Сказители

Чжан Вэнь опешил. Такого отпора никто еще ему не давал. Когда он прежде пугал кого-нибудь пистолетом, большинство терялись от страха. Обычно, не раздумывая ни секунды, он тут же и расправлялся с жертвой. Баоцин же открыто бросил ему вызов. Чжан Вэнь убил немало людей, однако не хотел даже по злобе убивать при таком количестве свидетелей.

Он опустил пистолет, наклонил голову и засмеялся Баоцину прямо в лицо.

– Как же я могу убить своего тестя? Я не такой человек.

– Как ты собираешься поступить? – строго спросил Баоцин.

– Слушаю ваши указания, хозяин Фан.

– Ты собираешься жениться на ней?

– Я, конечно, хочу, но не могу.

– Почему?

– Это уже мое дело, старый. – Чжан Вэнь, покачав головой, сделал шаг в сторону выхода. – Не могу, и все. Находясь на службе у правительства, нельзя жениться. Ты что, не знаешь этого?

– Не смей больше переступать порог моего дома.

– Чжан Вэнь засмеялся. Он щелкнул пальцем и сплюнул на пол.

– Когда захочу, тогда и приду.

Баоцин вспомнил, что Чжан Вэнь больше всего любил деньги. Может быть.

– Сколько хочешь? – спросил он, не отрывая взгляда от подонка. – Сколько хочешь, у меня есть деньги.

– Деньги мне нужны, старый, – сказал, смеясь, Чжан Вэнь. – Но человек мне тоже нужен. Теперь она моя, она меня любит. Я ее муж, не веришь, можешь спросить ее.

У Баоцина от злости помутился рассудок.

– Сволочь, – закричал он. – Разрази тебя гром, чтоб ты подох не своей смертью.

Чжан Вэня это стало забавлять.

– Нехорошо ругаться, старый. Осторожность никогда не помешает, когда дело имеешь с властями. Твой хороший друг Мэн Лян уже успел вкусить всю прелесть этого. Он думал, что сможет скрыться, но попался. Ну как? Раскинь мозгами. Ребенок в животе Сюлянь мой. Как я с ней поступлю, дело мое и тебя не касается. Не беспокойся. Я не буду относиться к ней плохо. Если все это возьмешь в толк, то и к тебе я буду относиться неплохо. – Он потрогал свою напомаженную, гладко уложенную прическу, закурил сигарету и не торопясь вышел.

Баоцин, сам не свой, словно лунатик, еле добрался до дому и прямиком направился в комнату Сюлянь. Ей не хотелось разговаривать. Что бы он ни спрашивал, она только улыбалась и отрицательно качала головой.

– Как же это ты? Эх, как же ты позволила ему себя опозорить? – доискивался Баоцин. Он чуть не сошел с ума. Лоб его горел, ныло сердце. – Скажи мне, как... как это случилось? – умолял он. Баоцин протянул руку, чтобы погладить ее, но передумал. Все это время она продолжала смотреть на отца с еле заметной улыбкой.

Баоцин не обратил внимания, как вошли тетушка и Дафэн. Он видел лишь лицо Сюлянь, ее тонкие губы были плотно сжаты, в глазах таилась какая-то трудно уловимая безысходность. Шлеп! В лицо Сюлянь попал огромный липкий плевок. Баоциы вскочил. Он схватил двумя руками жену и вывалок ее из комнаты. За дверью он отвесил ей оплеуху и вернулся обратно. Дочь хоть и забеременела, но плевать в нее непозволительно.

Дафэн вынула платок и вытерла Сюлянь лицо.

– Скажи-ка мне, – сказала она с мольбой.- – Почему бы не рассказать о своей беде? Тогда станет легче.

Сюлянь закрыла лицо руками и заплакала.

– Что ты собираешься делать? – снова спросила Дафэн. – Пойдешь с ним? Ты в самом деле его любишь?

– А что я еще могу поделать? – сказала Сюлянь, совсем убитая. – Как я могу дальше здесь оставаться, если мать вот-так ко мне относится?

– А он женится на тебе? А если да, то сможет ли тебя содержать? Он вообще-то надежен?

– Не знаю, откуда я могу знать? Я увидела его и совершенно потеряла голову. Как он хочет, пусть так и будет. Может, это и есть любовь? Очень печально, но ничего не поделаешь.

– Он в самом деле тебя любит? Я не понимаю, что значит любовь, не понимаю ту любовь, о которой ты говоришь. Он относится к тебе так же, как ты к нему?

– Я не знаю, не знаю. – Сюлянь сжала кулаки и застучала ими по кровати. – Я ничего не знаю. У меня и тяжело на душе, и вроде бы нет. Не пойду к нему, куда еще идти? Не пойти – значит стать низкой тварью и опозорить всю семью. Пойти – ждать хорошего не придется.

Немного погодя Дафэн сказала Баоцину, что Сюлянь думает отправиться к своему возлюбленному. Баоцину ничего не оставалось, как согласиться. Он подумал о своей работе. Все кончено. Кто может заменить Сюлянь? Циньчжу вышла замуж и тоже ушла! Он вспомнил, что может на пару с Сяо Лю выступать с сатирическими диалогами, как конферансье. Может быть, это выход?

Он спустился вниз и вошел в зал. В тот же вечер они попробовали себя в новом жанре, однако успеха не имели.

После представления Баоцин тут же у входа нанял сторожа с пистолетом и велел ему ни под каким видом не пускать Чжан Вэня. Он купил замок и запер Сюлянь. Чжан Вэня он не боялся. Еще посмотрим кто кого, даже если тот станет в него стрелять.

Глава 25

Через неделю к Баоцину ввалилось шестеро вооруженных парней. Они поднялись на второй этаж и взяли его под стражу. Потом пришел Чжан Вэнь, свернул замок с двери комнаты Сюлянь и велел ей идти вместе с ним.

Сюлянь при виде Чжан Вэня и плакала, и смеялась. Но, увидев пистолет и свору его людей, она осталась сидеть на кровати, не в силах двинуться с места.

– Сюлянь, пойдешь со мной, – сказал Чжан Вэнь в приказном тоне. Лицо его было мертвенно-бледным.

Она не шелохнулась.

– Пошли, возьми с собой все свои вещи и украшения. – Он говорил приказным тоном. Его резкий голос резал слух.

Она по-прежнему не двигалась.

Он занервничал.

– В чем дело? Что с тобой?

– Я должна попрощаться с отцом, ты не должен пугать его пистолетом, – сказала Сюлянь. Она уже приняла решение.

– Ты ведь мой человек. – Чжан Вэнь встревожился.

– Я твой человек, и ребенок твой. – Сюлянь показала на живот. – Только я не могу просто так уйти, я должна сказать об этом отцу. Он... он мой... – Она закусила губу.