Сирахама
Шрифт:
Действительно, мы как раз проходили узкий проход между двумя скалами. Стрелять тут можно было... ну, разве что сверху.
– Заминировали камень?
– Чувствуешь запах взрывчатки?
– Откровенно оскалился Старейший.
– Слышал звук взрыва?
М-да...
– К тому же эта смешная русская пукалка до сих пор не чищена после вашей возни в джунглях. А девочка без тебя категорически отказывается ее разбирать. А ведь Сакаки так ее уговаривал, так уговаривал... Он же такой винтовки никогда не видел! А все потому, что ты привык комментировать процесс разборки-сборки... Подсадил, можно сказать,
Да. Вот это был более весомый аргумент. Но - это же мастера Редзинпаку!
– с ними надо быть начеку! Они те еще фокусники! Я отошел от веселящегося старика подальше и под снисходительным взглядом поднял камень с кулак размером:
– А если этот попро...?
Старейший ласково-ласково прищурился, и через секунду с моей ладони осыпалась горсть мелких камушков!
И - столь же ласково посмотрел на меня. Я содрогнулся от этого разрушительного, как выяснилось, взгляда... М-да, видимо, убегать от него бесполезно - от таких «бякуганов» далеко не убежишь... Сколько между нами...? Метров семь? И не факт, что ему помешают всякие преграды в виде стен, камней и слоя земли!
– И этому можно научиться?
– Всему можно научиться, Кенчи!
– Воодушевился Старейший.
– Помни слова того умного человека! Есть, правда, один незначительный нюансик... ерунда совершеннейшая, хо-хо-хо...
Тропинка закончилась. Мы вышли на обрыв. Внизу было море. Слева - метрах в двухстах - пляж, на котором сейчас в уединении отдыхало Редзинпаку.
– Нужна вера!
– Провозгласил торжественно Фуриндзи.
– Сколько там до воды, Кен-чан?
– Метров семьдесят.
– Я осторожно выглянул за край обрыва.
Я стал догадываться о том, что будет дальше.
– Да, Кенчи. Правильно догадываешься.
– Прищурился Старейший.
– Надо прыгнуть.
– Верная смерть, Старейший. Люди и с меньших высот, прыгая в воду, разбиваются.
– Попытался я воззвать к разуму.
Наивный. Когда речь заходит о Редзинпаку, «взывать к разуму» довольно странно.
Собственно, хватило бы и двадцати-тридцати метров. При такой высоте - что вода, что голые камни - разница ни-ка-кой! Даже если солдатиком или головой вперед в воду входить. Разве что первыми ноги или голова сломаются.
– Это точно - верная смерть. Высота - семьдесят. Ускорение свободного падения - девять и восемь. Удваиваем, умножаем, извлекаем корень... Сорок метров в секунду. На такой скорости - что вода, что асфальт... И в этом - весь смысл данного действа.
– Старейший помолчал, разглядывая горизонт.
– Кенчи, ты осознаешь, что убить я тебя могу в любой момент?
– Гхм... Да.
– Сглотнул я.
– Тогда ты должен понимать, что подобный способ тебя убить - сбросив вниз со скалы в море - для меня чреват некоторыми неудобствами... в первую очередь с внученькой. Это если даже забыть о том, что и мотивов-то у меня нет... если уж совсем формально и казенно, в стиле одной твоей грубоватой подружки, хо-хо-хо...
На это возразить тоже было нечего.
– Это имеет какое-то отношение к тому, что вы говорили, Старейший?
– Самое прямое, Кен-чан! Самое прямое! Для того, чтобы быстро разбудить в себе скрытые способности, нужно добровольно встать на самую грань, отделяющую жизнь от смерти. И - ерунда такая - просто поверить, что сегодня ты не умрешь.
–
Но в Редзинпаку меня и так каждый день...– Ты невнимательно слушал, ученик...
– Огорчился Старейший
Херасе! Сам Старейший меня «учеником» назвал! Честь-то какая! Нет, безо всякого сарказма - это, действительно, круто!
– Тебя ставили на эту грань другие. И не всегда с твоего согласия. А теперь ты должен встать на нее САМ! Осознанно! А не подпираемый сзади непосредственной угрозой для жизни!
– Вот кстати, Фуриндзи-сэнсэй...
– Я вспомнил «чертов канон».
– А что мне за это будет? Должна же у ослика быть морковка?
– Хо-хо-хо! Ну таки я вам скажу, что вот ЭТО я и называю настоящим деловым разговором!
– Обрадовался Старейший, совсем по-кэнсэевски потер ладонями и кивнул в сторону пляжа.
– Вон, посмотри внимательно, ослик: целых две «морковки» бегают - беленькая и красненькая... А еще ж и третья есть...
– зелененькая, кажется.
Я бросил взгляд в сторону пляжа. Вообще-то, мои разноцветные «морковки» не бегали. Во-вторых, зелененькой «морковки», действительно, не было - «ящерку» сразу после обеда куда-то увела Сигурэ... видимо, потренироваться. А Ренка и Миу стояли рядом и смотрели в нашу сторону... И самую малость беспокоились. Рядом ярко-оранжевая Хонока и «полосатый» Кэнсэй суетились над штативом с фотоаппаратом. Остальные мастера тоже посматривали на скалу. С любопытством и в нетерпении... А Дайя изящно держала у глаз театральный бинокль.
– Маловато будет, сэнсэй!
– Сигурэ не отдам - даже не проси!
– Поколебавшись, решил Старейший.
– Я не это имел в виду, сэнсэй... Хотя - предложение интересное и заманчивое - мы к нему как-нибудь вернемся. Я хотел сказать, что ослику эти «морковки» даже укусить не дают!
Старейший на секунду задумался:
– Ладно, уговорил. Обещаю, что до начала летних каникул мы не будем устраивать ночные налеты на твою спальню... До начала летних каникул места твоего спального базирования получают статус автономных округов на территории государства Редзинпаку!
– Старейший подумал и торопливо уточнил.
– Но для этого ты должен прыгнуть в течение ближайших пяти минут! Время пошло!
+++
– Пять минут, Сакаки.
– Скрестив руки на груди, Акисамэ смотрел на скалу.
– Десять.
– Сакаки с готовностью подставил ладонь, по которой Акисамэ быстро хлопнул.
– Десять минут. Мой ученик так просто не сдастся!
– Ты молодой, Сакаки! Недооцениваешь дар убеждения Старейшего и степень болезненности этого вопроса для моего ученика.
– А ты недооцениваешь ершистость моего ученика, Акисамэ! Можешь уже сейчас идти на «Кролика» и доставать свой, а теперь уже мой ящик пива!
– Ne kazhi gop, tovarisch Сакаки! Давай посмотрим до конца... а то принесу я ящик своегопива - бац!
– а он все равно мой... Не идти же мне на «Кролик» второй раз за твоим пивом, которое мое!
+++
Сверхчеловек в своем репертуаре. С другой стороны - предложение щедрое и заманчивое. Но как же страшно!!!
– Десять минут!
– Семь!
Инстинкт размножение вступил в жестокую и кровопролитную схватку с инстинктом самосохранения...
– Договорились, Фуриндзи-сэнсэй!
– ... И победил!
– Я прыгну!