Сияющий вакуум (сборник)

— Ахан не разрешает пить вина, но Ахан повелевает иметь много женщин. — На секундочку она задумалась, припоминая цитату, не припомнила и сказала: — А насчет того, чтобы женщины все одновременно были в одной постели, в учении, по-моему, ничего не сказано!

Звездный купол, наверное, как-то реагировал на эмоции людей. После этих слов купол немного затуманился и порозовел, а звезды все до единой перешли в красный спектр и чуть запульсировали.

От следующего звука Филипп Костелюк захотел спрятаться. Он непроизвольно вместе с креслом откатился к стене и закрыл глаза.

Капитан Эл и все члены его команды просто разрывались от смеха. И их добрый веселый смех белыми молниями отражался во вселенском своде.

* * *

В тот же день после обеда Филипп Костелюк был приглашен в центральную рубку, где капитан Эл довольно подробно рассказал ему обо всем. Он заставил пленника сесть в штурманское кресло и показал, что нужно делать в том случае, если откажет электроника и придется перейти на ручное управление.

Технология управления космическим кораблем была доведена до такого совершенства, что окажись за штурвалом космического шпиона пятилетний ребенок, все равно бы справился.

— Простите, капитан, но я не понял! — познакомившись со всем, сказал-Филипп. — Я пленник или гость на этом корабле?

— Пленник!

В отличие от столовой, центральная рубка «Малого бакена» была небольшим шарообразным отсеком, две трети пространства которого занимали счетчики и экраны. Капитан Эл висел рядом с Филиппом в воздухе в совершенно прозрачном кресле и с удовольствием раскачивался, курсируя то на полметра вверх, в сторону переборки, сквозь которую была видна только одна яркая звезда — ориентир полета, то обратно на полметра вниз, к полу. Пол был разделен на полупрозрачные зеленые квадраты. Присмотревшись, за толстым стеклом, хоть и с трудом, можно было различить женские каюты, расположенные как раз на один ярус ниже. В руке капитан Эл держал маленькую золотую чашечку, из которой иногда с удовольствием прихлебывал.

— Пленник! — повторил он охотно. — Одной из задач нашего полета был захват нескольких пленников для последующих медицинских и психологических тестов! — Он сделал еще один маленький глоточек. — Впрочем, не исключены и переговоры, если, конечно, после тестов вы останетесь живы.

— Но тогда я уже совсем ничего не понимаю! — почти возмутился Филипп Костелюк. — Коли уж я пленник, то зачем же показывать мне системы управления кораблем? Это же не логично! — Он испытующе смотрел на этого красивого человека в черном мундире. — Это предательство?

— Напротив, напротив. — У капитана было какое-то веселое, немного меланхолическое расположение духа, его зеленые глаза то часто мигали, то вдруг замирали, неподвижные, как у змеи. — Поверьте, Филипп Аристархович, вы не можете причинить нам никакого вреда, — объяснил он. — Пока на борту есть я или кто-то еще из членов экипажа, мы из любого места корабля можем взять у вас управление. Это так же просто, как наблюдать за вашими женами. — Носком черного сапога он указал в пол. — Но вот если мы погибнем, а вы останетесь, тогда совсем другое дело, ведь вполне логично, чтобы вы взяли управление на себя и сохранили корабль.

— А если я сохраню его для землян? — не в силах принять инопланетную логику, настаивал Филипп Костелюк.

— Это самый наилучший вариант. — Капитан Эл оттолкнулся носочками сапог от пола и легко взмыл к куполообразному потолку, так что белая звезда осветила его зеленый затылок. — В таком случае земляне разберут аппарат, — продолжал он, глядя на Филиппа сверху вниз, — а разобрав, они узнают кое-что новое. Но это новое будет, как бы это сказать на вашем родном языке, не парно. Во многих случаях практическое применение без теории невозможно. Оно будет не парно и не сможет работать. А как сказал ваш же земной философ Эрвин Каин: «Что может быть более перспективно в дипломатии, чем восстановление технологической пары!» Вы поняли, что я имею в виду?

— Нет, не понял! — честно признался Филипп. — А вы знаете Эрвина Каина?

— Нет, увы! Не знаю… — Капитан Эл моментально стал каким-то задумчивым. — Не знаю совсем, я его только цитирую! Мы все восхищаемся мудростью этого землянина! — Голос капитана стал чуть порезче, а кресло опять скользнуло вниз к Филиппу. — Эрвина Каина перевели, как я знаю, на языки одиннадцати Галактик, а вы, земляне, записали его в уголовные преступники!.. Впрочем… — Капитан Эл опять оттолкнулся от пола и медленно поплыл к потолку. — Еще пятьсот лет назад и наша цивилизация называла философов такого масштаба уголовными преступниками! Называла… Ловила… И убивала!

«Не понимаю! — мысленно, но так громко, чтобы его мысль была услышана, произнес Филипп Костелюк, — Не понимаю!»

— Хорошо, не понимаете и не нужно, — сказал капитан. — Посмотрите сюда. — Он указал, куда смотреть. — Посмотрите вот на этот небольшой синий экран. Здесь отражена вся огневая мощь нашего корабля… При помощи вот этих восьми разноцветных кнопок осуществляется управление… А рядом тренажер. Прежде чем что-то совершить или даже подумать о том, что хотите что-то совершить, вы можете вхолостую полностью проиграть любое действие, любую мысль. Если хотите, любое чувство.

— Только технические параметры? — спросил Филипп, осторожно прикоснувшись к палке штурвала, похожей на выгнутый руль очень дорогого велосипеда.

— Любую ситуацию. Например, если вам не разрешает Ахан и вы не хотите контакта с моей дочерью, бы можете проиграть здесь всю ситуацию! Машина мгновенно взвесит все за и против, и вы сможете убедиться, что не правы.

Положив руки на узкий навигационный штурвал, Филипп уставился на большой вогнутый экран монитора. При каждом нажатии на штурвал картинка звездного движения, оставаясь прежней, обрастала сотнями определяющих рамочек, И уже при минимальном навыке можно было разобраться, куда корабль пойдет через определенное время. Время отмечалось отдельным счетчиком слева. В окошечке быстро менялись черные цифры.

Филипп не стал проигрывать возможную любовную сцену, он уже решил для себя, что или все будет по-настоящему, или ничего не будет вообще. Фантазии электронных рамочек его просто раздражали.

ЛЮБОВЬ ВТРОЕМ

Искаженный иллюминатором синий диск Земли немного расползался, принимая откровенно четырехугольную форму. Филиппу было грустно. Лежа в своей каюте, откинувшись на высокие мягкие подушки, он прищуривался. Родная планета походила на голубой конверт с приклеенной серебряной монетой в левом углу.

Он, наверное, задремал, когда в каюте мелодично прозвенел вызов.

— Филипп, это Земфира. Мы ждем тебя в бассейне на седьмом ярусе.

— Кто это мы? — сонно удивился Филипп.

— Инк выпросила у своего отца сто тысяч киловатт-часов, это хороший объем. Но хватит только на нас троих. Другим женам, я думаю, лучше пока ничего не говорить. Инк уже включает аппаратуру. Поторопись!

«За меня все решили… — накинув халат и шлепая босыми ногами по ковру, лениво соображал Филипп. — Зачем нам столько энергии? Разве для любви втроем нужно столько энергии? — Ленивой рукой он надавил кнопку лифта и моментально оказался на седьмом ярусе. — Какая аппаратура? Большая простыня… Хороший ковер… Тепловой шлем… Кушанья… Какие тысячи киловатт?!»