Система Ада

– Покурим?
– издевательски кивнул Макаров, никого не угощая, и чиркнул спичкой.

Все промолчали. Для Щукина и Чугунко команда покурить, видимо, была павловской лампочкой, вызывавшей рефлекс мгновенного сна. Они мерно засопели. Миша подсел поближе к буревестнику.

– Начальник, можно тебя на минутку?

– Чего, курить умеешь? Попробовать хочешь?

– Хочу. Но я не об этом. Имею сказать тебе, Никита, кое-что важное. Давай отойдем в сторонку.

– Ну давай, коли не шутишь.

Они отошли почти к самому выходу в освещенный штрек. Как сказать ему, господи, вразуми! Этот Макаров явно себе на уме, но как именно? Где гарантия, что после этого разговора не сдадут в лапы местных чекистов? Тогда уж не избежать наказания похуже расстрела. Каково, например, повисеть живым чучелом для штыковых упражнений? Оружия ни впередсмотрящий, ни буревестник из рук не выпускали.

– Никита, ты... понимаешь... Ты здесь, в пещере, родился?

– А где же еще? На, затянись, ладно. Макаров оставил ему микроскопический бычок. Миша жадно затянулся, обжигая пальцы и губы. Горлo опалило, в голову с отвычки ударило дурманом.

– А я здесь, может быть, месяца два. Не знаю точнo, счет времени потерял...

– Потерял? А ты считай от съезда до съезда - и не запутаешься.

– Погоди. Мы забрались в пещеру снаружи у поселка Метростроевский, чтобы от... ну, в общем, путешествовали. Нас было пятеро. Я, Сашка вон тот, Савельев, девушка одна, она тут в госпитале работает, Катя Зотова и еще двое парней, мы разминулись с ними. Там наверху выход завалили менты или военные, но выйти как-то можно, я уверен в этом. Сюда нас привел один странный тип. Крот. У него еще ожог был на ладони, как у бородатого, здорового такого - знаешь, электрика.

– Погоди, погоди, Мишань, ты успокойся. Я на тебя стучать не буду, - в глазах Макарова, смутно поблескивающих в полумраке, была ирония доброго инквизитора, великодушно выслушивающего завиральные бредни какого-нибудь Джордано Бруно.
– Чего ты лепишь? Может, тебе полечиться, а?

– Мне? Никита, ты пойми...

– Я все понял. Где это такое снаружи? Откуда вы забрались?

– Снаружи, это на поверхности земли, - Миша действительно понял, что переволновался, перебрал.
– Видишь, здесь каменный потолок, а там нет потолка. Там голубое небо, с него светит солнце или идет дождь. Там совсем другая жизнь. Никто не воюет. Можно пойти на танцы. Там девушки вот в таких платьях. Можно дома поваляться на диване и посмотреть телевизор. Ты знаешь, что такое телевизор?

– Да что ты ко мне пристал-то, впередсмотрящий?

– Я хочу выйти на поверхность земли. Но не смогу найти дорогу. А ты сможешь. Выведем еще Катю Зотову и Савельева. Там совсем другая, хорошая жизнь. Там рай по сравнению с этим.

– Рай?
– усмехнулся Макаров.
– В рай не наверх надо идти, а вниз. Это всякий дурак знает. Были тут такие придурочные старички, хрен знает откуда взялись, тоже все наверх звали. Так достали Двуногого, что он их раньше срока в рай отправил. В Большую Соленую пещеру.

– Никита, я прошу тебя... Ты не пожалеешь - жить при свете солнца гораздо лучше. Нужно только фонарь взять, жратвы на три-четыре дня... Дойдем до реки Стикс, а там я...

– Слушай, заткнись, а?
– Макаров был уже раздражен. Он сгреб вяло сопротивлявшегося Шмидта за грудки, обнаружив немалую силу.
– Парень, ты мне нравишься, и потому я на тебя не настучу сразу. А дальше - пеняй на себя.

Макаров оттолкнул его и тут же обернулся на зов бодрствовавшего в задумчивости Саломанова:

– Товарищ буревестник, слышите?

– Что?

Тишина мгновенно вернулась в свои права. Где-то отчетливо послышались шаги нескольких человек.

– Хватай мешки и сваливаем, - шепотом приказал буревестник и первым двинулся к освещенному коридору.

Но из темноты его ударил в спину яркий луч фонаря.

– Зотки! Вон они!
– послышалось с того, темного конца штрека.

Реакция разведчика Макарова оказалась лучше. Автомат был у него на груди. Он мгновенно, не успел затихнуть крик противника, узнавшего их, выпустил в сторону луча длинную очередь.

Фонарь погас, но в ответ тоже раздалась очередь и одиночные выстрелы.

– За мной!
– Макаров уже несся во весь опор по освещенному коридору.

– Сашка, мой мешок, - успел крикнуть Шмидт. Четверо зотовцев, дремавших в глубине, выползли на карачках с необыкновенной быстротой. Поняв, что не задевает своих, Миша выпустил в штрек щедрую порцию свинца. Савельев отдал Шмидту его мешок, и они рысью рванули вслед за командиром.

Тот остановился возле узкого прохода в правой стенке.

– Сюда!

Макаров и Чугунко включили фонари. В проход можно было протиснуться только гуськом. Но дальше было попросторнее. Миша шел предпоследним. Он уже был под прикрытием стен, когда в коридоре послышались выстрелы и ему на спину обрушилась тяжесть. Он обернулся - впередсмотрящий Саломанов настойчиво протягивал ему свой разодранный вещмешок. Из него высыпались упаковки бинтов.

– Ты чего?
– не сразу сообразил Шмидт.

– Ничего, ничего, - тихо проговорил Саломанов и упер ему дырявый мешок в грудь.
– Возьми... Кзо-това, дзотова, ничего, ничего, ничего...

И рухнул лицом вниз.

Макаров обернулся с фонарем и догадался, что случилось.

– Шмидт, бери его мешок и за мной! Они карабкались по узкому лазу сначала вверх, потом вниз. Никакого шума погони не было, как разведчик ни прислушивался время от времени, подавая команду всем остановиться и замолкнуть. И это его насторожило.

– Так, всем стоп. Жопой чую - впереди засада. Он обвел лучом фонаря лица четверых оставшихся солдат.

– Но и у засады имеется тыл. Мы их наколем. Со мной пойдет...
– он на минуту задумался.
– Вот Шмидт и пойдет. А у вас за старшего будешь ты с фонарем, - Он ткнул пальцем в Чугунке.
– Значит, когда мы уползем, десять раз скажешь про себя: "К борьбе за дело Зотова будь готов. Всегда готов. Дело Зотова живет и побеждает". Понял?

– Понял.

– До десяти считать умеешь?

– Нет.

– Ну, елки-палки... Хорошо. Ты считать умеешь?
– спросил он у Савельева.

– Да. Я учился в институте.

– Где?
– такой термин был очевидно незнаком подземному жителю.
– Ладно, ты, с фонарем, медленно произносишь, только шепотом, не ори, а ты считаешь. Как закончите, идете вперед до первой развилки и сидите там, как летучие мыши, тихо, пока не затихнет стрельба. Я крикну. Все ясно?

– Так точно!- прошептал Чугунко.
– Враг будет разбит. Победа будет за нами. Дело Зотова...