Сирахама
Шрифт:
– Ха! Меня теперь какой-то там стиркой не испугаешь, Кэнсэй! Я значительно вырос над собой в этом виде искусства!
+++
Снова набираю Миу.
– Поговорил?
– Сдерживая смех, спросила она.
– Угу.
– Получил?
– Угу.
– Не волнуйся - она отходчивая. Правда, и заводится с пол-оборота. Действуй решительно и быстро - может быть останешься в живых. И помни - болезнь легче предупредить, чем лечить!
– Не в нашем случае. Если буду предупреждать - только волноваться сильнее станете.
– Даже не знаю, что в «нашем случае» лучше, Кенчи. То ли готовиться к чему-то нехорошему
– Конечно. Погладь от моего имени Мисаки и Точимару. И Ренку тоже погладь... она ведь там, рядом?
+++
– Точимару?
– Удивился Ниидзима.
– Сирахама-сан, какой вы разносторонний, оказывается, человек!
– Это кот. Порода мэй-кун.
– Ну так а я о чем!
– Широко улыбнулся «инопланетянин».
– Я чудил?
– Спросил я, имея в виду процесс приведения в чувство.
Ниидзима меня прекрасно понял. Он сообразительный.
– Немного. Ругался... наверно. Я этого языка все равно не знаю - не японский, не китайский, не русский, не английский, не немецкий, не французский. Тут к этому привычны: вшестером тебя держали... С активацией вас, Сирахама-сан!
– Много проиграл?
– Ни одной иены.
– Ниидзима, кажется, был доволен.
– Я поставил на то, что ты сдохнешь на пятой минуте. Ни минутой меньше, ни минутой больше. И - насмерть! И я неплохо поднял! Один к ста пятидесяти!
Уважаю! Вот так вот запросто и без единой виноватой эмоции мне об этом сообщить... И даже лицом не потрудился ничего извиняющегося изобразить. Уважаю! Учись, Малыш! Малыш? Эй, Малыш! Заснул, что ли?
– А чего так мало?
– Не угадал способ, которым тебя укокошили! Кто ж мог подумать, что ты - поклонник борьбы в партере!
– Общество прекрасной девушки, знаешь ли... Тебе не понять. А меня что, чуть не убили?
– Тебя убили.
– Пожал плечами Ниидзима.
– Клиническая смерть. Три с половиной минуты. Быдло, конечно, не в курсе, что ты воскрес. Да и зачем его, быдло, огорчать - смерть на Арене очень любят. Невзирая на разглагольствования о духе боевых искусств... Теперь тебе надо будет пересмотреть сценический образ. Анонимус был, конечно, хорош - не спорю - но ты уж поднапрягись, придумай что-нибудь новое.
– Без проблем... А что с Ванадис?
– Бюллетень в Сети сообщает, что у прекрасной Ванадис переломы четырех ребер, вывихи пальцев на левой руке... причем - ВСЕХ! Травмы менисков обеих коленей, травмы локтей, содрана кожа на шее... Загрызть ты ее пытался, что ли? В маске... Ах, да - маска вдребезги. С одной стороны - ничего опасного, Ванадис тебе еще наваляет, а с другой - «старушка ушла красиво» - боец Мелкий перед смертью лишний раз подтвердил, что абы кому Шакти Рахманн-сама.
– Ниидзима задумчиво посмотрел куда-то в сторону двери.
– Свои розы не дарит!
Он помолчал и с неудовольствием добавил:
– А еще какой-то мудила умудрился точно описать характер повреждений Ванадис ДО начала поединка и выиграл на этом два миллиона иен!
– Ты просто завидуешь.
– Самую чуточку, - Ниидзима снова широко улыбался и показывал пальцами эту «чуточку».
– Поллимона примиряет меня с существованием этого излишне информированного хитрого гавнюка... временно.
– А еще как на мне заработать можно?
Хер знает, в каком я сейчас состоянии.
То, что боли нет - ни о чем не говорит - может быть меня обкололи обезболивающим по самые брови, и по сути - я уже бесполезный инвалид. И я пока не знал, как об этом осторожно спросить, чтобы не вызвать зубоскальства Ниидзимы - пикироваться с ним сейчас совершенно не хотелось. Еще и Малыш молчит...– Элементарно...
– Незамедлительно ответил Ниидзима.
– Сдать твою тушку в какое-нибудь учреждение... или продать на органы. Можно много-много заработать. Правда, часть органов будет бракованной - отбили их тебе, наверно, в Редзинпаку, раз уж ты ими не пользуешься... Ну, да имплантация мозга все равно никому не нужна - каждый же считает себя самым-самым умным - так что убытки от невозможности продать твое серое вещество будут небольшими. А вот купить себе запчасти от такого неубиваемого организма, как твой, любой будет рад за любые деньги! Так что ты озаботься - накропай завещаньице - озолотишь родителей в случае своей безвременной кончины!
Вот сейчас особенно было видно, что «пришелец» «под мухой». Судя по настроению Ниидзимы, до недееспособности мне еще далеко. И, видимо... видимо, после Активации я никого не убил и не... ну, понятно, да?
Интересно, Старик, кто нас реанимировал? Как считаешь? Старик? Эй... старик! Не очухался, что ли? Ну, тоже неплохо - не будет со своим морализаторством лезть!
– Кто меня реанимировал?
– Мне посоветовали не говорить тебе...
– Мастера Редзинпаку...?
– ... этого сразу. Сказали, что ты и сам догадаешься... Странно, они еще добавили, что ты - не дурак. Как я вижу, они ошиблись.
– А кто тогда?
– Ниидзима-сан, вас не затруднит выйти?
Незнакомый женский голос, произнесший это, слышался откуда-то со стороны моих пяток. Оттуда, куда я не мог повернуться и куда смотрел до этого Ниидзима. Отрывать щеку от пластика лежанки совершенно не хотелось. Наверно, зря - стоит посмотреть на еще одного человека, который может скрывать свои эмоции. Впрочем, я догадываюсь о личности незнакомки.
– О, Шакти-сама... Я незамедлительно выйду. Как только узнаю, почему я должен оставить своего бойца...
«Своего». Какая самоотверженность! Видимо полмиллиона иен вскружили Ниидзиме голову. Ну и алкоголь, конечно. А учитывая то, что мы только что друг другу сказали (и зная, что госпожа Шакти все это время присутствовала здесь) - и вовсе наглость! Если это та женщина, которая подарила мне розочку, то удивительно, как Ниидзима осмеливается ей перечить! Тем удивительней было то, что учитель бойца Ванадис соизволила вполне мирно объяснить:
– Нам необходимо поговорить тет-а-тет... не так ли, Сирахама-сан?
Легкое удивление со стороны Ниидзимы.
– Кроме того, Ниидзима-сан.
– Голос стал опасно-ласковым.
– Это просто невежливо: спрашивать женщину, зачем она хочет остаться наедине с мужчиной...
– Ниидзима, сделай одолжение... своему бойцу.
– Попросил я. Ниидзима молча направился к двери.
– Ниидзима, ты планшетник свой... забыл.
Досада. Ниидзима вернулся и забрал компьютер.
– Очень любопытный и любознательный мальчик.
– Тихо, будто листья в кроне дерева прошелестели, рассмеялась Шакти.
– Но он должен быть тебе благодарен, Сирахама - ты ведь только что спас его драгоценный компьютер!