Скажи мне, что ты меня

Риддл ни с кем не дружил. Никогда. У него был свой круг избранных, даже звали себя как-то по-дурацки… как же… какими-то рыцарями, прости, сейчас уже подзабыл... В этот круг хотели попасть все. Но он выбирал себе союзников крайне тщательно. Отец Люциуса Малфоя, отец Лестранжа, эти вечные глупцы, Кребб и Гойл… Он выбирал тех, кто может ему пригодиться - кто деньгами, кто связями, кто просто силой. Риддл умел смотреть вперед на много лет, как я сейчас понимаю. И он хотел бы себе в союзники Альфарда Блэка. Только он так и не осознал, как можно его заполучить, а ведь все было так просто…

Я начал что-то подозревать, еще когда Ал был на третьем курсе. Мы приехали домой на каникулы. Вэлла таскала Ориона за собой, как куклу, постоянно твердя о том, что она его любит - был у нее такой бред с самого детства. Думаю, у твоего отца просто не было шансов... Но о чем же я?.. Ал. Мы сидели в саду, и Вэлла задолбала нас вопросами, думаем ли мы о том, что делать после школы, а ведь нам всего-то было по двенадцать-четырнадцать лет. «Вот ты, Ал, собираешься жениться?» - «Не знаю, - ответил он с иронией.

– Я никогда не думал об этом». Вэлла не успокаивалась и все пытала его, и тогда он ей сказал, что, возможно, вообще никогда не женится ни на ком, так как ему нравятся мальчики. Сестра обозвала его дураком и ушла. Я тоже думал, что он шутит, но после этого разговора, вернувшись в школу, я стал невольно наблюдать за ним. Вокруг него вечно вертелось столько девчонок… Обаяние Блэков, что сказать. Он был любезен и учтив со всеми, однако же никому не отвечал взаимностью. И однажды я увидел один его взгляд… на Риддла.

Сигнус замолчал, кусая губы. Сириус посмотрел в его сомневающееся лицо.

– Я в курсе, что он был его первой любовью.

– Хорошо. Хорошо… Ал… Как и мы все, он не любил показывать чувства, хотя, я уверен, он не раз думал о том, что у них могло бы что-то выйти. Видишь ли, Альфард не был в Ближнем круге Риддла только потому, что сам не пожелал туда войти. Уверен, тот предлагал ему это, и не раз. Но Альфард упрямился, ему нужно было совсем не это слепое поклонение одному человеку. Тем не менее, не входя в круг, он довольно близко общался с Риддлом, они вместе ходили в Хогсмид, постоянно бродили по округе, о чем-то переговариваясь. В конце концов, они жили в одной спальне, а ты сам знаешь, что соседство не может не сближать.

Риддлу был необходим Альфард. Блэки - самое влиятельное семейство до сих пор, ни Малфои, ни Эвери с нами не сравнятся никогда. Этот… Лорд, разумеется, прекрасно это сознавал. Это была борьба, Сириус, настоящая борьба. Ал верил, что сумеет вызвать ответные чувства в этом человеке, а Риддл, не замечая его чувств, верил, что сумеет увлечь сокурсника своей идеей. Это продолжалось почти два года.

– Что - это? Между ними же ничего не было!

– И не могло быть. Риддл не знал, что такое любовь. Если бы знал - непременно воспользовался бы этим. Альфард ни разу не сказал ему о своих чувствах, прекрасно понимая, почему Том с ним общается. На шестом курсе он отдалился от Риддла, практически прекратив с ним любые разговоры. Это произошло довольно резко, и я до сих пор не знаю, почему. При этом я не могу сказать, что они поссорились, ибо всегда довольно вежливо говорили друг с другом, но они уже не общались как раньше никогда. Я знаю это, так как Альфард, закончив школу, поехал путешествовать. Он слал нам с Вэллой открытки изо всех, пожалуй, стран мира, рассказывая, с кем виделся и прочее. Что делал Риддл - не имею понятия. Про него вообще ничего не было слышно до недавнего времени, пока он не решил, что пора набрать силу и уничтожить все, что есть в этом мире нормального…

– Почему ты думаешь, что они никогда не встречались после школы?
– Сириус задал вопрос, едва Сигнус смолк и отпил свой бренди.

– Альфард бы сказал. Нет смысла делать из этого тайну. Он знал, что я понимаю его переживания - на пятом курсе я стащил бутылку виски у отца и мы напились вдвоем, он все рассказал. Почти плакал от безысходности и боли, не знал, что ему делать… Я никогда не видел его таким больше. Никогда.

