Скажи, что ты моя

Почему относительное?

Да просто, стоило мне в нём показаться, как мужчина опять стал выглядеть мрачнее грозовой тучи. Почти поверила в то, что сейчас опять начнётся что-нибудь о том, что я в таком виде к китайцам не пойду, но кроме поджатых в недовольстве губ, ничего иного не последовало. Промолчал. Я, кстати, тоже. О пиджаке, который у меня имелся в запасе на рабочем месте, и который я планировала надеть поверху, как только я туда попаду. Чисто из вредности. И капельку для продолжения поднятия своего загадочно взлетевшего настроения.

Ну а что?

Не всё мне одной страдать.

Пусть тоже помучается!

Мучился, к слову, Константин Владимирович довольно долго. Хорошо бы, мыслью о том, как уволить одну обнаглевшую сотрудницу за неподобающий внешний вид. И не только всю дорогу до офиса. Пока поднимались в лифте, а затем шли по этажу, выглядеть менее мрачным ничуть не стал. Особенно, в те моменты, когда нам на пути кто-нибудь попадался, и вместо стандартно приветственного «Доброе утро!», оставался преимущественно изумлённо смотреть нам вслед с приоткрытым ртом, аккуратно отступая прочь с дороги. Не могла их за это упрекнуть. Я бы на их месте тоже лишний раз не отсвечивала, о своём существовании не напоминала, пока он весь из себя такой сильно не в духе. Все же знают, что бывает в таких случаях. Это у меня инстинкт самосохранения за последние двое суток напрочь отключился, мне терять уже нечего, всё равно увольняюсь. А немного погодя и вовсе не до того стало. Переводчик, который должен был присутствовать на запланированном в десять часов подписании контракта, не явился. Свалился с температурой под сорок. Пришлось не только подготавливать всё сопутствующее в конференц-зале, но и срочно искать ему замену. А пока искала, китайцы явились. Почти на целый час раньше, чтоб их.

Правда, это я сперва так решила…

Тут мне как раз повезло!

Их новый коммерческий директор Ван Ен оказался не только прямой противоположностью предыдущего — жуть какого сварливого и крикливого, но и в полном рацвете сил, владеющим русским. Он же и облегчил мне жизнь, заявив, что в услугах переводчика их делегация не особо-то и нуждается, поскольку есть он.

— Я закончил «Евразийский институт развития международных отношений «Содружество» в Казани, — в очередной раз порадовал меня господин Ван Ен.

И не только этим. Ещё поделился специальным приложением, с помощью которого возможно общаться напрямую с теми из них, кто русский язык как раз не знает. Уникальность мессенджера заключалась в том, что, независимо на каком из двух языков написано сообщение, оно сразу появлялось на обоих и работало куда удобнее заурядного переводчика. А вот доступ к нему можно было получить только если тебе дадут специальное приглашение от гражданина, постоянно проживающего на территории Китайской Народной Республики. По итогу приглашение мне дали даже не одно. Все наши девять гостей оперативно поделились, заодно произвели со мной обмен контактами, на случай, если мне потребуется обратиться непосредственно к тому или иному.

— Спасибо, — поблагодарила от всей души.

Коммерческий директор китайской компании лучезарно улыбнулся мне в ответ. Остальные радостно покивали. Я тоже порадовалась. И не раз. Состав этой делегации вообще был намного дружелюбнее, чем те, что приезжали прежде. Жаль, на этом моменте дурное настроение моего босса снова напомнило о себе. А ещё до меня начало доходить, что обомлели наши сотрудники этим утром вовсе из-за моего платья. Как только Константин Владимирович застыл в проёме входа в конференц-зал, одарив всех собравшихся своим фирменно сканирующим тяжёлым стальным взором, а один из китайцев о чём-то оживлённо затараторил, я уточнила:

— Что-то не так?

Господин Ван Ен натянуто, но снова улыбнулся. Внимательно выслушал своего коллегу до конца.

— Господин Ли Чжан заметил, что у вас парные кольца, — пояснил для меня, затем выдержал небольшую паузу, продолжив, глядя на моего генерального: — Говорит, судя по тому, что несколько недель назад участвовал с вашим шефом в видеоконференции и ничего такого не заметил, вас можно поздравить.

Точно!

Кольца!

