Скажи, зачем?..

– То есть как? – растерялась я.

Он зло хмыкнул:

– Нашли его. Я там, кстати, кое-что интересное для тебя принес. Серый! – позвал он.

В комнату вошел один из дуболомов с папкой в руках, положил ее рядом с хозяином и вышел. Тот передвинул папку ко мне:

– Открой.

Я послушно развязала тесемки. На невысокой стопке бумаг лежал договор об учреждении совместного предприятия. Вторым учредителем была Лебедева Инна Петровна. Я оторопело уставилась на него:

– Бред какой-то… Слесарев должен объяснить…

Гость, по-прежнему не сводивший с меня глаз, опять хмыкнул:

– Он говорить разучился.

Я прикусила язык и вновь вернулась к документам. Насколько я могла судить, они были составлены и заверены по всем правилам. Особенно дико было видеть собственную подпись.

– Что же мне теперь делать?

– Ничего.

– А это как же? – я обвела взглядом комнату.

Он лишь пожал плечами:

– Никак. Живи и все. Там еще твой паспорт. Зря ты его дома оставила.

– Но ведь одна комната была закрыта. А брать с собой не советуют.

– Знаю. Отдала бы кому. Слушай, а что за бумаги я у него нашел? Там, поднизом.

Я в недоумении отложила листы договора, паспорт и увидела текст со знакомым названием: «Особенности русского рыцарского романа первой трети восемнадцатого века».

– А, это моя статья, черновик. И что вас удивило?

– Эти, как их, рыцари. Откуда у нас рыцарский роман? Какие здесь рыцари? Стеньки Разины? «И за борт ее бросает…»?

От неожиданной точности его суждения я засмеялась.

– Какие рыцари, такие и романы. Вообще-то статья называется

«Псевдорыцарский роман», это точнее.

– Все равно непонятно.

Со стороны, наверное, это выглядело полнейшим абсурдом: ученая дамочка объясняет романтику с большой дороги, что такое куртуазная литература в отечественном варианте. Однако в его взгляде было такое любопытство, что я поняла: он пришел именно из-за этого текста.

– Видите ли … простите, не знаю, как вас звать…

– Сергей.

– Видите ли, Сергей, это довольно сложный вопрос, в двух словах не

объяснить. Не знаю, насколько вам будет интересно…

– Расскажи, – просто ответил он.

Когда-то я затронула эту тему в своей диссертации, а позднее увлеклась и написала с десяток статей, рассматривая разные аспекты вопроса, поэтому могла говорить о своих дорогих «гишпанцах» российского разлива хоть до рассвета, но, понимая аудиторию, уложилась минут в десять. Сергей слушал с неподдельным интересом, задавая вопросы, может, и не очень четкие по форме, но довольно занятные.

– Ты это преподаешь?

– Нет, я преподаю русский язык, а это так, для души.

– Понятно. А вот тут не по-русски написано, – он ткнул в сноску. – Ты знаешь иностранный? Какой?

– По-английски говорю неплохо, по-французски, по-испански. Я ведь четыре года была в общежитии единственной русской, все остальные из Америки, Европы, Эмиратов – китайский сейчас в моде.

– Ясно, – задумчиво проговорил он и чуть прищурился, словно примериваясь.

Потом поднялся.

– Ладно, я пошел.

Я не стала его удерживать. Томившиеся в коридоре ребятки живо

вскочили, и троица, не попрощавшись, покинула квартиру. Я пошла на кухню, включила чайник и призадумалась. Сергей был человеком невежественным, но, несомненно, не был дураком, во всяком случае, монстром он мне уже не казался, однако его непонятный интерес к моей персоне вызывал в душе холодок беспокойства. В целом ситуация мне совершенно не нравилась: я так и не поняла, зачем он приходил – не из-за сумки же, – но чувствовала, что меня втягивают в какую-то чужую игру. Это были опасные люди, я никогда не предполагала, что соприкоснусь с их зазеркальем, и не знала, как уклониться от пугающих визитов.

Уйти от невеселых размышлений не помогли ни чай, ни сигареты. С тяжелым сердцем я вернулась в комнату, остановилась у стола, на котором лежали бумаги, и взяла паспорт. Как же я с ним так опростоволосилась? Я была уверена, что отдала его Юльке вместе с другими документами.

Машинально перелистывая зеленоватые листки, я вдруг замерла, как от удара. Театр абсурда продолжался: с фотографии на меня глянуло чужое лицо. Я села, не отрывая глаз от снимка. Может, я схожу с ума? Волосы темные, прическа моя и вообще похоже, но не я же! Набрав дрожащей рукой номер и услышав знакомый голос, я взмолилась:

– Юленька, приезжай, ради бога.

Безотказная Богдашечка примчалась на зов без долгих расспросов. В коридоре, перепуганная, она принялась меня трясти:

– Что случилось? На тебе лица нет!

А потом ошеломленно рассматривала паспорт, перебирала бумаги, слушая мой сбивчивый рассказ.

– Ну, Аникина, ну, зараза! Ничего, сейчас разберемся, – и принялась давить на кнопки телефона. – Не нравятся мне такие шутки… Ало, это ты? Немедленно к Инке. Без разговоров! – и бросила трубку.

Сигарета прыгала в моей дрожащей руке; Юлька не пыталась меня успокоить, молчала, и обычно улыбчивое лицо ее становилось все мрачнее. Она сама открыла дверь, и я услышала испуганный Галкин голос:

– Что случилось?

– А это ты нам сейчас объяснишь, – сдерживаясь, проговорила Юлька, входя следом за ней в комнату.

– Что я должна объяснять? – затравленно глядя на меня, спросила Галка.

– Вот это все, – гневно указала на стол Юлька.

Галка уставилась на бумаги, плюхнулась в кресло и зарыдала. Юлька смотрела на нее, смотрела и вдруг рявкнула:

– Хватит!

Галка вздрогнула и затихла.

– Начинай!

Испуганно глядя на нас, Галка прошептала:

– Он меня заставил.

Юлька фыркнула:

– Брось заливать! Заставил, как же! Палкой колотил, пока не уломал!

Галка понурилась:

– Не палкой…

– Но зачем, скажи же, ради бога! – не выдержала я.

– Ему надо было срочно вложить деньги. А тут он твой паспорт нашел, вот и сказал, чтобы я…

– Паспорт-то ты как сделала?

– Просто: немного грима, прическа, фотографии заранее. Пришла в отделение полиции: украли, что делать? Анкету заполнила. Через месяц новый получила. Ведь я же не могла договор на себя оформить, Мишка бы заел, если бы узнал, а он…

– А он снял ремень и ка-а-ак… – съязвила Юлька. – Или он просто штаны снял?

– Вы не думайте, договор – это так…

– А капремонт – тоже так? Не вешай нам лапшу на уши, радость моя. Или я не знаю, сколько стоит квадратный метр паркета? Может, на кухню зайдем или в ванную заглянем?

Галка перешла на крик:

– А как нормальный мужик мог жить среди того хлама столетней давности? Он вообще хотел ее выкупить.

– А мое куда дел?

– На склад отправил. Не верите – у него спросите, ведь вернется же он когда-нибудь.