Скандалы не дремлют

Умнее было бы сопротивляться ему. Но ее тело было далеко от этого. Он воспламенил ее, и она горела в ожидании наслаждения, как и ранее ночью, желая, чтобы его плоть прижалась к ней. Она жаждала связи, которую ощущала, когда он находился глубоко внутри нее.

На одно долгое мгновение она утонула в его запахе.

— Я знаю, что я должен.

Позволить ему прикоснуться к ней сейчас было неправильно. В ночь, которую они провели вместе, ни один из них не знал, что скоро они станут боссом и сотрудницей. Теперь они знали. В Кроуфорд Индастриз не было политики запретов отношений между работниками. Она не могла придумать ни одной причины, по которой они не должны видеться друг с другом, за исключением того, что он так явно показал свое презрение к ней. Он прояснил, что использовал ее и в то же время каким-то образом винил ее.

Эти мысли придали ей силы воли, чтобы оттолкнуть его.

— Перестань, Габриэль. Я не собираюсь становиться твоей удобной подстилкой.

Он уставился на нее сверху-вниз, его лицо перекосилось от ярости, но он не позволил ей выйти из круга его рук.

— Удобной? В этом нет ничего удобного, Эва… Эверли. Блять. Я врал. Я собирался позвонить тебе. Я собирался позвонить тебе вплоть до той минуты, когда понял, что ты солгала мне. За последние двадцать четыре часа я набирал твой номер раз сто. Вчера утром я хотел попросить тебя пойти домой со мной, потому что мне было хорошо с тобой. Я хотел забыть обо всей ужасной херне, что происходит в моем мире и снова затеряться в тебе.

Она знала, что не должна поддаваться, но его слова вызвали у нее сочувствие. Потеря и похороны человека, который более двадцати лет был его лучшим другом, несомненно, повергли его в отчаяние. И конечно, то, что она вошла в эту дверь этим утром, шокировало его.

Ее сердце смягчилось.

— Я не пыталась тебя обмануть.

— Помолчи. Я не хочу чертовых разговоров, — он снова прижался к ее губам.

Он поцеловал ее так, словно от этого зависела его жизнь, и Эверли не могла не обнять его. Это был Габриэль, которого она знала. Страстный. Щедрый. Соблазнительный. Она открылась ему и отдавала в ответ.

Со стоном он потянул ее ногу вверх и закинул на свое мускулистое бедро. Эверли идеально подходила его телу. Она откинула голову, когда на нее начали накатывать волны удовольствия. Обычно она была осторожной и осмотрительной, близость с этим мужчиной лишала ее инстинкта самосохранения и логики, которыми она обладала, пока снова не начинала умолять его о прикосновениях.

Габриэль повел их обратно к столу, поворачиваясь, чтобы он мог усадить ее на стол.

— Ты такая отзывчивая. Ты хоть понимаешь, что это со мной делает?

Задрав ее юбку, он смог легко коснуться шелкового белья, скрывавшего ее киску. Она уперлась руками о стол и раздвинула ноги немного шире, все больше поддаваясь его чарам.

— Так хорошо, когда ты прикасаешься ко мне, — ни один мужчина не оказывал на нее такого воздействия, как Габриэль. Все, что ему нужно было сделать, это смотреть на нее и ее тело таяло, готовясь для него. Теряя дыхание.

Он зарычал, когда провел пальцами по ее трусикам, именно там, где болело от желания почувствовать его прикосновения.

— Ты уже мокрая. Горячая и мягкая для меня. Именно поэтому Мэд так сходил по тебе с ума? Хотел бы я, чтобы это было не так, но я, черт возьми, понимаю, почему он бросил все, чтобы заполучить тебя.

Его слова были как ведро ледяной воды, смывающее его чары. Она ахнула, оттолкнула его и вскочила на ноги, трясущимися руками одергивая юбку.

На мгновение он выглядел ошеломленным, словно пытался переварить то, что случилось.

— Эва, я не… Черт побери, я не это хотел сказать.

Нет, он хотел оставить свое мнение при себе. Ублюдок.

— Меня зовут Эверли. Я предпочла бы обращение «мисс Паркер», особенно если вы думаете, что я спала с Мэддоксом, — она откинула голову назад, ее подпитывал праведный гнев. — Если вы хотите, чтобы я ушла, вам все равно придется меня уволить. Я не позволю вам заставить меня бросить из-за страха или стыда работу, которую я хорошо выполняю.

Она чувствовала себя так глупо из-за того, что предоставила ему возможность использовать ее чувства против нее. В то время, как она испытывала сочувствие к нему, девушка почти упустила из виду, какого низкого мнения он был о ней, и позволила ему уложить ее на спину. Он, вероятно, поцеловал ее, чтобы увидеть, как много она ему позволит. Для того чтобы доказать, что она была офисной шлюхой? В его списке ее отзывчивость, несомненно, станет еще одним ее минусом.

Он отвернулся, открыв ей свою спину, и несколько раз глубоко вздохнул.

— Я не собираюсь тебя увольнять. Пока. Вместо этого я извиняюсь, мисс Паркер, за мои примитивные действия.

Боже, его слова звучали так холодно. Его контроль взбесил ее.

— Ты имеешь в виду то, что почти изнасиловал меня на своем столе?

Он резко развернулся, его глаза сузились.

— Ты серьезно?

Черт возьми. Просто потому, что он был козлом, еще не значит, что она должна становиться мегерой.

Эверли затаила дыхание. Было бы легко обвинить его, но это несправедливо.

— Нет. Прости. Выходные, проведенные с тобой, были ошибкой. Хотя, очевидно, именно эти мысли и были у каждого в голове после двух бессонных ночей. Было бы лучше, если бы мы сделали вид, что прошлых выходных не было.

У него вырвался горький смешок.

— Думаешь, я не хотел забыть? С той минуты, как Хилари проводила тебя в этот кабинет, я твержу себе сделать именно это. Это не работает. Ты знаешь, о чем я думаю прямо в эту секунду, Эверли?

Он растягивал ее имя, словно пробуя его на вкус.

Ее сердце колотилось как бешеное. Тело горело, желая большего. Но она покачала головой.

— Нет.

Но Габриэль видел ее насквозь.

— Если бы я держал свой рот на замке, то прямо сейчас мог бы быть внутри тебя. Я мог бы разложить тебя на этом столе, раздвинуть ноги и глубоко войти. Я бы даже не снял с себя чертовы штаны. Я слишком хочу тебя, чтобы ждать. Я бы просто дернул молнию и добрался бы до этого аккуратного мокрого местечка, которого жаждал с момента нашей встречи. Я бы трахал тебя, пока бы ты не начала выкрикивать мое имя. Каждый раз, когда я смотрю на тебя, то вспоминаю, как ты прекрасна, когда кончаешь для меня. Так скажи, как мне это забыть.

Его слова потрясли ее до глубины души, потому что воспоминания о нем, о разделенном удовольствии тоже ее преследовали. Она не знала, что сказать. Эверли только знала, что так не может продолжаться.

— Габриэль… — сожаление наполнило ее голос. — Мы не можем.

Он провел рукой по усталому лицу.

— Ты права. Мы профессионалы. Хорошо, — с долгим вздохом он оперся на стол. — Теперь присядь. У нас есть несколько вопросов, о которых стоит поговорить.

Наконец-то, они решили обсудить ситуацию в цивилизованной форме. По крайней мере, она надеялась на это. Эверли как раз собиралась сесть, когда дверь открылась.