Сказка о принце. Книга вторая
Шрифт:
Легран пригляделся к нему.
– Что стряслось? – спросил уже иначе, тихо и настороженно.
Жан посмотрел на него. Нет больше сил нести все в одиночку. Не помощник ему никто, но выговориться… хотя бы выговориться он может? И кто поймет его лучше, чем Легран – ведь он тоже был там той ночью, той проклятой ночью, с которой все пошло наперекосяк.
– Случилось…
Он поднял на приятеля тяжелый взгляд.
– Поговорить надо... Не торопишься?
Легран сделал немаленький глоток и придвинулся ближе.
– Куда мне торопиться… Ну?
Жан огляделся по сторонам.
– Помнишь… этого?
– Кого? – не понял Легран.
– Ну… - Жан слегка разозлился на приятеля за непонятливость. – Которого мы с тобой… ну, с того света вытащили, помнишь?
Легран испуганно заозирался, отодвинулся и выматерился вполголоса.
– И слышать про него не хочу! Сто раз уже пожалел, что тебя тогда послушал.
– Да я и сам пожалел, - признался Жан. – Только что делать-то теперь?
Легран опять украдкой огляделся.
– Шел бы ты, парень, со своим мертвяком… Нашел место, где ужасы рассказывать. Ну тебя.
Взял кружку и ушел.
Жан посмотрел ему вслед. Умный человек, сразу видно. Вмазываться не хочет, и правильно делает. Жан залпом опрокинул кружку и грохнул кулаком по столу. Все умные, один он в дураках остался.
Ночью он долго лежал без сна, слушая мощный храп казармы. Лунные лучи лежали на полу, в них плавали пылинки. Воняло от сапог соседа. Кто-то присвистывал во сне, кто-то по-детски чмокал губами. Жан лежал с открытыми глазами и смотрел в потолок.
За дверью простучали шаги – смена караула. Жан перевернулся на другой бок и умял подушку. А ведь ни свет ни заря подымут. За что ему такое наказанье?
– Что не спишь? – услышал Жан шепот и приподнялся на локте.
Легран лежал, повернувшись к нему лицом, закрыв глаза.
– Ну, так что не спишь-то? – голос его был совсем не сонным.
– До ветру собрался, - буркнул Жан. – Щас вернусь.
Он встал, натянул сапоги и вышел. Покачиваясь, пересек длинный коридор и вышел во двор. Луна светила – ярче не придумаешь, по траве протянулись резкие, почти черные тени.
За спиной послышались осторожные шаги, дверь скрипнула, и Жан резко повернулся.
– Ты за мной шпионить, что ли, взялся? – без всякого выражения спросил он, увидев на крыльце длинную фигуру.
– Нужен ты мне, - фыркнул Легран, останавливаясь рядом. – Я, может, тоже отлить хочу.
Он поднял голову, поглядел в темное небо. Зевнул, почесал шею.
– За полночь, поди, уже. Что, Вельен, маешься?
– Тебе какое дело…
– Да никакого, в общем. Тебя жалко. Вижу ведь, что маешься. Из-за этого, что ли?
Жан промолчал.
Легран огляделся. Они были одни. В раскрытые, несмотря на осень, окна казармы доносился мощный храп.
– Отойдем, что ли… - позвал Легран.
Они сошли с крыльца, сделали несколько шагов и остановились у забора. Легран вытащил трубку, похлопал себя по карманам.
– Эх, жаль, огня не захватил, - посетовал он. – А ты тоже хорош, дурак – про такие
дела в трактире говорить. Ум-то есть у тебя? Мало ли, сколько ушей там слушает. Давай, выкладывай. Понял я, про кого ты. Неужто живой?– Живой, - тихо ответил Жан. – Правда, лежит еще… неделя всего, как в себя пришел.
– Так он… у тебя, что ли?!
Жан молча кивнул.
– Вот это да! Силен парень… Где ж ты его прячешь? А если найдут?
– О чем и речь, - прошептал Жан. – Я уже от тени своей шарахаюсь. Сколько натерпелся – не рассказать… каждый раз иду в увольнение и трясусь – вдруг там от дома угли одни остались. Он вроде на поправку пошел… мы думали – все, концы отдаст. На той неделе я пришел – он еще говорить не мог, а узнал меня. Спасибо сказал.
– Спасибом сыт не будешь, - фыркнул Легран.
– Да Бог бы с ним, пусть лежит. Но ведь он… сегодня прихожу – а он… он просит, чтоб помог я ему. Записку вот просил отнести... одному человеку. А мне и отказать вроде неловко – не век же ему лежать в нашей халупе, а все ж страшно…
– Ты дурак, Вельен, - покачал головой Легран. – Да он на тебя сядет – пикнуть не успеешь. Ты хоть соображаешь, во что ввязался?
– Да соображаю я все. Жалко мне его, - признался Жан.
– С жалостью этой ты попадешь … сказать куда?
– Сам знаю. Только вот что делать теперь, не знаю.
– Как это что? – шепотом возмутился Легран. – Да пошли ты его куда подальше, и все дела.
– Не могу…
– Да почему, так тебя и разэтак?!
Жан покряхтел. Как ему объяснить? Как сказать, если слов таких он сызмальства не знал, это все для благородных слова, а им такое не пристало.
– Не могу, - повторил он. – Получается, что брошу я его. А у него ведь нет никого теперь. Один. И едва живой. А я присягу давал… и ему, получается, – тоже, - он запутался, махнул рукой.
– Ну, ты и дурак, - покачал головой Легран. – О себе не думаешь – о тетке своей подумай. Пропадет ведь. А если донесут?
– Того и боюсь.
– Ну, так и отправь его… Адрес подсказать или сам знаешь?
– Куда я его отправлю, Легран, ну куда? Он еще на ногах не стоит, только-только с того света вернулся. Как я его выгоню? Проще было сразу закопать…
– Да надо было закопать, - проворчал Легран. – Меньше мороки было бы. Жалельщик, мать твою. Пропадешь тут с тобой.
Он помолчал, повертел трубку в руках и поежился. Где-то заухала ночная птица.
– Ну, а от меня-то ты чего хочешь?
– Да ничего, наверное, - вздохнул Жан.
– Совета хотел спросить… да вижу, что не советчик ты, - он махнул рукой.
– Не советчик. А то ты потом меня за собой потянешь… плавали, знаем. Думай сам. И меня в это дело не впутывай.
Легран спрятал трубку в карман и развернулся было, чтобы уходить, но остановился.
– Ты вот что… Как другу говорю, Вельен: выгони ты его. Все, что мог, ты для него сделал. А он тебе не сват, не кум, чтоб башку в петлю совать. Пусть сам разбирается, это их, господское, дело.