Система Наказаний

Ровно десять толчков понадобилось Лиз, чтобы задрожать и вцепиться в поддерживающие руки. И когда она судорожно стиснула в себе безостановочно трахающий ее член, Бен замер, до новых кровавых полос раздирая женскую кожу под своими пальцами.

Жалюзи в комнате давно не пропускали дневной свет за неимением оного в наступившей ночи. Лиз бедром задвинула один из ящиков комода, где уже давным-давно обживалась запасная одежда, и попыталась в полумраке спальни найти чертову молнию на свежей юбке. Пожалуй, даже Бен не смог бы сказать, в какой момент в его квартире очутились вещи подружки по корпоративной пьянке. Просто уходить с порванным в самом неудачном месте швом или в напрочь мокром белье оказалось очень неудобно. А уходила Лиз всегда, что в последние пару месяцев стало причиной парочки не очень красивых сцен.

Вот и сейчас Бен стоял около окна и демонстративно не смотрел на то, как она одевалась. Он изучал проезжавшие под окнами машины, поджимал губы и молчал. Вздохнув от этого зрелища, Лиз тряхнула еще влажными после душа волосами и поморщилась от холодных капель, что упали на горящую адскими кострами кожу. Похоже, завтрашнее подписание договора будет той еще пыткой, только вот без последующего удовлетворения в руках Бэйли. Саднящая, тупая боль и никакого вознаграждения.

— Ты не должна уходить, — наконец произнес Бен уже опостылевшую за эти недели фразу, пока шипящая от неприятных ощущений Лиз пыталась как можно более осторожно натянуть тесную ткань.

— Время приказов закончилось, — пробормотала она и снова зашипела, когда бегунок молнии грубо задел особо длинный и красный след. Его алое свечение наверняка было видно даже в темноте. Не выдержав, Бен резко оторвался от мнимого созерцания восхитительно вечернего траффика, в пару шагов оказался рядом и осторожно, но уверенно застегнул замок на юбке.

— Почему? — коротко спросил он.

— Почему что? Почему ухожу? Или почему ты не можешь приказать мне именно это? — Лиз насмешливо приподняла бровь.

— Почему все сразу. — Руки Бена незаметно очутились на талии и нежно соскользнули на мгновенно отозвавшиеся приятным нытьем ягодицы.

— Потому что я не твоя собственность, о чем бы ни кричала сейчас моя задница, — небрежно фыркнула Лиз, коснувшись поцелуем по-прежнему слишком поджатых губ. Она уже собиралась сделать шаг назад, как Бен прижал ее к себе сильнее и тихо спросил:

— А ты бы хотела этого?

Лиз чуть отстранилась и покачала головой. Чего она хотела бы на самом деле, ему совершенно не положено знать. Это все испортит. А потому Лиз поднялась на цыпочки, скользнула языком по чуть шершавой щеке и ласково произнесла:

— Пять. И… спасибо, Бэйли.

Утро в офисе выдалось шумным и нервным. Но не столько потому, что владелица весьма прибыльного рекламного агентства никак не могла усидеть на месте, сколько из-за бесконечных требований к юридическому отделу найти подвох. Хоть одну чертову деталь в договоре, что позволила бы Лиз прямо за полчаса до назначенного подписания пойти к совету директоров и показать им средний палец, а не документ о вхождении в состав долбанной «M.D. inc.». Увы, но очкарики из комнаты на втором этаже лишь разводили руками и говорили, что все чисто. Майкл Тен действительно сошел с ума и решил заняться благотворительностью для одной небольшой компании.

Тяжело вздохнув, Лиз прислонилась к стенке скоростного лифта, но тут же с шипением отстранилась, стоило многострадальной заднице коснуться неудачно расположенного поручня. Кожа мгновенно вспыхнула диким жжением, и в который раз за день захотелось стащить отвратительно натиравшую вчерашние ссадины одежду. Всю. Вплоть до нижнего белья. Но… О господи. Это будут самые долгие минуты в жизни. И оставалось лишь надеяться, что Майкл Тен окажется сердитым букой, быстро поставит свою подпись на каждом из двадцати пяти листов и свалит ко всем чертям. Лиз медленно выдохнула и прижалась лбом к холодному металлу, пытаясь сосредоточиться. Но тут кабину дернуло, лифт препротивнейше звякнул, и двери в личный ад распахнулись.

