Сирота с Манхэттена. Огни Бродвея

Ощущая, что начинает ненавидеть Лароша, Жюстен в то же время искренне сочувствовал Мариетте. В деревне ее, конечно, считали легкодоступной еще в те времена, когда они с ней весело проводили время в конюшне. Но, если задуматься, она всего лишь делала, что хотела, а ханжи такого не прощают… Притянул ее к себе, стал утешать:

– Ларош не имеет никакого права тебя принуждать. Не ходи к нему, работай преспокойно на своей ферме. Помогай мужу, заботься о ребенке.

– Если я тебя послушаю, то получу взбучку уже от Бертрана! Не вмешивайся, куда не надо, Жюстен. Я пока что справляюсь. И лишней денежка не бывает!

– Мариетта, мне тебя жаль! Ты мне тоже очень нравилась. Ты была мой лучик солнца, когда приходила утром ко мне в конюшню. И мы, если помнишь, не скучали… Я даже обещал жениться, если ты понесешь.

– Ты хороший парень, я знаю. Все, хватит болтовни, мне пора! Может, и получится стащить для тебя фотокарточку. Поджидай меня сегодня ближе к ночи за конюшнями. Коля', новый конюх, рано ложится, так что ты с ним не столкнешься. Хоть попрощаемся по-людски…

Она вскочила на ноги, одернула юбку. Жюстен понял, что дальнейшие уговоры бесполезны. И еще больше разозлился.

– Если этот мерзавец и правда мой отец, будь он проклят! – сквозь зубы проговорил он.

Гавр, в тот же день, в тот же час

Ричард, взбешенный и крайне встревоженный, мерил шагами площадку перед сходнями для пассажиров первого класса. И без конца поглядывал во все стороны в надежде, что Элизабет вот-вот появится. Бонни стояла в метре от него, бледная как полотно.

Молодую женщину поджидали не они одни. Матросы на палубе уже начали терять терпение. Жан Дюкен разговаривал с ними, в то же время высматривая племянницу на набережной.

Двигатели парохода ревели в его стальном нутре, из труб вырывался дымок: еще немного, и «Гасконь» снимется с якоря. Прозвучал третий гудок. На палубах было очень шумно: толпящиеся вдоль заграждений пассажиры громко прощались с провожающими, махали платочками. То была настоящая какофония криков, смеха, рыданий.

– Да где же она? – выкрикнул Ричард в отчаянии.

– Понятия не имею, – печально отозвалась Бонни. – Наверное, что-то случилось. Не дай бог, на нашу девочку напали, как когда-то на ее бедного отца. Только б история не повторилась!

– Не болтайте глупости! Вам было велено глаз с нее не спускать! – вскинулся молодой муж. – Вы во всем виноваты!

Американец, чье лицо блестело от пота на неумолимом солнце, нервно взъерошил свои черные волосы. Выслушав Бонни, он уже сбегал к лавке антиквара, однако нашел ее запертой, с опущенными защитными решетками. Узнав, что племянница задерживается, Жан прочесал окрестности, в том числе похожие на лабиринт складские кварталы.

– Мы не можем уехать! – объявил Ричард. – Придется переговорить с капитаном. Заберем багаж и прямиком в жандармерию порта!

Несмотря на жару, он был очень бледен. Во взгляде янтарных глаз ясно читалась тревога.

– Она взялась за старое! Но только на этот раз довела дело до конца! Лисбет утопилась! – бормотал он.

– Ричард, теперь вы говорите глупости.

Но Бонни все же еще больше испугалась и поспешно перекрестилась. Положение и в самом деле складывалось кошмарное. Проклиная себя за то, что отпустила Элизабет одну, она расплакалась – и в тот же самый миг высоко над ними, на палубе, Жан выдохнул с облегчением.

– Я вижу Элизабет! Она бежит к нам! – крикнул он.

Ричард услышал его и повернулся навстречу жене. Та спешила к сходням, прижимая сумочку к груди. Щеки у Элизабет раскраснелись, прическа сильно растрепалась, и ветер играл длинными легкими прядками.

– Лисбет!

Он раскрыл руки ей навстречу, порывисто обнял. Молодая женщина сильно запыхалась и какое-то время не могла говорить.

– Простите, простите меня, пожалуйста! – наконец вымолвила она.

– Скорее! Пароход отчалит, как только мы будем на борту, – крикнула им Бонни, которая теперь всхлипывала от радости.

Элизабет подбежала к сходням и сделала пару шажков, но ноги у нее так дрожали, что Ричарду, у которого голова до сих пор шла кругом, пришлось помочь ей взойти по трапу.

Подоспевший Жан помог племяннице одолеть последние ступеньки, придерживая ее за талию.

– Как же ты нас напугала! – буркнул он. – Я уже думал, пароход поплывет без нас!

– Прости, дядя Жан! Я сейчас все вам объясню. У меня не было выбора.

Ричард снова обнял жену. У него язык не поворачивался ее упрекать. Слава Богу, она тут, и можно упиваться ароматом ее духов, целовать нежные, разгоряченные от беготни щеки… Только теперь он понял, как сильно ее любит, и это было чудесно!

– Мадам Лисбет Джонсон, я вас обожаю! – шепнул он ей на ушко.

Жан повел Бонни в носовую часть громадного судна. Много лет он мечтал увидеть перед собой бескрайний океан с пенными шапками волн.

– Наконец я отплываю в далекие дали с женщиной, которую люблю! Господи, я не устану тебя за это благодарить. Иди, моя нареченная, я тебя обниму!

Бонни от волнения не нашлась с ответом. Она просто стояла и любовалась профилем жениха, поражаясь, как ее мог полюбить такой красавец, к тому же заботливый и ласковый. Замирая от счастья, она прижалась к Жану. Страхи старой девы, какой она еще вчера себя считала, улетучились.

– Я люблю тебя всем сердцем, Жан, – сказала она наконец. – И не боюсь разделить с тобой и жизнь, и твою постель…

– Кокетка! – пошутил он, на самом деле очень довольный. – У нас впереди тысячи ночей, моя хорошая, – там, в Америке!

Она закрыла глаза, чтобы полнее насладиться моментом чистейшего счастья. Отринув бремя страхов и целомудрия, Бонни открыла для себя телесные наслаждения и радость разделенной любви. Это произошло прошлой ночью в комнате Жана, и она до сих пор упивалась этими приятнейшими из переживаний.

В паре метров от них, ближе к носу корабля, обнималась другая пара. Элизабет с Ричардом смотрели, как удаляется набережная Гавра. Пароход, медленно выходивший из порта, сопровождала огромная стая чаек.

– Если б только я могла летать, как птица, я бы не заставила вас так волноваться! – вздохнула Элизабет. – Видит Бог, я никогда не бегала быстрее и так далеко! Это было ужасно. Я слышала гудки парохода и страшно боялась опоздать. Уронила сверток с покупками и даже не остановилась. Наверное, его затоптали, если кто-то не успел подобрать.