Сирота для Стража Альянса

Я очень надеялась, что они вернутся в полном составе.

— Фина, тебе следует позавтракать, — раздался голос бортового помощника. — У тебя произошёл эмоциональный всплеск и упал сахар в крови.

— Ещё ты не командовала, когда мне есть, а когда ещё что делать, — прошипела я сквозь зубы, как будто срыв злости на искусственный интеллект мог мне чем-то помочь.

— Мне оставили чёткое руководство отслеживать уровень твоего здоровья. Я оцениваю выброс углекислого газа из твоего дыхания, твою температуру тела, сердцебиение, мозговую активность. После резкой нагрузки падение сахара в крови закономерно.

— Хорошо, — я постаралась выдохнуть максимально спокойно. Голова действительно кружилась, а препирательства с компьютером вряд ли привели бы к чему-то в принципе.

Я подошла к автомату выдачи пищи и приложила ладонь. Внезапно мне выехал контейнер с доп секцией.

— Неверный расчёт, Бэта.

— Всё верно, Фина. Тебе положен увеличенный калораж.

— Чего это ради?

— Ты беременна. На начальных сроках беременности требуется увеличение рациона на триста килокалорий, что соответствует выданному увеличению порции.

Смысл сказанного дошёл до меня только спустя несколько секунд. Где-то под желудком пробежал холодок, а в горле встал ком.

Я… беременна?

Мне пришлось опереться на спинку кресла, потому что ноги вдруг стали слабыми. Колени едва не подкосились, и я опустилась на сиденье. Сжала ледяными пальцами виски и потёрла, чтобы хоть немного прийти в себя.

Я беременна.

Новость волнующая, неожиданная и… многое проясняющая.

Эллиот знал? Но как? Почему раньше меня самой?

Меткой почувствовал?

Поэтому он и оставил меня на корабле, поэтому и не позволил идти с ними на вылазку.

Но почему ничего мне не сказал? Или понял поздно и времени на это не было?

Злость на него таяла с каждой секундой. Вместо неё сердце затопило нежностью. Он так позаботился обо мне и нашем ещё не рождённом малыше.

— Фина, уровень сахара в крови снижается. Ты можешь упасть в обморок. Прими пищу.

— Да… конечно, — я собралась с силами и встала. Поесть действительно нужно было. Потому что… потому что теперь это была ещё и ответственность за ребёнка.

Я вскрыла контейнер и съела несколько ложек. Прислушалась к себе, но ничего особенного не почувствовала. Видела не раз, когда скрывалась от Эллиота, как девушки, что ожидали ребёнка, либо ели как не в себя, либо их рвало даже от запаха пищи. Когда я работала в трактире дарийца на Ксеруме, одна из девушек-посудомоек даже уволилась, потому что просто не могла работать. А если точнее, то её уволил хозяин.

Но я ничего такого не чувствовала. Или, может, время ещё не пришло.

Доев и выбросив контейнер в утилизатор, я встала и подошла к большому зеркалу. Никаких изменений в своей внешности не обнаружила, но, всматриваясь в своё отражение, я вдруг осознала то, что этот ребенок — мой и Эллиота — он внутри меня. Он не просто вот это эфемерное “беременна”, он в моём животе. Живой. Настоящий. С маленьким бьющимся сердечком.

Во мне теперь бились два сердца. И они оба жаждали, чтобы Эллиот вернулся.

Но внезапно корабль тряхнуло, вытолкнув меня из моих мыслей.

— Бэка, анализ, — мне пришлось вернуться в настоящее.

— В процессе, Фина, — ответил искусственный интеллект. — Варен задал мне программу, которая может обнаруживать соприкосновение вселенных. Соприкосновение обнаружено. Но также программа способствует дестабилизации работы систем корабля. Этого не было в рассчётах. Либо ошибка, либо намеренное воздействие. Анализирую.

Я замерла в ожидании. Вглядывалась в космическое пространство через большой лобовой иллюминатор. Ни видимых световых вспышек, ни заметных чёрных “провалов” в россыпи звёзд, чего-либо ещё необычного я не видела. Тьма и звёзды.

— Внешнее воздействие, — снова ожила Бэта. — Программу Варена поймали и использовали как маяк.

— Альянс?

— Нет, другая сторона соприкосновения. Они зацепились за наш сигнал и провоцируют пространство на трещину. По моему рассчёту, до контакта вселенных шестнадцать секунд. Фина, принимаем контакт или уходим?

51

Все они стояли на коленях. Были живы, но изранены и повержены.

Варена трясло. Его щёку пересекала глубокая рана. Она сочилась кровью на мертвенно-бледном лице. Варен был очень слаб и казалось, что вот-вот потеряет сознание.

Римма терпела, сжав зубы от боли в сломанной руке. Одна из выживших девушек из её команды не стеснялась стекающих по грязным щекам слёз.

А Яра стояла на коленях молча, прожигая взглядом одержавших победу противников. Её лицо и белые волосы были залиты кровью, но кровь была не её. Яра уже давно сбилась со счёта, скольким она вспорола горло и у скольких отобрала жизнь только за сегодня, не говоря уже за всё её существование.

Она считала свой конец достойным для воина. Но дело было в том, что Яра, наверное, впервые так чётко ощутила, что она не хочет умирать, что хочет попробовать жить не войной, а миром и любовью. Но, наверное, она сотворила слишком много зла, поэтому время расплаты рано или поздно бы пришло. Однажды она уже думала, что её настигла карма, но Варен с его опытами отодвинул логичный финал, переиграл его.

Сейчас Яра была ему благодарна за это. Он дал ей время сказать дочери и Шейну, что в груди у неё не кусок льда, и что она тоже умеет любить.

Шейн осторожно нашёл её руку и сжал тонкие пальцы. Они умирали вместе, а их дочь должна была скоро оказаться в безопасности. По крайней мере, Яра надеялась, что кораблю ничто не помешает выполнить установленную программу.

На них были нацелены лазерные прицелы. В грудь каждому. Счёт их жизней шёл на секунды. Надежды на борьбу уже не было, потому что силы были сильно неравны.

Пленники услышали шаги. Это были Стражи. Наверное, для исполнения приговора ждали именно их.

Стражи вели Эллиота.

Значит, ему тоже конец.

Яра на секунду зажмурилась, её сердце пронзило сожаление, что Дафна в момент лишится всех, кого она любит. Одна лишь надежда грела материнское сердце — дочь сможет преодолеть трещину и вернётся на Крокстарс.

Кроктарс, который теперь тоже был в опасности.

Но если Дафна успеет, то у Альянса не останется шанса, некому будет держать трещину. Они с Шейном не подходят — не настолько сильны, ведь они — эксперимент. А вот Дафна — идеальна. Но она будет далеко. Яра надеялась на это.