Прижав к груди папку со своими копиями документов, Лиз заспешила по коридору в сторону переговорной. Она опять опаздывала и, кажется, это начинало входить в привычку. Вредную. Опасную. Отдающую той самой восхитительной болью, которой вчера было через край. Но отшвырнув все беспокойства о прогрессирующей зависимости от Бэйли, она толкнула обычную деревянную дверь, сделала шаг в наполненное людьми помещение и едва не споткнулась. Обутые все в те же вчерашние шпильки ноги задрожали в тот самый момент, когда Лиз открыла уже рот для извинений и подняла взгляд. И, честное слово, лучше бы она ослепла, разругалась с советом директоров или самолично подписала акт о банкротстве. Да. Именно так. Потому что словно в подтверждение этих крамольных мыслей, на скрытой строгой офисной юбкой коже вспыхнула алая лента.

«Актив Бэйли».

Буквы зажглись неоновыми огнями, стоило Лиз встретиться взглядом с сидящим на другом конце стола Беном Бэйли. Проклятым Беном Бэйли, что спокойно поднялся со своего кресла, только заметив замершую в дверях женщину.

— Вы опоздали, — прозвучал до боли знакомый голос, и Лиз поняла, что сейчас закричит. От бешенства на этого ублюдка. От полной беспомощности. Злости… И лишь немного восторга. Ах, значит, актив…

— У меня есть отличное оправдание, мистер… — Она сделала паузу, давая возможность этому гаду представиться. «Ну же, милый. Не стесняйся!»

— Майкл Тен, — ровно произнес Бен Бэйли, затем в несколько шагов обогнул стол с сидевшими за ним людьми и протянул руку для приветствия. Как только знакомые пальцы сжали ладонь, Лиз услышала тихое и многообещающее: — Я обязательно его послушаю, мисс Джонсон. Но как-нибудь в другой раз.

После этого он холодно улыбнулся и вернулся на свое место.

— Приступим? — как ни в чем не бывало спросил он и небрежно вскинул брови.

Следующие два с половиной часа тянулись мучительно медленно. Лиз старалась не ерзать, пыталась сидеть ровно и хотя бы через слово слушать будто бы нарочито неторопливую речь Майкла-Бена-Тена-Бэйли. Но все было без толку, потому что ее зад начало сводить болезненной судорогой уже через двадцать минут. И потому, когда на белую бумагу лег последний синий штрих чужой подписи, Лиз вскочила со своего кресла. Она поднялась так стремительно, что привлекла к себе внимание всех присутствующих.

— Думаю, на этом все, — резко бросила она. — Остальные документы вам пришлют мои юристы, мистер Тен. Было очень… очень приятно познакомиться.

Лиз лихорадочно складывала бумаги, не беспокоясь ни о порядке листов, ни об аккуратности. Однако, как только она выпрямилась, чтобы выбежать из переговорной прочь, в спину полетел ленивый голос.

— Я хотел бы обсудить кое-какие детали с вами лично, мисс Джонсон.

Она оглянулась на Бена, который, подперев кулаком подбородок, небрежно поигрывал ручкой и не сводил с нее внимательного взгляда. И Лиз знала — это приказ. Тот самый тон, за которым шла либо награда, либо заслуженное наказание.

— Пусть наши секретари…

— Сейчас.

Что же… значит, сейчас.

Словно почуяв недоброе, переговорная быстро опустела. Или так показалось Лиз, которая в ярости ждала продолжения и не спускала злого взгляда с Бэйли. А тот спокойно смотрел в ответ, и поднялся, когда за последним из юристов закрылась простая деревянная дверь.

Молчание длилось недолго, прежде чем Лиз не выдержала и раздраженно процедила:

— Ну. И зачем все это было? Думаешь, что раз купил меня с потрохами, то сможешь наконец-то приказать остаться? Смешно, Бэйли. Привяжешь к батарее или запрешь в подвале? Ах… В твоем случае на чердаке.