Сказание об Оками

Началось все с осмотра. Кольщик тщательно прощупал всего парня. И даже задал ему вопрос, кося взглядом на длинные красные волосы:

– А ты не Узумаки ли часом, мальчик?

– Нет! Я Умино!
– Гордо отвернулся в сторону генин.

– Надо же, а так на Узумаки похож.
– Вздохнул мужик, завершив тем самым общение.

По завершению процедуры братан находился в состоянии паники. Ему, чтоб окончательно понял глубину падения, руки освободили и позволили несколько печатей сложить. И ничего, конечно. Перспективный молодой шиноби превратился в беспомощного в плане техник инвалида.

Я, сделав предположение, что без внутренней энергии не останусь, проходила процедуру уже скорее с интересом. Внимательно наблюдала за работой мастера, И со мной татуировщик болтать не пытался, хотя ощупал тоже всю. Видать, я ему ни на кого похожей не показалась. У меня-то моднявой цветной прически нема.

– Слышь, мужик, а черепа на запястьях мне набить можешь? А котенка на попе?
– Ни слова не проронил, вот ублюдок. А я милой быть пыталась. По хорошему спрашивала. Ну хоть за отмену блокировки нам пояснили.

– Фуин-татуировку возможно свести при помощи специального растворителя чакрачернил. На руднике, куда вас отправляют, такого нет, даже не надейся. У тебя останутся возможности укрепления и усиления организма. Всё что направлено внутрь, включая тайдзюцу. На использование техник и печатей и не подумай рассчитывать.
– Рассказал наблюдавший за процедурой самурай. Не мудила Мураками, а совершенно новый, в желтой маске. Особо человечным и приятным его не назвать, но хотя бы не докапывался и новых предъяв мне не бросал. Говорит отстраненно безразличным тоном, как будто каждый день маленьких девочек на каторгу отправляет и его все устраивает. Ублюдок.

Процесс нанесения наколки мне, можно сказать, понравился. Все по нестареющей классике - игла, чернила и мастерство кольщика. Есть в данном действе что-то умиротворяюще-расслабляющее, как в хорошем массажике. Хотя, набивать себе иероглифы, по моим генетическим воспоминаниям, страшная пошлость. Чтобы татуха была крутой, она в первую очередь обязана красиво выглядеть. А тут уродство, которое еще и расплывется при взрослении. Хорошо, что варианты как свести существуют. Ага-ага, я наивная оптимистка.

Короче, у меня после получения наколки прямо настроение приподнялось. Шанс же! Ублюдки будут уверены что я полностью заблокирована, а я в порядке. Конечно, чернильный конструкт как-то да воздействует на мою энергосистему, но совсем не так фатально, как задумано его авторами. Надо будет всего-то выбрать подходящие время и место для побега. Когда самураев поблизости будет самый мизер и я смогу себя проявить по полной. Прорвемся.

А вот Умино как-то приуныл, заработав тот же комплект татушек, что и я. На нем явственно работает планово, согласно техзаданию. Возможность поточить лясы нам представилась уже в камере, куда отправили обоих. В ту же самую камеру, но уже без кандалов.

– Че закис, бро?
– Подмигнула я пацану.
– Обещаю, все будет путем. Вытащу и себя и тебя.

– Моя чакра ведет себя странно. Контролировать тяжело. Пять лет, Оками! Мы пять лет потеряем. Меня и правда в дезертиры запишут. Или в погибшие. Зачем они так с нами?

– Ах ты ж, дурашка!
– Похлопала юношу по плечу и слегка приобняла за плечи, насколько дотянулась. Вот же дылда!
– Никто нас не через пять лет, ни через десять выпускать не собирается. Вот сам подумай. Нужно железякам чтобы ты в Коноху вернулся и рассказал как они тут шиноби налюбливают со своими фальшивыми судами и надуманными обвинениями?

– А как же тогда?
– Все же передо мной ребенок. Уже начавший взрослеть, уже кровь врагов проливший, но ребенок, вон слезы в глазах предательски заблестели.

