Система Геном. Том 2

Я не стал продолжать этот странный диалог, чувствуя, как внутри нарастает усталость.

В очередной раз затаился между скал, их холодная поверхность леденила синтетическую кожу через броню. [Адаптивная маскировка] работала, и я ждал, слыша, как вдали раздаются тяжёлые шаги. Их было трое, и в этот раз уровней не было видно. Что это? Повышение сложности? Ну ладно. Воздух пропах железом и гнилью, а тени от монолитов дрожали, словно живые.

Я дождался, когда они будут проходить мимо, и тут резко один из них свернул ко мне. Но я дёрнулся, решил подождать, чувствуя, как сердце бьётся быстрее. Он расстегнул штаны и вывалил… надеюсь, я смогу стереть это из памяти. Но главное — он не видел меня, даже стоя в полуметре, его дыхание было слышно как тяжёлое хрипение.

«А ведь и впрямь хорошая маскировка. Интересно, на что она будет способна после прокачки.» — подумал я, ощущая лёгкое покалывание на коже от действия навыка.

И как только он развернулся и решил сделать шаг, четыре щупальца разом вонзились в зелёную тушу с влажным хлюпаньем! Я рванул к оставшимся двум, слыша, как их броня скрипит при движении. Одному тут же отсёк голову мечом, и её глухой стук о камни эхом разнёсся по пустошам. А второму влепил [Кросс] в «солнышко». Он отлетел с влажным хрустом и сбитым хрипом, а я, не думая, подскочил к нему и сразу отрубил правую руку, затем продырявил его щупальцами, пригвоздив к земле, где кровь медленно растекалась чёрными лужами.

«О, а это мне понадобится.» — решил я, глядя на отлетевшую в сторону лазерную пушку, её металл поблёскивал в тусклом свете. Всё же винтовкой её нельзя называть, нет же винта. Ох уж эти привычки.

С этим я также провёл интереснейший «диалог». Но он тоже решил не идти на контакт, потому было принято решение разорвать отношения удушающим приёмом, и его хрип оборвался в тишине.

Подхватив пушку, я продолжил свою охоту, чувствуя, как вес оружия оттягивает плечо. И в этот раз за одну жизнь я успел разобраться с тридцатью шадами. Да, куда больше, чем в прошлой. Всё же вылавливать их по два-три куда результативнее, и каждый удар меча сопровождался запахом палёной плоти.

Но всё хорошее когда-нибудь кончается, и холодный ветер принёс новый запах — гари и смерти.

Я сидел между скал и исследовал добытые трофеи, их металл холодил пальцы, а система объясняла, что к чему, её голос звучал сухо, но с ноткой интереса.

— А это? — спросил я, поднимая странный предмет.

— Вакуумная граната высокого радиуса поражения. Думаю, порядка десяти метров, — ответила она, и я почувствовал лёгкий ветерок, дувший с пустошей.

Я отложил её в сторону, ощущая её тяжесть.

— Это? — спросил я, показывая на другой трофей.

— Метательные ножи с инаквинным ядом. Оказывают эффект «безумия». Противник, поражённый ими, впадает в ярость и перестаёт отличать товарища от врага, — пояснила она, и я услышал шорох песка под ногами невидимых тварей.

— Чёрт! А ведь сколько у них интересных штук! — с улыбкой бросил я, прибирая ништяки себе, чувствуя, как азарт снова закипает в крови.

Сейчас я уже совсем не был похож на того, кто свалился неожиданно с неба. На мне висел крутой бронежилет с разгрузкой, ноги втиснулись в ботинки с эффектом антигравитации, позволяющие прыгать куда дальше, и штаны из какой-то плотной блестящей материи, позволяющей маскироваться без применения навыка. И это не считая всяких расходников и пушек, чей металл холодил кожу.

— А он-то всё ближе, — тихо сказал я, глядя на монолитную громаду, чьи пульсирующие линии отбрасывали зловещий свет на окрестности.

По ощущениям, чем ближе я был к башне, тем больше встречалось шадов, их шаги гремели в отдалении, иногда смешиваясь с низким рыком ксеноморфов. Иногда попадались и ксеноморфы, но с ними я не спешил связываться, их запах гнили заставлял морщиться. Если шады были в основном до десятого уровня, то эти ублюдки — от тринадцатого. И в основном уровень лишь рос. К тому же опыт начинал снижаться. За шада восьмого уровня я теперь получал десятку опыта вместо сотни, за девятого — тридцатку, и каждый убитый оставлял за собой слабый запах палёной плоти.

— М-да, думал, быстренько прокачаюсь и разберу тут всех, — проговорил я, чувствуя, как разочарование смешивается с усталостью.

— Должна предупредить: уровень в иллюзорном пространстве повысить нельзя, — сказала она, и её слова ударили, как холодный душ.

А нахера я тогда стараюсь?!

— И ты говоришь об этом только сейчас?! — взбесился я, чувствуя, как кровь приливает к вискам. — И как, по-твоему, я должен продолжать, если их становится всё больше, а уровни всё выше?!

— Ваня, не надо истерить. Не я тут устанавливаю правила. Тебе придётся выпутываться иначе, — ответила она, и её голос звучал спокойно, но с лёгкой укоризной.

Пиздец… Я завалил порядка сорока… ещё нужно больше девяти сотен. И как мне это провернуть? Я пытал уже десяток шадов, и каждый, сука, крепкий, не расколешь. Если не получу данные об оружейных складах и базах, я не знаю, сколько времени мне понадобится на такую цифру…

И тут глаз зацепился за тёмный силуэт, его очертания едва проступали в полумраке. Я сразу шмыгнул между камней, чувствуя, как сердце колотится от напряжения. Я стал куда осторожнее, совсем на себя не похож. Но это приносило результат, а значит, направление верное, и холодный ветер шептал о надвигающейся опасности.

Двухметровый амбал… и всего один. Броня массивная — полный комплект, пушки нет, только лазерный топор за спиной, — рассматривал я, и тут мелькнула мысль: «Интересно, они реально используют топоры, или это Сурья придумала?» Его шаги гулко отдавались на камнях, а воздух вокруг него дрожал от слабого гудения экзоскелета.

Я тут же подрубил [Концентрацию силы], что уже взяла третий уровень, и ринулся меж камней, слыша, как они хрустят под ногами. Сразу дал команду на построение вероятного маршрута и начал готовиться к атаке, выбирая место, где тени были гуще.

Язык неосознанно облизнул губы. Азарт начал разгораться внутри, кровь забила в висках, и я чувствовал, как пот стекает по лбу. В голове одна мысль: «А сколько дадут за этого?» Уровня я его не видел, скрыл. Но в этом районе никого выше десятого я не встречал. На крайняк, он одиннадцатого. Но он один, а я без особых трудностей справлялся с тройкой девятого уровня при условии внезапности.

— Иван, у меня нехорошее… — начала она, её голос дрогнул.

— Ха… Предчувствие, что ли? — посмеялся я, чувствуя лёгкую дрожь в руках.

— Скорее разрозненный анализ, основанный на полученных за последние часы данных, — серьёзно ответила она. — Шады в 96% случаев не патрулировали в одиночку. Такой исход возможен только при смерти товарища. Также его траектория не соответствует мышлению шада.

Действительно, пунктирная линия петляла, резала углы, и её мерцание на карте казалось тревожным. До этого шады шли по стабильной, понятной траектории. И что это значило? Что это, скорее всего, не шад. А это значит…? Что мне, в принципе, похер.