он может расширяться или сужаться, расти в любом направлении и с любой скоростью, а может и прервать свой рост, превратившись в камень. В таких домах-башнях мы живем с момента возникновения цивилизации луунов. И хотя на самом деле мы носим другое имя, но поскольку, ваш разум воспринимает нас именно под ним, то логичнее все оставить как есть.

– Но, разве это не ваш мир? – воскликнула девушка, обводя взглядом исполинские деревья и башни. Удивление Астры росло с каждой минутой, проведенной в этом странном мире.

Аамун, зависший в шаге от портала, терпеливо пояснил.

– Это мир, в котором родились последние поколения луунов. Но наша родина не здесь.

– А где? – не выдержал Исиро, рассматривая причудливые строения.

– Она в другой галактике, – пояснил луун, – это не соседняя галактика, которая вам отчасти известна. Наш мир гораздо дальше и вы ничего о нем не знаете. Наша крохотная цивилизация достигла больших успехов в науке, за короткое время обогнав многих, более мощных в техническом плане соседей, которые постоянно воевали между собой. Но мы не хотели вступать в их войны. Лууны, – мирный народ ученых. Даже грандиозный прорыв в науке, позволивший нам освоить межзвездные перелеты и давший нам возможность модифицировать другие живые существа, не сделал нас агрессорами. Мы могли бы легко уничтожить своих врагов, но лишь закрылись от них непробиваемым щитом. Однако, агрессия не терпит соседства с мирной жизнью, и когда почти вся галактика вокруг нас превратилась в поле битвы, мы бежали оттуда.

– Вы не стали защищать даже свой мир? – удивилась Астра.

– Мир для нас это то место, где мы можем жить в покое. Нас хотели лишить его, но мы в ответ не хотели убивать. У нас было только одно желание, – заниматься наукой так, чтобы нам никто не мешал. И чтобы никто не смог употребить наши изобретения во зло. Но после многих тысяч лет сомнений и раздумий, прошедших с тех пор, мы поняли, что это невозможно. И приняли свое последнее решение.

– Какое? – не удержался Исиро.

– Мы больше не занимаемся наукой. Наша цивилизация самодостаточна и живет в вакууме закрытого мира. Только в таких условиях возможно спокойная жизнь. То, что происходит снаружи, нас не трогает.

– Вы думаете, развитие мира можно остановить, просто закрывшись от него? – не поверила своим ушам Астра.

– Миров много, – ответил ее собеседник после недолгого молчания, – и все развиваются по одному и тому же принципу с момента зарождения жизни во вселенной. Они выливаются в разные формы, но суть одна. Рождение, существование и неминуемая смерть. Бессмертных нет. Никто, даже мы, не можем отменить этот закон. Некоторые миры можно затормозить или вовсе остановить, другие ускорить, измениться лишь длительность существования, но принцип не изменится. Когда мы поняли это, мы охладели к науке. Нам стало не интересно жить и бесполезно развиваться. Ведь наше существование тоже затянулось.

– И вы ни с кем не поддерживаете связь? – спросила Астра, – не посещаете планеты этой галактики?

– С тех пор, как мы поселились вблизи этой галактики, мы никогда не покидали наши планеты. Бессмысленные путешествия могут быть опасны, – ответил Аамун, покорно висевший у входа в портал. Он совсем не порывался быстрее в него нырнуть. Казалось, сам разговор доставлял ему наслаждение и не важно где он происходил, в доме или на опушке леса.

– Мы однополы, – неожиданно сообщил он, – и в отличие от вас для размножения нам не нужны партнеры.

Исиро невольно покосился на стоявшую рядом девушку, не понимая, к чему клонит луун, но та не обратила на эти слова особого внимания. Или сделала вид, что они ее не тронули.

– Лууны рожают раз в тысячу лет, по вашему временному циклу, – продолжал излагать мысли луун, – но для выведения потомства нам, как и многим, нужен свет звезды. А наша звезда в тот момент готова была взорваться и мы сами погасили ее, чтобы она не разрушила продуманный мир, созданный с такой любовью. Поэтому, впервые за многие века, проведенные здесь, мы покинули свою систему совсем недавно. Точнее, ее покинул только один из нас. И это сразу же закончилось печально.

Луун вдруг вздохнул. Или это только показалось Исиро.

– Он улетел в центр этой галактики, где находится планетная система, очень схожая по своим условиям с исходным миром луунов, чтобы родить там. Для доведения системы не нужно было затрачивать множества энергии, основные запасы которой мы израсходовали на то, чтобы удержать звезду от взрыва.

– А что произошло? – не удержался от вопроса Исиро, – ребенок погиб?

– Нет, – ответил луун, – гораздо хуже. Ребенок попал в плен.

– Разве вас можно захватить? – воскликнул Исиро, – ведь вы же всемогущие.

Исиро на секунду показалось, что луун усмехнулся краешком рта.

– Ты прав землянин, – ответил он, – в своем мире нас невозможно захватить. Но за его пределами даже мы уязвимы. Тот, кто произвел потомство, умирает. А ребенок, сразу после рождения уязвим вдвойне, хотя и обладает всеми задатками сверхвозможностей нашей расы. Он все знает, все помнит, все понимает, но не может противостоять грубой силе. И тот, кто сумеет его захватить в этот момент и сломить его неокрепшую волю, будет его господином. Именно этого добивались многие агрессивные расы, соседствовавшие с нашим домом в другой галактике. Они хотели сделать нас мозгом своей войны, не понимая, что в любом случае обречены.