Сказание о ночном цветке

— А как он докажет, что эта девчонка действительно убила короля? — произнес кто-то из толпы.

Обсидиан был готов к такому вопросу, поэтому услышав его, широко улыбнулся. Он подошел к Амалии и очень тихо, с нотками сарказма, попросил прощения, доставая из-за её спины тисовый лук, который надел на неё в пещере. Он поднял его высоко над головой, а потом разломал на части. Постепенно, две палки в его руках стали преображаться. Спустя некоторое время вместо двух сломанных краев лука принц держал в руках два темных стеклянных клинка с золотыми надписями. По толпе стал проносится возбужденный шепот.

— Знаете ли вы, что это за орудие? — громко произнес принц, в чьей груди постепенно возрастало удовлетворение. — Это — клинки Элиоса. Как вы все прекрасно знаете по сказкам, которые читали вам на ночь ваши матери и бабушки, клинки Элиоса, спрятанные в виде лука, а также белые волосы и ледяные узоры на щеках — это истинные признаки Тейтарийца! — он указал острием клинка в строну Амалии. — Эта девчонка — последняя выжившая из рода Лелии I — правительницы, уничтожившей около двух трети населения всей вселенной одним щелчком! Последняя из рода тех, кто несёт во вселенной лишь страдания и хаос. Они — болезнь, чума для нашего мира. И именно клинками Элиоса был убит мой отец. Она хочет вернуть себе власть, даже способ выбрала как раз для своего рода — через погибель.

Постепенно люди с гневом стали смотреть на девушку, некоторые были намерены даже бросить в неё что-нибудь потяжелее, а кто-то просто плюнул прямо под ноги.

— Спасибо, спасибо… Так на чём мы там остановились? Ах, да… Если раньше вам жизнь с моим отцом казалось плохой, то я обещаю вам, что теперь превратится в сущий кошмар и вы будете умолять на коленях, чтобы всё было как раньше! Король умер, да здравствует король! — Тени, стоящие до этого далеко позади людей, внезапно стали хватать людей, забирая их души одну за другой, принц тем временем занёс клинок над телом девушки, — А начнётся моё великое правление с того, что я уничтожу последнюю наследницу Эфира! — после этих слов Обсидиан нанёс свой первый и последний удар.

***

Виссарион, как и любой правитель, всегда был готов к ежедневным покушениям на его жизнь. Глаза короля вселенной вновь загорелись алым цветом. Он вынул клинок, обжигающий грудь из межреберья, в надежде им же дать отпор нападавшему. Растворившись в воздухе в виде темного дыма, девушка возникла сзади Виссариона и резанула ему кожу около лопатки, после чего вновь исчезла. Эфир, растекавшийся в теле девушки, придавал клинкам особую силу преобразовывать ткань в световой поток. В тех местах, где Элиос касался кожи, она начинала испускать белый свет, постепенно растворяясь в воздухе.

Амали выбрала новую тактику своих действий — отныне это были стремительные и режущие атаки.

— Это тебе за моего отца! — прокричала девушка, возникнув прямо перед потерявшим ориентацию королем вселенной. Она нанесла режущий удар в районе скул, надеясь в это время забрать второй клинок, обращённый к ней лезвием. Но её план не мог осуществиться — силы были не равны. Поэтому, снова исчезнув в воздухе, девушка стала продолжать свою стратегию стремительных, но не достаточно сильных, нападений.

Имея хороший опыт на войне, Виссарион за какие-то несколько минут смог поймать темп Амалии, и, когда она вновь принимала свой облик, то он схватил девушку за горло, подняв высоко над землёй. Темноволосая уронила второй клинок на землю.

— Сейчас ты у меня получишь, маленькая мерзавка! — глаза короля сияли алым оттенком. Девушка ворочалась в его руке, словно огромный червь. Сначала она била по рукам, царапалась, но со временем сил становилось всё меньше и меньше. Постепенно в глазах начинало темнеть, а лицо принимало синеватый оттенок. Изо рта вместо слов или криков вырывались лишь глухие звуки, похожие на крик ведьмы Банши.

