Сказка о сказке

– Да вы замучили! Сами себя не слышите, а ещё хотите, чтобы я себя слышала. – Люси ещё злилась, но говорить стала тихо.

Крот немного помолчал, подумал.

– А тебе что, Удав ничего не рассказывал?

– Не. Не рассказывал. Ну, почти ничего.

– Ладно. Спи давай.

И не успела Люси вымолвить новое словечко, как непонятный кротер заработал лапами, перевернулся через голову и нырнул под землю. Люси только успела разглядеть, что у его чёрной шубки была белая опушка – у каждой лапки: верней, нижней, правой и левой. А там, куда зверь нырнул, только осталась влажная тёмная земля.

Вокруг стало немного светлее, где-то за серыми скалами собиралось подняться солнышко. Рядом всё также тихо посапывала Эли, а Удав Вэ неслышно шевелил своими кольцами. Люси еще раз вспомнила сон, провела рукой по новой короткой стрижке и подумала, что воду из маленькой косички теперь нескоро придется выжимать. Потом еще раз удивилась приставучей лошади. Надо же! Нашла себе занятие. За коленки кусаться! Люси ещё раз рассердилась.

– Глупость, чушь лошадиная. И кротер этот дурацкий! – проворчала она, плотнее завернулась в одеяло и закрыла глаза.

V

Она закрыла глаза, но её сон не сразу стал крепким, а когда стал – Люси заснула вообще без снов. И проснулась нескоро – оттого, что кто-то щекотал ей ресницы и брови. Это были солнечный зайцы и зайчики, они долго прятались за серыми скалами, что виднелись за лесом далеко от берега, и устали ждать, пока тянулась ночь. А с первыми лучами выскочили из-за скал, побежали по лесу и запрыгали по берегу. Сначала они вели себя тихо-скромно, но потом осмелели и стали щекотать подругам брови и ресницы. А самые нескромные – даже пятки и уши щекотали.

Девчонки сладко потянулись и ещё во сне улыбнулись веселой заячьей игре. Глаза открывать не хотелось, видно, тишина у красивого озера была особенная, не такая, как утром в Птибудоште. Вот подруги и не стали как обычно выпрыгивать из сна и сразу приниматься за работу, а позволили себе чуть понежиться в утренней дрёме.

Удав Вэ тоже потянулся, отчего все его кольца стали овалами, а потом снова превратились в круглые кольца и сложились в удобную корзину. Он неслышно втягивал воздух красивого озера и почти без движения смотрел на маленькие волны, что набегали одна на другую и шевелили крупинки песка у края воды. Эли и Люси только на секундочку открыли глаза и не смогли оторвать их от недвижного Удава. Он смотрел на красивое озеро так, будто видел его впервые. Или, наоборот, будто видел его в последний раз и прощался с ним. Удав почувствовал удивление маленьких подруг и обернулся.

– Славное утро! – его голос звучал хрипло, но как-то очень мягко.

– И доброе притом! – весело подхватили девчонки и опять зажмурили глаза, чтобы ещё чуть-чуть понежиться.

– Ой, дар! – Эли чуть не выскочила из своего кокона-одеяла. – Ты знаешь, что мне ночью приснилось? Во-первых, я так здорово научилась плавать! И ещё нырять! А потом – потом вышла на берег, и меня укусила какая-то странная лошадь!

Люси оторопела и промолчала. И нахмурилась, как Эли обычно хмурилась, – всё раздумывала, как это её лошадь, из её сна, могла укусить ещё кого-нибудь?

– И ты знаешь, как она меня…

– Знаю, – перебила Люси, – сначала за правую, потом за левую коленку.

Теперь уже Эли удивленно уставила на подругу свои зелёные глаза.

– Что это, нам приснился один и тот же сон? – она привычно и задумчиво наморщила брови.

– Никакой это не сон, – вместо Люси ответил Удав, – Просто Лошадь ночью бродила около вас.

– Какая ещё лошадь? – девчонки возмутились и чуть не закричали в ответ.

– Я же сказал, Просто Лошадь. Или Лошадь Пэ, так короче, – и Удав хвостом показал на три дерева с низкой густой листвой, что росли у края леса, где кончался берег.

Эли и Люси посмотрели на три дерева, но сперва ничего не увидели. Потом провели глазами по густому кустарнику, что рос вокруг деревьев. И опять ничего не увидели. И только с третьего взгляда заметили в густой листве добродушную лошадиную мордашку с короткой чёлкой, длинной гривой и огромными лучистыми глазами.

– Слушай, Лошадь! Как тебя? Пэ! Ты зачем нас кусала?!

Девчонки старались говорить очень строгими голосами. Но Лошадь, казалось, с интересом смотрела куда-то в сторону, не обращая внимания на их строгость. Потом сказала «хммм» и спряталась в листве.

– Она ничего не делает зачем-то, – хрипло прошипел Удав, – она всё делает просто.

– Вот большая радость! Просто! А зачем она нас кусала просто? – ещё раз строго заговорили подруги, хотя поняли, что на лошадь с такими лучистыми глазами очень сложно сердиться.

– Видно, ей так захотелось. Она любит кусать за коленки. Просто, не больно.

– Ну, здорово! Давайте все кусаться просто и не больно. Что же она тебя просто так не укусила? Не больно!

– Но у меня же нет коленок, – Удав ответил весело и немного грустно и, словно плечами, пожал верхними кольцами.

Люси легонько подергала себя за ухо и издала неопределенный звук. Она хотела рассердиться на Лошадь Пэ, понимала, что это правильно – сердиться на Лошадь. Но не могла, не получалось. И дело было не только в лучистых глаза и симпатичной чёлке (Лошадь была не то что красива, но чертовки мила). Люси почему-то радовалась, что снова увидела эту лошадь, сама не зная, почему снова. Как будто давно-давно уже видела её. Люси пыталась понять и вспомнить – что-то было в этой лошади такое знакомое-знакомое, будто Люси была ещё маленькой, и ей говорили. Что же ей говорили? «Он с Кокошей и Тотошей…» Нет, не так, не то! Ещё ей говорили: «Придет серенький волчок…» Нет, и это тоже не то…

– А-а! Я вспомнила! Это нечестно! Мы же хорошо себя вели! – Люси опять возмутилась.

Она вспомнила! Когда они с Эли были совсем маленькие, и весь Птибудошт их растил, кормил и воспитывал, им рассказывали старинную птибудошскую сказку про лошадь, которая приходит и кусает за коленки непослушных детей. Поэтому надо быть очень послушными девочками, и тогда никакая лошадь, даже самая кусачая, не придёт и не укусит за коленку. Они с Эли это много раз слышал, когда были совсем маленькими.

– