Сказания о нартах

А в чью память были скачки устроены, тот, сидя на коне, будет смотреть на этот бой.

СОСЛАН В СТРАНЕ МЕРТВЫХ

Как-то вечером сидел Сослан на нихасе. Вдруг видит он: весь сгорбившись и опустив голову, возвращается с охоты старый Урызмаг.

— Что за беда у тебя, Урызмаг? — спросил Сослан.

И ответил ему Урызмаг:

— Много чего пришлось мне видеть за свою долгую жизнь, но такого дива, как сегодня, никогда не случалось со мной. Охотился я в камышах. Вдруг гляжу, точно солнце засияло среди камышей, и увидел я на поляне лань. Шерсть у нее из чистого золота. На полет стрелы приблизился я к ней, прицелился и только хотел пустить стрелу, как вдруг рассыпались все мои стрелы и исчезли куда-то, — ни одной не осталось в колчане. Выхватил я свой меч, но выскочил меч мой из рук, и — один, верно, Бог знает, куда он исчез. Лань мгновенно умчалась. Погнался я за ней, но она словно сквозь землю провалилась.

В эту ночь никак не мог заснуть Сослан. В тот ранний час, когда отделяется день от ночи, накинул он на плечи бурку, взял лук и колчан, привесил свой меч — и вот идет он уже в тех камышах, в которых встретил Урызмаг золотую лань. И только солнце взошло и первые лучи его проникли сквозь камыши, в их свете увидал Сослан, как навстречу ему идет эта лань, пощипывая траву. Солнечные лучи, отскакивая от золотой ее шерсти, казались тоньше самых тонких иголочек и кололи Сослану глаза: до того они были ярки.

— Если бы попал мне в руки этот зверь, не было бы славнее меня среди нартов, — тихо сказал себе Сослан.

Крадучись, от травинки к травинке, стал Сослан подползать к лани. Вот на полет стрелы приблизился он к ней, приложил стрелу к луку. И только хотел он пустить стрелу, как вдруг исчезла его стрела. Схватился Сослан за колчан свой — ни одной стрелы не осталось там. Но даже с места не сдвинулась лань.

«Неужто опозориться мне?» — подумал Сослан и, выхватив свой меч, одним прыжком очутился возле лани.

Но лань опередила его, вскочила и направила свой бег в сторону Черной горы. «Нет, не уйдешь ты от меня!» — подумал Сослан и устремился за ней.

Взбежала лань на Черную гору и скрылась в глубокой пещере.

Не знал Сослан, что под видом лани преследовал он дочь Солнца Ацырухс, которую оберегали семь уаигов. Гонясь за ланью, бежал Сослан по пещере и вдруг увидел перед собой семиярусный замок. Открыта дверь нижнего яруса. Вошел Сослан и видит: попал он в покой для гостей. Сел Сослан на скамью. На стене над головой его висел многострунный фандыр, искусно вырезанный из березового нароста. Снял его Сослан со стены и заиграл чудесную песню. Так играл он, что на звуки его фандыра слетелись птицы и сбежались звери. Закачались в лад песне высокие стены замка, и горы стали подпевать Сослану. И вдруг вбежали в покой два маленьких мальчика. Сослан, продолжая играть на фандыре, сказал им:

— Я нарт Сослан, тот самый, что не может жить без пиров или без войны.

Убежали мальчики. Поднялись они на самый верхний, седьмой ярус, где жили семь уаигов. И сказали уаигам мальчики:

— Чудесный гость посетил нас. Он в покое, для гостей отведенном, играет на фандыре. Когда вошли мы, он сказал нам: «Я нарт Сослан, тот самый, что не может жить без пиров или без войны».

И сказали тогда уаиги мальчикам:

— Бегите к Сослану и скажите ему: «Если тебе нужен пир, мы пошлем к тебе мать, если же тебе нужна война, мы пошлем к тебе отца».

Прибежали мальчики к Сослану и передали ему слова уаигов.

— Для чего мне сейчас пир? — сказал Сослан. — Если есть война, то дайте мне войну.

И когда прибежали мальчики к уаигам и передали им ответ Сослана, спустились уаиги из замка и стали на Черном камне оттачивать свои ножи — те ножи, которые были у них в руках, когда вышли они из утробы матери.

Стоял во дворе жертвенный стол — на нем приносили в жертву животных. Выволокли уаиги Сослана к этому столу, разложили его на нем и стали рубить его своими ножами, крича при этом:

— Так вот та собака, собакой рожденная, которая не дает спокойно пастись любимой нашей лани!

