Синтез
Шрифт:
— Какие?
— Туристические, — повторил Ян, — во все стороны от трассы расползлись горнолыжные курорты. Тут, по большому счёту кроме них и нет ничего интересного. Так вот, останавливаясь на прямолинейном движении, есть смысл предположить, что направлялась она сюда. — Ян обвел карандашом горный участок.
— А если она, повиляв по серпантинам, направилась дальше — эти тысячи километров?
— Болота, да пески, — произнес Гашек. — От трассы разбредаются дороги в рабочие поселки. Тут газодобыча, тут где-то нефть качают. Она чём-то другим, как мне кажется, занимается.
— Чёрт её знает, — задумчиво
— А вот если бы она поехала по этой трассе, — продолжил Гашек, указывая на линию, проходящую западнее «туристических» гор, — там ей много куда можно было попасть, минуя данный километр, там уже не так скучно и болотно, или по этой… Короче, что гадать. Вот наша трасса сейчас?
— А где ваши дикие племена?
— Это совсем не тут, это восточнее, там тоже горная гряда, другая… да, это далеко. Вот здесь. — Ян снова указал на карту. — Предлагаю остановиться на этом.
— В том случае, если она не свернула перед «туристическими» горами.
— Можем рассмотреть варианты того, куда она могла свернуть, — предложил Ян.
— Сначала давай отработаем горы. Что тут есть?
— Что могло её заинтересовать? Производство тут исключительно невредное. Исключительно сельское хозяйство и животноводство, то есть к её строительному бизнесу это не подходит. И туризм.
— Тогда уж нефть и газ как-то ближе. Чёрт возьми. Иголка в стоге сена.
— Есть один нюанс, — произнес Гашек.
— Какой?
— Сейчас на лыжах никто ещё не катается. Не сезон. Любители альпинизма предпочитают лето. В этих местах по горам можно ходить тропами. Реальные скалолазы отправляются на другие горы.
— А какая тут высота?
— Так, три с половиной километра максимум.
— Это мало?
— Слушай, Макс, я в этом не силен, но я знаю, что эти горы используют в первую очередь, как горнолыжный курорт, а летом бродят, да на пони скачут средь горных козлов, да пастухов.
— Ладно. То есть, сейчас там мертвый сезон?
— Переходный период. Погода ни то ни сё, ни лыж тебе, ни солнечной прогулки по горным склонам.
— Значит, отели практически пусты?
— Именно, — подтвердил Гашек. — Кроме туристических баз, тут в лучшем случае три-четыре мотеля придорожных найдется, в одном из округов.
— Деревень, — предположил Максим.
— Да, — Гашек улыбнулся. — А значит «шерстить» нужно эти мотели и базы.
— И сколько там баз? — настороженно спросил Максим.
— Не знаю. Выясним.
— Думаешь, это реально? «Прошерстить» все?
— Если бы можно было оформить вашу Белоснежку в розыск, закинули бы туда ориентировку, местные «сыскари» отработали бы на раз. А так, подумать надо.
Максим охватил виски ладонями и зажмурился.
— Чёрт, чёрт, чёрт. Что-то тут не так, не так, не так.
— Что с тобой? — поинтересовался Гашек.
— Не дает мне покоя эта, как её, Чжан…
— Быстро ты переключаешься, — заметил Ян.
— Дело в том, что если я причастен к похищению Маргариты, я должен знать, где она находится, и, соответственно, если Белоснежка к этому причастна, я должен знать, куда она уехала.
Гашек окинул Максима с головы до ног.
— Извини, мы в отделении полиции, а не в психиатрической клинике, а то я бы медсестру позвал. С тобой всё в порядке?
Ты меня пугаешь. И я не шучу.— Не в порядке, — ответил Максим, — совсем не в порядке.
— Тем не менее, давай отталкиваться от фактов. Я подумаю, как можно будет напрячь местную полицию, а ты… иди — поспи.
— Последую твоему совету, — согласился Максим. — Что с Симбой?
— Ничего нового, — хмуро ответил Ян.
— Может я смогу помочь?
— Как? — удивился Гашек.
— Я же, как-никак, со Змеем знаком. Это я напоминаю.
— Ну да, — ухмыльнулся Гашек, — и очень плотно, как я помню. Друзья — не разлей вода. К тому же, боюсь, даже он нам не поможет. Пока.
— Пока?
— Мы опять гадаем. Только уже на другую тему. С начала нашего знакомства вокруг меня одни… поверхностные… догадки… загадки… сказки… Ладно, иди спать, я тебе говорю. Закончился мой выходной.
— А по поводу Белоснежки, — вернулся Максим, — то, есть ещё кое-что, о чём я забыл. Или упустил.
— Что такое? — удивился Гашек.
— Дело в том, что она прибыла в Центр за две недели до нашего с Ритой появления. А это означает, что прибыла она не из-за нас, а из-за этих чёртовых наркотиков. И не понятно, как это связать с нами. И это может означать, что…
— Она не причастна к похищению Маргариты, и ехала на север совсем по другим делам, — предположил Гашек.
— Именно, — подтвердил Максим.
— И всё же, иди пока домой, — не найдя ничего лучшего, повторил своё предложение Гашек.
Часть VIII. Глава 8
«В голове перестали отплясывать песни, что так долго призывали меня к романтическому отчуждению от жизни, разбивающему в кровь моё иррациональное убежище, хлещущее наотмашь по моему, не сглаженному морщинами, лицу и высасывающую из меня мою ничтожную сущность, выбрасывая её на грязные улицы мироздания, на потеху таким же, как я, теням этого серого мира.
Я внезапно перестаю быть незаметным самому себе, мне сложно играть в невидимку для себя от себя же. Меня увидела она, трижды проклятая реальность, увидела и не отпускает. Ведь я никогда не считал тебя сладкой и безоблачной. Напротив, ты была в моем представлении грязной и серой. Что же теперь? Ты хочешь, чтобы я в этом убедился, взглянув на тебя в упор?
Возрадуйся, жизнь! Я не буду убегать, я не намерен прятаться от тебя! Особенно, если я тебе так нужен. А я тебе нужен?.. А ты мне?»
Весь день Максим бродил вдоль набережной, измываясь над своим эго, получая сомнительное удовольствие от радикального самоуничижения.
«Зачем я этим занимаюсь? — спрашивал он себя. — Это что, оправдание? Это игра на контрастах того, что я есть, перед тем, кем я намереваюсь быть? Кому я это всё пытаюсь втолковать? Себе или тем, кто мало-мальски меня знает? Тут есть такие? Но, зачем? Чтобы в случае провала, они, или я сам, заявили о том, что всё бессмысленно, и эта бессмысленность была предопределена? Что за бред? И провал в чём? Иногда складывается такое впечатление, что кто-то вклинивается в движения моих мыслей и пытается их переправить в другое русло, запутывая сам мыслительный процесс. Кто это? Кроме меня, кто это ещё может быть?»