Пока Виссарион душил девушку, все его органы чувств были сосредоточены лишь на ней. Под ногами стал стелиться черный дым, который взял клинок Элиоса с травы. Дым стал постепенно преобразовываться за спиной правителя Цереры. Жгучий клинок с золотыми надписями вновь пронзил Виссариона сзади в области сердца, только глубина вошедшего орудия оказалась смертельной для него. Но он всё ещё крепко стискивал горло девушки, которая также находилась на волосок от смерти.

— Отпусти её, — произнесла Тень, которую боялись все слуги этой темной стороны. Виссарион прекрасно знал голос, прошептавший этот приказ, поэтому его кисть в один миг разжалась и Амалия свалилась бы без сознания на землю, если бы не принц, вовремя поймавший её. Он аккуратно положил девушку, медленно приходящую в сознание. Виссарион сидел перед ним на коленях, отплевывая кровь. Обсидиан, с гневом смотря на него, и, с помощью темной силы отнял второй Элиос из рук короля, воткнув его со всей силы в грудную клетку между ребрами

Полностью истекая кровью, король потянулся к рукоятке, чтобы вновь вынуть её из груди, но что-то сильное, словно невидимая магия не давала ему коснуться кинжала. Сквозь затуманенные глаза маг видел, что лезвие кинжала было покрыто ярко-светящимися символами. Виссарион, стоя на коленях, изо всех сил старался вынуть прожигающий грудь клинок, в то время, пока тень стояла прямо над ним. Подняв голову вверх, он вновь посмотрел на убийцу и едва прошептал, выплюнув кровь:

— За… Что? — В глазах полностью стало темно и самое последнее, что Виссарион услышал, это слова:

— Ты всегда меня учил — огонь побеждают огнем.

— Знаю, сын, знаю… — собрав все свои последние силы в кулак, Виссарион выпустил в тёмного мага алый поток энергии, после чего он свалился на шипы белоснежного растения. Сила мертвого правителя пронзила сердце Обсидиана, которое затем стало чернеть. Грудная клетка в один миг покрылась темными венами, исходящими из места удара. Нахмурившись от боли, принц с девушкой на руках покинули Сириус.

***

Амалия сидела у себя в комнате на подоконнике, разглядывая капли дождя на оконном стекле. Она чувствовала не облегчение, как хотелось бы, а лишь угрызения свести. Перевязанной рукой девушка стала вырисовывать на запотевшем окне улиток. Обсидиан молча зашел в комнату, наблюдая за печальным состоянием девушки. Он подошел к ней и положил руки на плечи, сказав:

— Я могу стереть тебе память об этом, если ты попросишь.

— Нет, я не хочу забывать это. — Ответила она после глубокого вздоха, — ты бы мог рассказать мне что-нибудь?

— Конечно.

Девушка устроила свой обряд для слушания истории, которые всегда помогали ей уснуть: прикрыла окно шторами, включила ночник и легла на кровать в ожидании. Лежа под одеялом, она, вытянув из-под него руку, и взялась за кисть Обсидиана. Тот с улыбкой сел на край кровати, и крепче сжал её ладонь в своей.

— Я не хочу, чтобы ты страдала, — он наклонился к ней поближе, и провел тыльной стороной ладони по бархатной щеке, от руки мага появился сиреневый свет. — Надеюсь, ты поймешь меня. — Постепенно маг стёр все плохие воспоминания девушки и она уснула. Он накрыл её одеялом и с печальным видом вышел из комнаты, аккуратно закрыв дверь.

***

Она медленно опускалась в темноту, которая охватила её тело, словно холодная вода. Девушка, будто из-под купола стала смотреть на то, как она постепенно отдаляется от внешнего мира и опускается всё ниже и ниже. Амалия чувствовала, как сила Элиоса разрывает её кожу, она видела, как тьма постепенно становится красного оттенка, благодаря её крови… Но ей уже было всё равно.