И яростно рубили они его своими ножами. Но ни единой царапины не оставляли их ножи на булатном теле Сослана. Увидели уаиги, что только тупятся ножи их, а Сослан по-прежнему невредим, и тогда освободили они Сослана и сказали ему:

— Пусть питомица наша, дочь Солнца Ацырухс, скажет нам, что сделать с тобой.

Пришли уаиги к дочери Солнца и сказали ей:

— Необычный гость посетил нас. Называет он себя нартом Сосланом. Мы хотели принести его в жертву, но наши ножи не берут его.

Услышала дочь Солнца имя Сослана и сказала:

— Если это Сослан, то он суженый мой.

— А как узнать нам, вправду ли это Сослан или нет?

— У Сослана на спине нарисованы луна и солнце.

Пошли уаиги в покой для гостей, раздели Сослана и увидели на спине его луну и солнце. Когда узнала об этом Ацырухс, сказала она своим воспитателям уаигам:

— Пойдите к нему, и будьте с ним ласковы, и договоритесь с ним о выкупе, достойном меня. Нарты — люди щедрые. Постарайтесь взять с него побольше скота.

Опять пришли уаиги к Сослану. Ласково похлопали они его по плечу — ты, мол, зять наш, — и каждый сказал ему доброе слово. Потом повели они его к Ацырухс и показали ему невесту. И только после этого пригласили они жениха в свои покои, сели в ряд на скамью и повели с ним разговор о выкупе.

— Выкуп твой за невесту будет такой, — сказали уаиги Сослану, — построишь ты нам на берегу моря замок весь из черного железа, и на четырех углах этого замка пусть растет по листу с дерева Аза. И еще пригони нам три сотни зверей, и чтобы в первой сотне были олени, в другой сотне — туры, а в последней сотне — другие звери.

Не стал возражать Сослан, услышав о подобном выкупе, но как было не опечалиться ему? Встал он со своего места, простился с уаигами, и, низко опустив голову и подняв плечи, вернулся он к своему очагу. И, вернувшись, так сказал он Шатане:

— Под защитой семи уаигов растет дочь Солнца Ацырухс. Согласилась она выйти за меня замуж, но тяжелый выкуп потребовали у меня уаиги за невесту [56] .

Потребовали они, чтобы выстроил я на берегу моря черный железный замок, и чтобы на каждом из четырех его углов выросло по листу с дерева Аза, и чтобы три сотни диких зверей пригнал я им. И в одной сотне были бы одни олени, а во второй — только туры, а в третьей — всякие другие звери. Выкупа мне такого не собрать. Но нет сил у меня отказаться от красавицы-Ацырухс!

56

Обычай выкупа за невесту существовал у всех кавказских народов. Однако, пожалуй, нигде он не принял таких колоссальных размеров, как в Осетии. В XIX веке уплата выкупа производилась здесь крупным и мелким рогатым скотом, исчислявшимся часто сотнями голов, ценными предметами, среди которых считались обязательными дорогое оружие и большой медный котел для варки пива. Перед Октябрьской революцией выкуп стали уплачивать преимущественно деньгами. Размер выкупа колебался от 300 до 1000 рублей. Многие осетины, чтобы собрать нужную сумму денег на калым, годами работали у помещиков и кулаков, выезжали на заработки в разные районы России, а также в Америку, Канаду, Китай и т. д. Выкуп в Осетии приводил к развитию такого варварского обычая, как похищение девушек, сопровождавшегося убийствами, которые влекли за собой кровную месть между семьями, длившуюся нередко годами. В настоящее время калым, как и многие другие пережитки родового быта осетин, ушел в область предания.

— Сядь-ка рядом со мной, — сказала Шатана, — да послушай, что я скажу. Большой выкуп берут с тебя, но если поступишь ты так, как я скажу, то сможешь собрать его. Черный железный замок построить легко. Когда возьмешь ты мое чудесное кольцо, пойдешь с ним на берег моря, только очертишь ты этим кольцом широкий круг, как сразу воздвигнется в этом кругу черный железный замок. Три сотни зверей тоже собрать нетрудно. Я попрошу для тебя у Афсати свирель, ты в этом замке заиграешь на свирели — и звери сами придут во двор замка. Труднее всего добыть листья с дерева Аза, потому что не растут они в этом мире. Это дерево из Страны мертвых. И только властелин Страны мертвых Барастыр может дать их тебе. Вот если бы умершая жена твоя Ведуха замолвила за тебя слово Барастыру, тогда, пожалуй, дал бы он тебе эти листья.