Я ж про них успела подзабыть. Недаром, моё сидело на безымянном пальце, как влитое. Явно не только китайцы заметили. Все остальные — подавно. Вот и прифигели. Ну а то, почему Константин Владимирович и дальше продолжил смотреть в особенности на меня с таким видом, будто я опять Отечество продала…

Да что ему опять не так?!

Пиджак я, между прочим, давно надела!

— Поздравлять пока особо не с чем, — угрюмо отозвался на слова китайца генеральный директор, проходя дальше, усаживаясь в кресло во главе стола, а после того, как выдержал небольшую паузу, добавил исключительно для меня и с неприкрытым обещанием: — Но в скором времени ваши поздравления очень даже пригодятся.

Свой пристально-придирчивый взгляд от меня так и не отвёл. Смотрел так долго, будто насквозь собирался им меня просверлить. До того неуютно под ним стало, что невольно отвернулась, стойко делая вид, что занята исключительно документами, которые предстояло разложить напротив каждого из участников встречи. И очень пожалела, что управилась с этим слишком скоро, а ничего иного делать больше и не требовалось. Как только к нам присоединился наш ведущий юрист, все также расселись по местам. Честно говоря, очень рассчитывала, что встреча не будет длиться долго, с учётом, что все нюансы мы заранее обсуждали дистанционно и не один месяц, нужно лишь сверить достигнутый финальный вариант, подтвердить и подписать обусловленное... но не тут-то было! Это же китайцы. Была у них одна давно замеченная мной особенность, которая совсем не стала для всех собравшихся здесь сюрпризом, хотя менее досадно от того не становилось. Новый коммерческий директор с их стороны, поскольку в ранних переговорах не участвовал, захотел всё обговорить заново… в общем, да здравствует день сурка!

Раз уж господин Ван Ен изъявил такое желание, его спутники дружно сыграли в амнезию с полнейшей солидарностью, и ничего не осталось, как в самом деле начинать всё с начала.

И ладно бы только это!

Синдром вредности посетил не только иностранцев. Константин Владимирович, мало того, что до сих пор пребывал не в лучшем своём расположении духа, коммерческого директора китайской компании определённо невзлюбил. Особенно остро в тот момент, когда после полутора часов нудных пересмотров каждого пункта условий, запечатлённых на бумаге перед их носами, мне пришло сообщение в новом мессенджере:

«Услышал от одного из ваших коллег, что вы увольняетесь. Это правда?»

Я, как открыла и прочитала, так и перечитала ещё несколько раз, не меньшее количество раз покосившись на того, кто прислал само послание. Надо отдать должное, господин Ван Ен успешно создавал видимость того, что целиком и полностью сосредоточен исключительно на речи сидящего с ним рядом главы технического отдела с его новыми «дивными» предложениями, которые в скором времени требовалось перевести на русский.

Что за коллега такой, интересно, ему рассказал?!

Если только уборщица…

Уж точно не кадровик, который всегда нем, как рыба.

«Если так, возможно, вам будет интересно поработать за границей?» — пришло следом, пока я страдала тем, что почему-то совершенно не хотелось признаваться в его правоте, но и не врать же.

Наверное, потому что не особо уместны были такие обсуждения, когда по левую руку от меня столь близко мой нынешний босс, тем более, что наличие пришедших сообщений не осталось незамеченным. Одарил таким очередным хмурым взглядом, что я мигом… расслабилась. И угрызениями совести тоже мучиться перестала. А ещё нагло написала встречное: «Зависит от условий».

Ну а что?

Если кое-кто вечно теперь не в настроении будет, мне теперь вообще забыть о своём будущем? Хорошая работа мне нужна, сам же говорил. Вот. Вероятно, почти нашла.

«Можем обсудить их после текущего подписания контракта», — стало мне ответом.

Прочитала. Улыбнулась. В первую очередь тому, что вместе с тем господин Ван Ен действительно переводил сказанное ранее его коллегой и ни разу не запнулся даже в своей речи. Как не восхититься такими способностями? Хотя восхищалась я ими не долго. У меня ж телефон самым хамским образом отобрали! Сперва отобрали, затем не менее хамски перечитали всю историю переписки открытого чата, а затем ещё более хамски демонстративно сложив руки с телефоном перед собой — так, чтобы адресат послания видел, кто именно это написал, напечатал короткое, но ёмкое: «Не можете».