Скандинавские правители Гардарики

Скандинавы в Ладоге строили так называемые большие дома, которые состояли из сеней и главного строения с очагом посередине, этот тип строений сохранился здесь до конца Х в. [66. С. 62].

Рядом с ними были квадратные (4 4 м) деревянные финские дома с печами в углу [130. Р. 213].

Следы активной ремесленной деятельности с использованием явно скандинавских технологий [105. С. 199–209; 124. S. 298] также подтверждают доминанту пришлых скандинавов.

Одна из таких известных находок – кузница с кузнечной мастерской начала 750-х гг., где изготовляли ножи, гвозди, наконечники стрел и дротиков.

В мастерской найдены разнообразные кузнечные и столярные инструменты. По Е.А. Рябинину, мастерская принадлежала выходцам с о. Готланд и была уничтожена ок. 760 г., скорее всего, любшанами.

Позже на ее месте построен новый деревянный дом (просуществовал примерно до 840 г.), в котором найдены куфические монеты 783 и 786 гг. чеканки [93. С. 55-58].

Уже в VIII в. Ладога была важным центром международной торговли!

В Ладоге и ее околицах найдено шесть кладов куфических арабских серебряных монет, в том числе самый древний клад в Восточной Европе (786 г.) [118. S. 322, 324]. В 2002 г. во время раскопок части купеческого заезжего дома в слоях второй половины Х в., рядом с 2500 зелеными бусинками (явно какой-то торговой партией), найдена вставка перстня-печати из горного хрусталя с арабской надписью: «Помощь моя лишь у Аллаха, на него я полагаюсь и к нему обращаюсь», что дает основания допускать присутствие в городе мусульманских купцов [56. С. 21].

В конце VIII – начале IX в. Ладога была важным транзитным пунктом на Волжско-Балтийском пути, через который проходили основные потоки арабского серебра на Готланд и Бирку [104. С. 99], откуда они распространялись по балтийскому побережью (17 находок кладов с монетами до 833 г.) [61. С. 113].

Первая славянская находка (кривичское серебряное височное кольцо) относится к 750-м гг., однако она лежала рядом с головкой Одина и двумя десятками кузнечно-ювелирных и столярных инструментов явно скандинавского происхождения.

И все же славяне проникли сюда немножко раньше.

Ближайшее славянское поселение было на горбе противоположного берега Волхова на Любши (2 км ниже по течению Волхова).

Любшанское финское городище (возможно, с капищем, существовавшим здесь, судя по находкам, с III–IV вв.) было уничтожено где-то в конце VII в. или начале VIII в. и возродилось уже с дерево-земляно– каменными укреплениями, что уникально для Восточной и Северной Европы (подобные крепостцы в это время былы только в славянских районах Подунавья [94. С. 17]).

Судя по женским подвескам, население городища было смешанным славяно-финским [94. С. 18]. Первая встреча скандинавских и славянских колонистов вылилась в столкновение около 760 г., когда горела Ладога.

Если первое Любшанское поселение могло быть уничтоженным во время столкновений славянских колонистов с финнами, то первое Ладожское поселение было разрушено в результате противостояния викингов и славян.

Дальше обе стороны продолжали сосуществовать.

С 780-х гг. следы славян фиксируют и в Земляном и Мысовом городищах, однако суммарно в Ладоге финские и славянские материалы до конца VIII в. не превышают 10 % (такие находки, как одиночное височное кольцо или огниво, в массиве сугубо скандинавских материалов [94. С. 10, 12] не дают оснований для иных выводов).

Но соотношение скандинавских, финских и славянских материалов в этот период еще нуждается в более глубоком изучении (в период около 780–930 гг. здесь встречается также лепная керамика, аналогичная керамике из Любшанского городища [49. С. 96–103]). Лишь с ІХ в. славянское присутствие стремительно возросло [76. С. 66; 94. С. 10].

 В то же время на Земляном городище количество зданий уменьшились, как и количество скандинавских украшений [76. С. 66].

Однако скандинавский элемент доминировал и в этом периоде. В урочище Плакун (на пра-Викинги в Центрально-Восточной Европе… 5 ИСТОРИЯ И ФИЛОЛОГИЯ 2011. Вып. 3 вом берегу Волхова напротив Мысового и Земляного городищ) в течение 850–925 гг. (датировано по дендрохронологии, выполненной Н.Черных) функционировало отдельное скандинавске кладбище, где были и женские захоронения. Захоронения скандинавских женщин выделяют по парным чешуеобразным застежкам-фибулам. Судя по материалам захоронений, они принадлежали рядовым поселенцам.

