Сказание о Любви

– Ты, доченька, успокойся. Тебе силы нужны. На двоих.

Он накормил её горячей похлёбкой. Напоил травяным чаем и уложил спать.

Златояра провалялась в горячке несколько недель. Она, то приходила в себя, то впадала в забытьё. Долго за её жизнь сражался травник. Но он не хотел отдавать её смерти. Он был сильным знахарем. И его лечение постепенно делало своё дело.

– Вот и ладненько, доченька. Вот уже сама и встать можешь. Дитятко твоё здоровое. Всё с ним хорошо будет. Ты не волнуйся.

Златояра прижалась к деду и заплакала.

– Деда, деда. Как мне теперь жить? Деда, скажи? Как людям верить? Нет мне им веры.

И рассказала ему о себе всё без утайки. Всю правду.

– У меня жить будешь. Дитё родишь да на ноги поставишь. Дочка ты мне отныне, и внучка своим назову. Ты под сердцем богатыря носишь. В ём сил не меньше, чем в тебе самой. А что до мужа твоего...

– Не муж он мне, коли от меня с дитём отказался. Не муж отныне.

– То Богам решать, дочка. Вы перед ними друг другу клятву давали, а не перед людьми.

– Он другой клятву дал, нашу в пыль превратив.

***

Свентояра бросало то в жар, то в холод. Боль крутила его руки и ноги. Он не мог набрать полную грудь воздуха. Он редко выходил из забытья. Бормотания его были бессвязными и непонятными. Он постоянно порывался вскочить. Волхвам пришлось спеленать его, как дитё малое, чтобы себе же не навредил.

Долгий месяц они боролись за его жизнь. Когда его привезли, они не поверили, что он ещё дышит. На нём почти не было живого места. На всём теле только лицо нетронутым осталось. Однако он упорно цеплялся за свою жизнь

Сказывали, что он бился как демон войны. Много ворогов от его мечей полегло. Но и ему самому от них досталось. Чуть ли не все кости пришлось заново сращивать. Спустя полтора месяца, когда его разум прояснился, и он пошёл на поправку, его перевезли домой в княжеский град. Дома, говорят, даже стены помогают. Там ему предстояла долгая дорога к выздоровлению. Не скоро ему придётся на ноги свои встать. С ним отправился один из волхвов-лекарей. Он неустанно дежурил у его постели.

Свентояр почувствовал на своём плече прикосновение женской руки. Его словно раскалённым железом обожгло. Это была не та рука. Не та.

– Уберите от меня руки прочь, - крикнул он, не раскрывая глаз, и опять отключился.

Время шло для кого быстро, для кого медленно. Свентояр его вообще не замечал, пока сам на кровати сесть не смог. Волхв засуетился вокруг него. Воды ему поднёс с травами.

– Как долго я в кровати валяюсь, - чуть слышным голосом спросил он.

– Со времени битвы поди три месяца прошло. Ты пока не вставай сам. Ещё с ног твоих лубки не сняли. Да и рукой левой пока сильно не пользуйся. Пальцы разминай, кровь гоняй. Но силы береги. Месяц тебе ещё с постели не вставать. Сейчас твоих к тебе позову.

Волхв выбежал за дверь. Свентояр пытался собраться с мыслями. Три месяца. Эта мысль не давала ему покоя. В дверь влетел князь, за ним шла девушка. Это была та самая невеста, которую ему отец выбрал. Свентояр тяжёлым взглядом посмотрел на неё, она отшатнулась назад, словно на стену натолкнулась.

– Что она тут делает, отец?

– Так ваша свадьба должна была ещё по осени состояться. Да вишь, как всё обернулось. Она у постели твоей дежурила. Ночами не спала.

– Врешь, - не отводя взгляда от девушки, сказал Свентояр.

– Я тебе не сказитель, чтобы байки сочинять. И как только на ноги встанешь, сразу свадьбу отгуляем. Я слово дал её родителям. А значит, так тому и быть.

– Ты дал, ты и женись. Матери моей давно в живых уж нет, - резко бросил слова в лицо отцу Свентояр.
– А я ей слово не давал. И держать его не намерен.

– Я бы показал тебе, как отцу перечить, да здоровье твоё ещё не позволят. Она будет твоей женой.

– Нет, не будет. Не может женатый человек второй раз женится. Не разрешено то Богами нашими. И ты мне в этом, отец, не указ будешь.

– Причудится тебе в бреду болезненном жена какая-то. Ежели девку где попортил, то тебе перед совестью своей ответ держать. А я на свадьбе твоей не гулял и благословение своё не давал. А значит все клятвы твои - пустые. Стеречь княжича и из покоев не выпускать, - повернувшись к охранникам на дверях, сказал князь.
– Головой своей за то отвечаете. А ты, сын, давай выздоравливай да голову свою в порядок приводи.

Князь вышел из покоев, за ним следом вылетела девушка, словно ураган её наружу гнал. В покоях остался только волхв.

– Ты поможешь мне весточку одну передать в скит к жрецу Ведагору? Или ты тоже моим тюремщиком стал?

Свентояр смотрел в упор на волхва, не отводя тяжёлого взгляда.

– Мне князь не хозяин. И указы мне давать не волен. Я доглядаю за твоим здоровьем, так мне Боги Вышние повелевают. Что за весть передать нужно?

Свентояр продиктовал записку. Волхв бересту скрутил, спрятал за пазуху и вышел из покоев. Свентояр без сил упал на подушку и опять впал в забытьё.

– Златояра, дождись меня. Слышишь? Дождись.

Вновь и вновь повторял он эти слова в бреду, как заклинание. Через неделю он получил ответ от Ведагора:

"Когда на ноги встанешь, сам ко мне явись на разговор. А через посыльных мне с тобой не о чем толковать".

Свентояр после этого известия сильно разволновался. Раны, ещё не зажившие, в бреду растеребил. И отвалялся ещё месяц в горячке, не приходя в сознание.

Он не знал, сколько времени прошло, пока с него все лубки не сняли. Когда к окну сам подошёл, то увидел двор весь в снегу. Из его глаз брызнули слёзы. Сердце защемило так, словно он уже опоздал. Из покоев его выпускали только по нужде, да в баньку попарится. В собственном доме он был пленником, а не героем.

Он упросил волхва помочь ему сбежать ночью, через окно.

– Ты слаб ещё по стенам лазить. Ты почти пять месяцев лежал. Тебе сил набираться нужно.

– Ты пойми, там моя жизнь. И выздоровление там. В ските у Ведагора живёт, меня дожидаючись. Я ей слово дал, что не умру, что ни один ворог меня не убьёт. Не поможешь мне, сам сбегу. Не удержат меня ни палаты белокаменные, ни охранники на дверях. Не дай грех на душу взять. Им головы скручу, если выйти мне через дверь помешают. Потому и прошу, помоги, - с мольбой в голосе говорил Свентояр.