– Если совсем по тупому беспределу, у них еще одно обвинение осталось, в связях с джашинитами. Скажут, что никакой деревни и детей не было, что мы уроды и ублюдки и светит нам пожизненное. Могут и другие поводы выдумать. Ну там, к примеру, пройдут пять лет и надо будет отработать еще два за то, чтобы еду, которой нас кормили отбить. Или в наглую скажут что-то типа “да какие пять лет, вы что-то попутали, прошло только-лишь четыре, а ну за работу”. Не грузись, Фумито, я обещала, значит порешаю. У меня уже план есть. Наметки плана.

– Такой же хороший, как представиться дочерью самурая?
– Не удержался от шпильки мальчишка. Хорошо хоть беззлобно поддел. Имеет все права на меня по плохому наезжать. Я реально обгадилась с идеей переться в Страну Железа.

– Это был офигенный план! Но кто-то назвал меня на суде своей сестрой и мне пришлось поддакивать чтобы этого кого-то за открытую ложь по полной не нагнули!
– Ощерилась я.
– Говорю же, не грузись. Всё, мы с тобой уже на самом дне. Снизу не постучат, хуже не будет, дальше только вверх. Дай на татухи посмотреть. Вот же уродство! Хорошо хоть не на лице!

– Их и правда не так сложно свести, я знаю методику.
– Порадовал меня пацанчик.
– Но нужны материалы и инструменты. Можно даже не сводить, а преобразовать чакрачернила в обычную краску. Оставить рисунки как напоминание о нашей беспечности.

– Не, точно сведу. Мне еще печати хранения и взрывные на себя накалывать надо будет, а место какими-то упоротыми иероглифами занято. Ты хоть прочесть их можешь?

– А ты разве нет? Если вкратце, на нас оставили притчу о встрече шиноби и самурая. Шиноби спрашивает у самурая хороший ли у того господин. Самурай по всякому хвалится своим даймё. Затем шиноби спрашивает: “А почему мой господин на такой хороший?”, самурай ему отвечает: “Потому что ты служишь не моему господину”. Я, наверное, глуповат, не понял скрытого смысла. Или тут не весь текст.

– Да нет смысла, братишка. Тупое бахвальство. Улыбнись, давай.

Еще пару дней работала клоуном. В смысле, развлекала сокамерника как могла, пока не отошел от стресса и не вернулся обычный Умино Фумито. В целом адекватный и приятный собеседник, а не какая-то вечно жалеющая себя размазня. Дерьмовый из меня детский психолог. Но раз в петлю парень не полез, значит я молодец. Или он сам молодец, а я только мешала в себя приходить. Не буду себя переоценивать.

Еще несколько дней томительного ожидания с плохой кормежкой и нас повели через горы под конвоем, вернув кандалы. Кроме меня и Фумито имелось еще четверо заключенных, самых рядовых бандитов, не шиноби. Считай простые попутчики. Казалось бы, момент для побега, но целых восемь самураев, включая ублюдка Мураками шансов не оставляли. О походе ничего особого и не скажешь. Дороги в Стране Железа неплохие, особенно для горной местности. Подумывала над тем, не вызвать ли лавину в подходящем месте. Чтобы снег сошел с вершин достаточно хорошо покричать, в моем представлении. Но вот не увидела момента.

Чем севернее, тем холоднее и тем сильнее дуют ветра, но в нашем случае правило не совсем работало. Самая паршивая погода наблюдалась на большей высоте. Приморье же показалось мне теплым и ласковым. Умино тихонько поведал что всё дело в теплом морском течении, которое несет нагретую солнцем воду с юга. А вот северные берега того же залива уже сплошной лед и снег, ничего приятного. Порт показался мне самым обычным, во многом похожим на речной порт Столицы Страны Земли, только какой-то пустой. Ну, то есть много шума и суеты в наличии, но слишком они упорядоченные. Железная самурайская дисциплина в действии. Несмотря на всю мою лютую ненависть к таскающимися с мечами ублюдкам, за отдельные моменты не получалось их не уважать. Вот и наш конвой нигде не сбился с расписания и четко в назначенное время мы с Умино оказались на борту парусника, через час пару часов отбывающего на север.