Синяя бабочка плетельщика судеб

Пятый бездарно промахнулся из арбалета и прямо лицом наткнулся на один из световых шаров. Его крик недолго услаждал слух обитателей города. Сжалившись, я пристрелил его из его собственного оружия, проверяя качество… Которое меня не устроило.

Шестой был застрелен при попытке к бегству. Седьмой, если он был, признаков жизни благоразумно не подавал. Вот и умница.

Отбросив в сторону бесполезный теперь трёхзарядный арбалет, я подхватил Эрни под локоток и вывел в свободную от шаров зону.

— Что это было? — спросил он, одной рукой вытирая слезящиеся глаза. — Какое-то крутое боевое зелье?

— Ага, как же, — фыркнул я. — Всё гораздо проще, друг мой… Это ламповое зелье, начинка для магических светильников. Чтобы убить, не обязательно иметь хороший меч, порой достаточно и зёрнышка риса.

Эрни хмыкнул, высоко вздёрнув подбородок. Восхищается, но скрывает это. Молодец. Слепое восхищение радует меня только в исполнении хорошеньких девушек, а для ученика такое поведение смертельно. Не услышит чего-то или, наоборот, слишком легко поведётся на провокации и всё, хана. Не выполнил урок. Конечно, хороший учитель сначала собьёт это восхищение, но я ещё не настолько обнаглел, чтобы так называться.

— А почему они к тебе пристали? — с интересом спросил Эрни, стараясь не отставать. — Что ты натворил?

— Ещё бы знать, — пожал плечами я. — Меня настолько достал этот город, что выяснять, кто и из-за чего на меня в очередной раз взъелся, не хочется.

— А разве можно оставлять врагов за спиной?

Блин… Как бы это попроще объяснить….

— Надо различать тип врага. Если за тобой гонится стая волков, то лучше разобраться с ними сразу, пока не истратил все свои силы на бесполезный бег. А вот от цепных собак можно и нужно уходить: сделать толком ничего не могут, а тратить силы на каждого злобного кобеля — так и целой жизни не хватит.

— То есть, ты думаешь, что можешь убежать от проблем? — волчонок забежал вперёд, чтобы разглядеть выражение моего лица.

— Мне в этом плане проще, знаешь ли, — чуть улыбнулся я. — Невозможно убежать только от проблем в системе, продолжая находиться в ней… Эм… Нельзя убежать от цепной собаки, продолжая жить в том же дворе, так понятнее? То есть, если я уеду из этого города, меня больше не будут волновать его внутренние проблемы, но если я захочу остаться, мне придётся их решать. Конечно, от всего не убежишь: от себя, к примеру, или от Владыки Сильфодиума, хотя… В общем, ты меня понял.

— Убежать от себя это… — задумался Эрни, чуть замедлив шаг. — Потерять память, верно? А от Владыки…

— Уйти в мир иной.

— Умереть?

— Это самый простой способ, — кивнул я.

Странно…. Мы уже подошли к воротам, а на нас ещё никто больше не напал. Что-то мне не кажется, что этот город может нас настолько просто отпустить.

Города живые, что бы там не заявляли скептики, не высовывающие носа из своих тёплых домов.

Команда Аргарха уже ждала нас у ворот. Всё как обещано: столько-то лучников, столько бойцов и даже рожи не настолько бандитские, насколько можно было ожидать.

— Кого это ты с собой притащил? — недовольно спросил Аргарх.

— Это Эрни, мой ученик.

Капитан отряда поджал губы. Ученик — это серьёзно, под забором не оставить. Конечно, можно было бы оставить там меня, но… Пойти в Проклятые Пустоши им было нужно. Очень.

Люблю быть незаменимым. Очень.

Аргарх мимолётно покосился на Фани. Та уже смотрела на худющего мальчишку с материнской заботой. Прибить его тоже теперь не дадут… Остаётся только одно:

— Хорошо, можешь его взять с собой, — милостиво кивнул он. — Но платить будешь сам.

— Конечно, — чуть наклонил я голову. — Спасибо.

Ай-ай-ай, таки не удалось ему сыграть действительно хорошую мину. Мелковат гаврик, что поделаешь.

Отвесив Эрни подзатыльник, чтоб так явно не заглядывался на чужих баб, я потащил его к лошадям. Сивые кривоногие кобылы нервно переступали с копыта на копыто, чуя зверя, но не понимая, почему не боятся люди.

— Ш-ш-ш, сладенькая, всё в порядке, — тихо произнёс я, поглаживая кобылицу по короткой жесткой гриве. — Не надо нервничать, всё хорошо. Вот так, порядок.

Коняшка косила на мальчишку одним глазом, но убегать не спешила. С показной неуклюжестью я залез в седло. Я бы с радостью посадил туда волчонка: хотелось пройтись пешком, насладиться вновь приобретённой силой… Однако это будет смотреться, по меньшей мере, странно. Так что придётся ему пройтись четыре часочка до ближайшего города. Ничего, ему полезно… Наверное. Мало что можно сказать с уверенностью о человеке, который случайно выпил два редчайших зелья — а свою кровь я ныне считаю таковой — и остался жив. Может, через пару минут он превратится обратно в волка, а может — рассыплется в прах.

Впрочем, внешне Эрни выглядел вполне нормально.

Через ворота прошли без проблем. Удивительно даже… Вээртоге — это вам не Столица, где документы проверяют только у самого знатного — что не раз спасало меня от многих проблем — это город воров, где каждый кадр на учёте и не выйдет отсюда, не расплатившись со всеми кредиторами. Видимо, Эрвис всё-таки выполнил своё обещание.

Солнышко светит, птички… Э, нет, сейчас зима, птицы молчат. Ветер шелестит, а отряд старательно в гляделки играет. Я, закапюшоненный калека, откосил. Эрни роста не хватает следить за глазами сидящих на конях. Фани сидит радостная и гордая, любуется природой, а вот воины прямо диалоги ведут. Жаль, что мне вертеться неприлично, а то, наблюдая всего лишь за двумя, я теряю большую часть разговора.

Когда мы вышли за пределы видимости из города у меня созрел план. Не то чтобы очень сложный или полезный, но служащий главной цели моей жизни после убийства императора — развлечению.

Я вполголоса начал рассказывать Эрни о растениях, встречающихся по дороге. Свойства, история, связанные с ними легенды. По мере разговора… Монолога, я все больше офигевал: я и не думал, что знаю настолько много об обычной луговой траве. Не надо было слушать Хара, который о цветочках и зверюшках рассказывал больше и, главное, понятнее, чем об алхимии.

Постепенно гляделки сошли на нет, ближайшие ко мне воины начали прислушиваться, а я, наоборот, понизил голос. Волчонку-то что, он по любому услышит. Как только они, раздражённо хмыкнув, теряли ко мне интерес и уходили подальше, я начинал говорить громче и захватывающие басни снова отрывками начинали доходить до их ушей. Они три раза так ловились, прежде чем догадались, что я над ними банально издеваюсь. Только сделать ничего не могли: формально я прав, как хочу, так и рассказываю своему ученику, а то, что подслушивать не даю — так это уже их проблемы. Хотя от ответной пакости меня это вряд ли убережёт.