Сказания пыльных миров. Горняк

Я уселся на скамейку и на минуту попросту залип в пространство. Пялился пустым взглядом перед собой и не пытался ответить ни на один из кружащихся в голове вопросов. На секунду нахлынуло давно не испытываемое ощущение беспомощности, но оно же меня и отрезвило. Ведь если подумать — ответа всего два, и они универсально подходят ко всем моим вопросам.

Деньги.

И сила.

Как мне найти семью? Вернуться к оркам и попробовать себя во взяточничестве — какие-то учетные книги по взятым рабам и добыче точно должны были остаться, нужна лишь мотивация для тех, кто их хранит. Если денежной мотивации будет недостаточно — можно получить информацию силой или хитростью.

Как выбраться из гор? Заплатить гномам за телепорт и/или стать достаточно сильным, чтобы перенести опасное путешествие.

Как выкупить семью, если орки не захотят их продавать? Предложить им много денег. Столько, чтобы они не смогли отказаться. А если откажутся — быть достаточно сильным, чтобы суметь настоять на своем.

Что ж, если смотреть в таком ключе, то все становится куда понятнее.

Заработать на руднике большие деньги возможно только на нижних уровнях. А значит, мне все-таки нужно открыть сопротивление огню. И перестать жертвовать боевые навыки.

С силой сложнее, уж слишком это абстрактное понятие. Несомненно, надо продолжать повышать самые важные характеристики и продолжать развивать обучаемость при помощи менее важных. Но это вторично. Я думаю, мне нужны заклинания. Боевые.

И еще куча разных мелочей. Надо спросить Карштайна, сможет ли он дать мне пару уроков орочьего языка. Закупиться экипировкой и оружием — сначала для нижних уровней, потом для похода к оркам. И многое, многое другое.

Но для начала — заклинания.

Резко повеселевший, обретя, наконец, более-менее конкретные цели, я встал и направился к небольшому зданию с выцветшей вывеской "Лавка мастера Энгрома". Начнем с самого простого варианта.

***

Колокольчик над дверью тихо звякнул, разбудив дремлющего за прилавком сухого старичка-гнома. Абсолютно лысого, зато с такой внушительной бородой, что ее приходилось заплетать в косу и пристегивать к поясу специальной застежкой, чтобы она не волочилась по земле.

— Здравствуйте, молодой человек! Решили устроить себе выходной? Правильное дело, правильное… Что хотите прикупить?

— Заклинания.

Энгром с кряхтением встал и облокотился на прилавок, осмотрев меня поверх очков:

— Довольно необычный запрос, хотя, конечно, изредка ко мне приходят и с такими. Вас интересует что-то конкретное или вообще любые заклинания? И самое главное — чем вы будете расплачиваться? Насколько я знаю, вы не один из свободных рудокопов, на вас висит долг перед владельцами шахты, а значит — свободных денег у вас попросту нет. И в долг заклинание купить вам не позволят — это слишком дорогая блажь, да еще и не относящаяся к работе напрямую. — Старичок развел руками, как бы показывая, что он и рад бы продать, но вот не получится.

— Ну, для начала я хотел бы узнать, что вообще имеется и сколько оно стоит. Долг я выплачу в ближайшее время и смогу начать копить. — Я на секунду замолчал, размышляя, говорить или нет, и продолжил. — Еще могу предложить обмен на свои заклинания, у меня есть "Светлячок" и "Малое восстановление".

— Магия жизни? — Энгром вскинулся. — Это интересно. Заклинание готово к передаче?

— Нет, таймер пока не откатился, но, по ощущениям, осталось буквально пару месяцев. У "Светлячка" уже откатился.

Энгром резко поскучнел и вздохнул:

— Да светляк есть у всех интересующихся. Банальное заклинание, чуть ли не самое часто встречающееся, ему красная цена — три серебрухи в базарный день. Вот магия жизни, даже слабая — совершенно другое дело… Ну да ладно, пара месяцев — не год, давайте поработаем на перспективу.

