Системный сбой

Панфилов слепил фарфоровую улыбку – кажется, улыбается роботизированная кукла, у которой кожу на лице заменил гибкий латекс.

– Вы – человек? – невольно вырвалось у Целтина.

– А кто я, по-вашему, если не человек? Пришелец?

Целтин смутился, не зная, что ответить.

– Успокойтесь, я человек из плоти и крови – такой же, как и вы. Уж поверьте на слово. Да и моя сущность, думается, сотворена тем же существом, что и ваша. Все люди братья и сёстры, просто за давностью срока мы позабыли эту догму.

– Догму? – переспросил Целтин. – Я думал, вы учёный...

– Так и есть.

– И в какой сфере вы практикуете, позвольте полюбопытствовать?

– КБ.

– ???

– Я – ксенобиолог.

Целтин почувствовал, как рассыпались по спине холодные мурашки. Ситуация вновь становилась критической, так как события поворачивали не в то русло. Если чудачества пространства ещё можно было как-то объяснить новаторством архитектуры здания или особенностями местного ландшафта, то присутствие человека, занимающегося чужими формами биологической жизни, связать ни с чем путным не получалось.

– Что вы здесь обнаружили? – всё же спросил Целтин.

– Вы ведь понимаете, что информация, которую вы сейчас получите – совершенно секретна? – Панфилов говорил медленно, отчётливо произнося каждую букву. – Разглашать её вне этих стен – запрещено.

Целтин кивнул – большего от него сейчас и не требовалось.

– Мы называем это ИПС. Интегрированная посторонняя сущность. Иными словами – пришелец из другого мира.

Поверить хотелось, как ни во что на свете! Но вера в рациональное и познанное не позволяла унестись на волнах восторженных чувств – пришельцев извне не существует, а все, кто утверждают о контактах, психически не здоровы. Это то же, что и вера в бога – вера в несуществующее!

– Допустим, – осторожно сказал Целтин, потирая подбородок. – Как такое стало возможно?

– Вы ничего не слышали об аварии на БАК летом две тысячи третьего?

– Нет. А причём тут БАК? – Целтин усиленно вспоминал события далёкого 2003-го... Вспоминал и медленно приходил в ужас. – Вы ведь не хотите сказать...

– Инцидент был замят, – сказал, не оборачиваясь, Громов. – В сводки новостей просочилась информация об аварии на электростанции в Женеве, об которой вы наверняка ничего не слышали.

Целтин машинально кивнул. Хотя нет, слышал. Самоха, чёрт бы его побрал!

– Город на всю ночь погрузился во мрак, – подхватил Панфилов. – Только на деле никакой аварии на электростанции не было. Причиной разрушения пригорода Женевы стал адронный коллайдер, на котором в тот день проводился эксперимент по разгону частиц до скоростей близких к скорости света.

– Но это невозможно, – выдохнул Целтин. – Скорость света недостижима.

– Вам нужны ещё доказательства? – Панфилов шагнул назад и перестал существовать, вместе с частью кабинета.

Целтин смотрел в открытую коробку, видел себя со стороны, стоящего у окна Громова... склонившегося над коробкой Панфилова, который нездорово увеличившись в размерах, улыбался своей жуткой улыбочкой, от которой и без того мурашки по коже!

Целтин ухватился за переносицу. Зажмурился. Когда заново открыл глаза иллюзия многомерности исчезла. Пиджачок стоял возле стола, коробки на потолке и след простыл, Громов даже не обернулся, словно ничего не случилось.

– Хотите сказать, им удалось?

– Почти. Но эксперимент был прерван из-за аварии, – Панфилов выдержал театральную паузу. – Однако один из детекторов зарегистрировал наличие сингулярности. Судя по нашим данным, аннигиляция протонов привела к образованию антиматерии, которая существовала порядка десяти минут, после чего червоточина схлопнулась.

– Чёрная дыра на Земле? – не поверил Целтин. – Но как же гравитация? Планету бы разорвало на части, случись ей пересечь горизонт событий!

– Мы думали над этим вопросом и пришли к выводу, что от нас требовалось лишь разогнать систему, то бишь, открыть врата. Далее в дело вступали внеземные технологии. Обитающим по ту сторону реальности существам каким-то образом по силам поддерживать канал открытым, при этом сохраняя целостность обоих миров. Мы думаем, это высшая ступень эволюции. Возможно, именно этим существам мы обязаны жизнью!

– Раз так, чего же они не могут самостоятельно открыть дверь в детскую?

Громов обернулся. Смотрел он вовсе не на Целтина. Взгляд полковника ФСБ буравил поникший пиджачок, который застыл в явном замешательстве.

Целтин смотрел то на одного, то на другого, уже понимая: подобным вопросом федералы доселе не задавались. А если и задавались, всё равно было ещё что-то такое, что не давало возможности провести две параллели, с сохранением общего смысла, относительно вопроса о происхождения вида и истинной цели существ, стремящихся проникнуть обратно в ясли. Прямые так и норовили повернуть навстречу друг другу, а что при этом материализуется в обеих реальностях в точке пересечения – оставалось только гадать.

– А вы как думаете, почему? – спросил Громов, наблюдая за реакцией гостя.

– Сложный вопрос, – Целтин задумался. – Ну что ж, попробуем пойти от обратного. Допустим, у них есть возможность проникать в наш мир. Так сказать, стандартный способ через рождение. Мы все через это проходим... а раз есть проход, значит существует и отправная точка, не так ли? – Целтин медлил. – Проблема в данных – то есть, в воспоминаниях, которые теряются в момент перехода, потому что перемещающаяся через нуль-пространство сущность на выходе получает другую оболочку.

– То есть, вы утверждаете, что рождение – это есть ни что иное, как телепортация? – Судя по реакции, Панфилов был крайне возмущён. – Вы сами-то в это верите?

– Не больше вашего, – улыбнулся Целтин, и не думая давать откат. – Я отнюдь ничего не утверждаю. Простое предположение, которое, отчего-то вам крайне не по душе.

Пиджачок собирался возразить, но Громов бестактно перебил:

– Продолжайте.

– Вижу, моя теория заинтересовала вас, – Целтин сделал паузу, собираясь с духом – пора брать игру в свои руки, тем более, противник заглотил наживку. – Но, прежде чем продолжить, мне хотелось бы поподробнее узнать, что именно произошло на БАК.

Повисла гнетущая тишина.

Громов медлил. Снова играл желваками. По всему, что-то обдумывал. Потом всё же сказал:

– Один из научных сотрудников вступил в контакт.

– В контакт с этим ИПС – так, кажется вы назвали инородную сущность?

– Не совсем, – аккуратно поморщился Панфилов, как будто вляпался в деликатную дрянь. – В августе две тысячи третьего замещения не было. Хотя, допускаем, предпринималась такая попытка.

– Разве нельзя спросить контактёра?

– Боюсь, что нет, – на сей раз пиджачок сморщился, как от благодатной мерзости. – Объект предполагаемого замещения исчез. Точнее была стёрта его личность. Скорее всего, авария на БАК сорвала процесс замещения, ввиду чего контактёр утратил самосознание.