Сияние

— Так вот для чего они… Расскажи еще что-нибудь о себе. Ты уже обо мне знаешь даже больше, чем положено, а вот я о тебе не знаю ничего, — она закинула локон за ухо и покачала бедрами.

— Даже не знаю, что о себе рассказать, — смутился парень.

— Расскажи о своем доме, — ее глаза сверкали от неподдельного любопытства.

Река быстро катила маленький плот, на котором мирно беседовали путешественники. Деревья, любопытничая, склонялись все ниже и ниже, то ли, чтобы лучше расслышать, то ли, чтобы лучше разглядеть, то ли просто хотели быть поближе к реке. Дневные лучи разрезались кроной всё тех же деревьев на тысячи лучиков и оставляли на бурлящем потоке необычные узоры. Вскоре густой лес сменился редким, а потом и вовсе — равниной, в которой деревья одиноко выглядывали, теряясь в необозримой дали.

Увлеченные разговором, двое не заметили, как добрались до земель лорда Эжо. Река становилась маленьким узким притоком и не давала плоту спокойно путешествовать. Все больше появлялось заводей и запруд.

— Замок лорда Эжо должен быть за холмами, — пропела прелестная дева.

— Значит, мы его найдем.

— Я высаживалась в этих краях, собирала местные травы и цветы, а после возвращалась домой. Прежде, не заходила так далеко.

— Мы справимся, верь мне! — уверенно ответил он, выбираясь на берег.

— Я верю тебе, — отвечала она, подавая руку.

Они оттащили плот в сторону, прикрыли его высокой травой и стали медленно подниматься на холм. Дневные лучи нещадно жгли землю и всё, что находилось вокруг. Воздух, расплавившись в невыносимой жаре, замер на месте и невидимой, тяжёлой стеной преграждал путь. Трава, тоже не способная выносить это пекло, мёртвым ковром устилала землю.

Тяжёлые свинцовые тучи стали медленно, лениво расползаться по небу, не оставляя ни одного целого, нетронутого, голубого и чистого кусочка. Ветер мечом разрезал воздух. Он носился по полю и, так же, как и лучи, безжалостно бил всё, что попадалось ему по пути.

Вскоре две черные глыбы столкнулись, и маленькая искра упала на землю огромной могущественной молнией. Два валуна на небе злобно заворчали друг на друга. Вдруг вдали сверкнула ещё одна молния и нанесла кровоточащую рану другому небесному валуну. Капли этой небесной крови полились на холмистую долину теплым ручьём.

Дождь лил непроглядной стеной: вытянув вперёд руку, можно было не заметить собственных пальцев. В это время два вымокших странника приближались к, одиноко стоявшему на вершине голого холма, молчаливому серому замку, гордым смотрителем, наблюдавшим за бескрайними землями вокруг.

— Путники, входите, входите, — приветливо, сквозь стоны дикого ветра, кричал стражник.

На воротах не было привычной плотной решётки: они были сделаны из прочного дерева и оббиты металлической полоской. Замок был достаточно хорошо укреплен, расположен высоко и далеко от соседей, что позволило бы хорошо подготовиться к приходу захватчиков. Тут осады не боялись.

Врата отворились, как положено с тяжелым скрипом, и впустили измученных стихией молодых людей. К ним выбежал невысокий, полненький стражник, облаченный в удобные лёгкие кожаные доспехи, скорее похожие на обычную одежду, нежели на военное обмундирование, шлема не было, слева висел короткий меч. Ему было лет сорок пять, но глаза были такими молодыми, что, если смотреть только на них, то можно было бы подумать, что это юноша. Голову украшали седоватые курчавые волосы. У него была прямая осанка и очень приветливая улыбка.

— И как вас только угораздило в такую погоду оказаться за стенами города?! Ой, извините. Вы, кажется, гости? К лорду?

— Вы правы. И часто у вас так? — поинтересовался Эрлей.

— О, да! Хе-хе! Сначала палит нещадно, а потом льет, как из ведра! А вот гости бывают у нас нечасто! Ой! Меня зовут Дерус. А как вас двоих, позвольте узнать. Хотя, думаю, вам бы сначала погреться, пойдёмте ко мне, — очень радушным тоном, к тому же не согласным на отказ, стражник пригласил Эрлея и Лоренн в гости.

Он повернулся и направился в сторону высокой башни, которая охраняла ворота. Там они по лестнице поднялись на самый верх, где находилась низенькая дверка. Охранник отворил ее и жестом пригласил войти.

Сторожка была без особых изысков, но очень тёплая и уютная. Там был светлый деревянный пол, простые, не бросающиеся в глаза картины, и самая необходимая мебель. Единственной этакой роскошью являлись светлые огромные кресла, которых было четыре, и резной столик.

— Прошу-прошу. Так, как вас зовут, я не расслышал?

— Тут очень мило, я — Лоренн, — сказала прекрасная девушка, которой пришлось наклониться, чтобы зайти внутрь.

— А я — Эрлей, — сказал юноша, снимая мокрый походный плащ.

— Садитесь туда, — хозяин указал на кресла. — А я поищу, что-нибудь горяченькое.

— Благодарю, вы очень милы, — проговорила Лоренн.

Но Дерус её не услышал, потому что гремел чашками возле старого серванта. Молодые люди устроились в очень удобных креслах. Они были такими огромными, что в них можно было утонуть. Едва странники успели расположиться, как Дерус появился с подносом, на котором стояло три чашки, от которых шёл пар.

— Очень хорошее средство, чтобы согреться, — протягивая чашку юноше, говорил стражник и подмигнул ему.

— Простите, а вы ко всем гостям так приветливы? — несколько настороженно спросила Лоренн.

— Да нет, — медленно и несколько опечалено заговорил страж, — просто после этой бойни с магами к нам перестали приходить люди, а я так люблю истории и новые лица. А то одни и те же имена, одни и те же рассказы, одни и те же люди. Эх, тоска…

— М-да, — задумчиво ответила девушка и поднесла напиток ко рту, втянула аромат и немного отпила.

— Действительно, хорошее средство. Странно, что меняаа в соон потяну… — засыпая, говорил Эрлей.

— Ааа, чтоо-то я… Что это за… — засыпала Лоренн.

— Я не… — в глазах стражника мелькнул испуг. — Что-то я спааать захохотел аа… — Дерус тоже зевнул и моментально отключился.

Уже проваливаясь в сон, Эрлей заметил, как из-за спинки кресла выбрался высокий мужчина. Казалось, что он так худ, не то от болезни, которая у него с рождения, не то от собственной злобы, которая скрючивает его изнутри. На нём были плотные тяжёлые, сковывавшие движения, стальные доспехи, на которых был изображён, готовый кинуться в атаку, грифон.

— Хех! А этот чудак, действительно, таскал к себе всех в гости, — он пнул ногой захрапевшего стражника. — Эй! Вы! Вылезайте! Тащите этих в замок, — крикнул он в окно, а потом обернулся и добавил: — Да, и Деруса тоже!

Когда двое солдат подняли Эрлея, тот вспыхнул, как зажженный факел, и стал испускать голубоватое свечение, в котором можно было прочитать какие-то магические символы. Лицо тощего приобрело странное жесткое выражение: не то он ухмылялся, не то удивлялся, не то выглядел ребёнком, увидевшим что-то необычное.