– Вы с ним говорили когда-либо еще о Риддле?

Сигнус повертел бокал в руках, явно что-то обдумывая. Сириус затаил дыхание. Дядя скрытничал, что было понятно - какой Блэк выложит сразу все карты на стол? Что-то обязательно должно оставаться на дне бокала, как любил повторять дядя Альфард...

– Я пришел к нему, год прошел со свадьбы Беллы. Я только узнал, что она и ее Рудольфус-идиот стали Пожирателями. Как страстно говорила нам она о Лорде! Как яростно доказывала, что он строит новое будущее, что он гений, что он божественно умен. Едва я понял, о ком речь, я аппарировал к Альфарду. Слава Мерлину, он был один. Я все рассказал, спрашивая, что же делать. И Ал тогда сказал…

– Что?
– Сириус подался вперед, видя колебания дяди. Сигнус потерянно тряхнул головой и все же произнес:

– Он сказал: «Мы с тобой не сможем с ним бороться. Никогда не сможем. Не потому, что он сильнее или умнее нас. А потому, что с такими страстными сторонниками он сейчас непобедим». Я спросил, как же мне спасти свою дочь от этого создания, Ал заявил, что никак, что наши дети давно нас не слушают и никогда уже не будут, потому что молоды, потому что Блэки… Мне было плохо тогда, Сириус, очень плохо. Если уж Ал верил в то, что этого черта не победить, оставалось только смириться. Я так ему и сказал. Но Альфард не согласился. Он сказал, что это все временно и вообще бред. «Возьми себя в руки, - сказал он.
– Мы с тобой знаем и не должны этого забывать - он всего лишь человек».

Сириус медленно откинулся на спинку кресла. Все это время он напряженно сидел на самом краю, точно боялся упустить каждое слово. Сигнус задумчиво уставился куда-то в пространство.

– Он был прав, Сириус. И он, и я - мы знали этого Лорда, когда еще он был простым мальчишкой, полукровкой (его отец маггл). Мы помнили его таким, а сегодняшние «Пожиратели», - передразнил явно кого-то дядя, - эти идиоты и дети, что они видят в нем? Героя, злого гения, того, за кем можно следовать… Но не человека. Он запугал полстраны - и все видят в нем ужас, убийцу, злодея, но не человека. А как можно бороться против кого-то, обмирая от страха? Как можно раздавить эту заразу, не помня, что и он когда-то был обычным пацаном с кучей амбиций? Ал всегда все про него знал.

И знаешь, Сириус, не верю я, что он сам умер, не верю… Раз уж мы говорим откровенно, то не могло с ним этого случиться. Его и раньше бросали, пусть возраст уже не тот. Но представь себе, дружок, сколько всего он знал о Риддле. Больше нас всех. Делился ли он с ним планами, идеями? Говорил ли о том, чего жаждет и к чему стремится, что-то секретное сегодня? Убежден, что да. Какой опасный человек и не сторонник… нет, Риддл никогда никого не забывал.

– Но как же ты? И ты, и отец учились с ним вместе, вы тоже помнили его таким! В конце концов, Альфард мог и вам рассказать...
– Сириус побледнел. Он чувствовал, понимал, что-то со смертью дяди было не так.

– Мысли шире, Сириус. У меня дочь и зять - его верные слуги. У Ориона - Регулус. Пойдем ли мы когда-нибудь против этого чертова Лорда, зная, что пострадают наши дети? Никогда! А Альфард - почти сторонник в прошлом, почти друг, почти… Таких свидетелей, без гарантий, не оставляют.

Сириус потерянно прикрыл глаза рукой. «Всего лишь человек…» Первая любовь, которую он всегда помнил, убила его. Бедный дядя Альфард. Наивный, бесстрашный… Во что он верил? Что Риддл тоже тепло вспоминал их детство в школе? Знал же, что не такой человек этот сукин сын. Но почему тогда допустил… попался?..

– Тебе пора, Сириус.

Парень посмотрел на дядю Сигнуса, который уже убирал бренди в бар в стене. Он все-таки получил, что хотел, и много больше сверх этого. Это нужно было осмыслить. Нужно было теперь решить, что с этим делать.

Сириус встал и посмотрел на подошедшего мужчину.

– Я благодарен тебе за то, что ты сказал.

– Не рассказывай никому об этом, Сириус. Эта информация опасна даже в том малом виде, в котором ты ее получил. Я не исключаю, что она может тебе пригодиться в будущем, но ты должен о ней молчать.