Сказания Тьерриана. Эленриэль

Это… я?

– «Риана, почему Вы скрыли от руководства Академии информацию о том, что находитесь в возрасте обращения?» – спросил Анарендил и синий дракон подступил ближе, принюхался. – «Надеюсь, мне не нужно напоминать Вам, чем опасен этот период?»

– «Но…» – растеряно попыталась возразить.

– «И вообще, чем думали Ваши родители, отправляя Вас в Академию в таком состоянии? Вам стоит вернуться в Гнездо. Назовите имя своего клана».

– «У меня нет клана», – ответила, рассматривая непонятное создание в зеркале. – «Я не дракон».

– «Хотите сказать, что мои глаза и ощущения меня обманывают?» – принц фыркнул дымом из ноздрей. – «Поверьте, риана, Вы – дракон. Слишком молодой, чтобы полностью обратиться. Лет сто пятьдесят только исполнилось».

– «Мне двадцать!» – возмутилась, вильнув хвостом и едва не упав. – «К тому же, мои отец и мама – люди».

– «Что?» – удивление на морде дракона смотрелось комично. – «Ладно, мы поговорим обо всем позже. А сейчас расслабьтесь и доверьтесь».

– «Зачем?» – спросила настороженно и отступила. Сзади оказался хвост синего ящера.

– «Помогу превратиться», – пояснил Анарендил.

Яркая вспышка на краткий миг ослепила, а потом я не смогла сдержать радостного возгласа, увидев свои, человеческие, руки. В зеркале, которое Сандра все ещё не развоплотила, тоже отражалась я. Вот только мои глаза, они стали красными, а зрачок вытянулся в тонкую вертикальную нитку.

– Риана Коу, нам обязательно нужно поговорить, – заявил мужчина и быстрым шагом покинул тренировочный зал. Спустя секунду прозвучал гонг, знаменуя окончание занятия.

– Ага, – запоздало согласилась. – Дракон, – прошептала поражённо, – я.

– Эйра, ты как? – в два голоса поинтересовались подошедшие братья эльфы.

– Это было… – выдохнул Иллион и, обняв меня, заглянул в глаза.

– …феерично, – договорил Солон.

– И…

– …неожиданно.

– Ты…

– …дракон.

– У меня…

– …нет слов.

– Всё хорошо? – справившись с эмоциями, спросил Иллион.

– Не-ет, – вместо ответа получилось жалобное блеяние.

А что ещё можно сказать? Вот так узнать, что ты не человек… Значит, отец и мама мне не родные? Нет, не может этого быть! Не верю. А… А ещё получается, тогда на поляне это я. Я убила всех. Меня замутило от внезапного воспоминания – металлический запах крови, куски плоти, испуганные крики. Фрагмент пропавшей памяти вернулся.

– Что? – встревожился Солон.

– Вспомнила. Поляну. Тарги, – сдавленно произнесла, сдерживая тошноту. О, как мне плохо!

– Не думай об этом, – заявил приблизившийся Инвар. – Ты спасла меня от рабства. И не только меня. Я благодарен.

– Но я же чудище, – процедила сквозь сцепленные от злости зубы.

– Да, красивой тебя не назовёшь, – усмехнулся оборотень. Мне тут же захотелось его чем-нибудь стукнуть, желательно тяжёлым.

– Эйра, ты… ты… Дракон! – восхищённо произнесла Мара и, подбежав, повисла у меня на шее.

Кивнула в ответ. В горле встал ком, не позволяя мне заговорить. В голове зазвенело, перед глазами появилась мутная пелена. Что-то мне нехорошо.

– Малышка, что такое? Тебе плохо? – сквозь шум в ушах услышала я голос Иллиона.

– Да, – просипела.

– К целителям? – спросил Солон.

– Нет, – выдохнула, успешно поборов очередной приступ тошноты. – В комнату.

Близнецы тут же принялись командовать. Разогнали любопытствующую толпу и, подхватив меня под руки, повели в общежитие. Я же размышляла о том, стоит ли написать отцу или же нет. Пусть даже я приёмная, подкидыш, что с того? Мама и отец всё равно останутся для меня самыми родными созданиями в мире. Так нужно ли ворошить прошлое? И вообще, как-то не верится, что я – драконий оборотень. Если меня не подводит память, первый оборот происходит у драконов, достигших стапятидесятилетнего возраста. А мне всего двадцать. Неведомая зверюшка получается. Чудище. Всё же придётся написать отцу.

Конец ознакомительного фрагмента.