Не только Ладога, но и ее околицы заполнены скандинавскими памятниками ІХ–Х вв. (что хорошо видно на схеме А. Сталсберга [127. S. 448-471]).

На Земляном городище впоследствии активно функционировало ремесленное производство, в частности изготовление по арабской технологии низкотемпературного стекла-бус [92. С. 43-49], которое выменивали у финских охотников на меха, продаваемые затем арабам за дирхемы. Интересно появление в керамике Ладоги фризских кувшинов второй половины ІХ в. и костяных фризских гребеней [116. S. 171].

Тогда же появляются среди скандинавских захоронений камерные. Преобладание славянского населения в самой Ладоге начинается с Х в. [82. С. 87].

Археологи обнаружили на стыке горизонтов Е2–Е13 тотальный пожар Ладоги около 865 г., что, по мнению многих исследователей, повышает доверие не только к самим событиям, освещенным в древнейших летописях, но и к традиционным датам [58. С. 27; 65. С. 45–57]. Можно утверждать, что Ладога середины VIII – начала Х в. была значительным полиэтничным центром с доминантой скандинавских элементов.

Ряд скандинавских саг из цикла «саг о древних временах»4 , «Песня о Хюндла» из «Старшей Эдды» и «Младшая Эдда» Снорри Стурлусона [91. С. 69, 85–88] рассказывают о ранней истории Ладоги, рассматривая ее как центр одного из скандинавских королевств (в этот период таких «коро-левств» в скандинавских землях и на территориях, контролируемых викингами, было более сотни), и, наверно, отображают реальную версию удачного нападения на Ладогу 5 :

– «Пергамент из плоского острова» [Flateyjarbk] рассказывает, что «Хальвдан Старый взял себе в жену Альфию, дочь Эдмунда, конунга из Хольмгарда (Новгорода. – Л.В.)» [91. С. 69]; – «Сага о Хальвдане, сыне Ейстейна» [Hlfdanar saga Eysteinssonar] рассказывает, что в Аль– дейгюборге правил старый конунг Хергейр, который имел жену Исгерд и дочь красавицу Ингигерд. Ейстейн подошел к Альдейгюборгу со своим войском, завоевал этот город, после него конунгом стал Хальвдан, который позже завоевал Бярмаланд (Корелу. – Л.В.) и вернулся с победой в Альдейгюборг [91. С. 85; 11; 12; 39. С. 203–204]; –

«Сага о Стурлауге Работящем» [Sturlaugs saga] рассказывает, что в Альдейгюборге правил старый конунг Ингвар, который имел дочь Ингигерд, отказавшую Фрамару [Франмару], шведскому викингу, который прибыл в Альдейгюборг с 60 дракарами. Тогда Фрамар вернулся в Швецию, получил помощь от Стурлауга, который захватил город, сделал Фрамара в нем конунгом и выдал за него Ингигерд. И правил сначала Фрамар, «советуясь с лучшими людьми в той стране» [2. С. 158-159, 164-165, 170-171; 91. С. 85]; –

 «Сага о Хрольве Пешеходе» [Gaungu–Hrlfs saga]: «Хреггвид назывался конунг, он правил в Хольмгардарики (Новгороде на Руси. – Л.В.) …дочь, которую звали Ингигерд; она была прекраснейшей и более мягкой от всех женщин во всей Гардарики (Руси. – Л.В)» [91.

С. 86]; – «Сага о Тидреке Бернском» [іreks saga af Bern] – в Хольмгарде правил конунг Хертнит [91. С. 87]; – «Песня о Хюндле» из Старшей Эдды и, наконец, Младшая Эдда Снорри Стурлусона: «Конунга звали Хальвдан Старый, он был славнейшим из всех конунгов.

Он был большой воин и далеко ходил к востоку, там он убил на поединке того конунга, которого звали Сигтрюг, он вступил в брак с той женщиной, которую звали Альвиг Мудрая, дочерью конунга из Хольмгарда, у них было 18 синовей» [54. С. 88]. 3 По стратигра.