Он выложил на прилавок листок бумаги, достал перо с чернильницей и быстро набросал список, развернув его ко мне:

— Вот. Здесь перечислены заклинания, которые есть лично у меня и которые я готов обменять. Крестиком отмечены те, которые сравнимы по ценности с вашим заклинанием — я готов либо обменять один к одному, либо с доплатой с моей стороны. Для остальных доплачивать придется уже вам, но конкретный размер можно будет обсудить позже. Кружком отмечены те, для которых у меня самого еще не откатился таймер, но они будут доступны в течение ближайших пары месяцев.

Мне пришлось сглотнуть слюну, стоило посмотреть на список. Четырнадцать пунктов! И это же точно лишь самые простенькие из стариковских, самое ценное он даже и не думал светить. Я пробежался взглядом по пунктам и, не задумываясь, ткнул пальцем в последний, отмеченный кружком:

— Сколько придется доплатить?

***

Малое восстановление повысило свой ранг уже на третий день интенсивного использования. Я теперь даже ночью спал в полглаза и периодически просыпался, чтобы пробормотать фразу активации и снова уснуть. Затраты маны снова снизились на единицу, откат — на минуту. Условные единицы эффекта, что бы это ни значило, увеличились до трех, то есть в полтора раза.

Теперь можно было попробовать снова заняться мазохизмом…

В этот раз я не стал держать руку в пламени долго, испытывая себя на прочность. Уже знал, чем чревато. Всунул, подержал буквально секунду и выдернул с руганью, снова пихнув руку в снег. Что ж, в этот раз даже без волдырей. И всего одного каста восстановления хватило, чтобы нездоровая краснота ушла почти целиком. Вот и нашелся оптимальный режим.

Костерок я разводил в рощице рядом с шахтой, что, между прочим, было не самой тривиальной задачей — дрова здесь были лишь чуть меньшей редкостью, чем у гранитного карьера, а рубить деревья было строго запрещено. Хворост, соответственно, выметали подчистую, и чтобы что-то найти, требовалось подзаморочиться. К счастью, я еще пару недель назад случайно натнкулся на незамеченное никем упавшее деревце, поваленное зимней бурей и тут же скрывшееся под снегом. Выкопал его из-под сугробов и утащил подальше от карьера, порубив на небольшие полешки и завалив ухоронку камнями. И теперь вот жег дрова из своего тайника помаленьку, благо что большого огня мне не нужно было.

***

— Ну ты псих, конечно, дружище. — Фестус, когда я рассказал ему про свои эксперименты, неодобрительно покачал головой. — Зачем оно тебе надо? С твоей скоростью роста ты на горном деле можешь легко заработать не меньше, чем на нижних уровнях. Ну ладно, поменьше, конечно, но на погашение долга хватит с лихвой.

Я лишь вздохнул и поведал свои мысли про то, сколько мне надо денег на самом деле и почему. Фестус некоторое время работал молча, потом опустил кирку и утер лоб от пота:

— Извини. Я помню, ты говорил про свою семью, но не думал, что ты настроен так серьезно. Просто… знаешь, почему я тебе не особо рассказывал про свою семью? А ее нет. — Он задумчиво почесал подбородок, зарастающий щетиной. — Отец был солдатом, погиб еще в моем глубоком детстве. Пару лет назад сгорел дом, мать погибла в пожаре. Мне повезло, что я в тот момент убежал купаться на речку. Других родных у меня не было, братьев и сестер тоже, куда податься? Сначала жил у нашего деревенского священника, он всех бродяжек подкармливал и позволял ночевать у него дома. Только оказалось, что это было не от доброй души, а потому что у него нездоровая страсть к молоденьким мальчикам. Когда он полез ко мне, пришлось заехать ему по яйцам и бежать. Перебрался в деревню неподалеку, работал за еду и ночлег, делал все, что попросят… — Фестус замолчал, будто бы сомневаясь в своих следующих словах, но потом продолжил. — И знаешь, я даже рад, что орки на нас напали и все так вышло. Там… у меня не было друзей, со мной все общались через губу, как с прокаженным. Не было профессии, не было уверенности, что завтра я не буду голодать или не придется спать на голой земле. Здесь это все есть. И я хотел бы остаться, даже когда выплачу свой долг. Спасать мне некого и незачем. Но если тебе нужна будет помощь с твоими родными — только скажи.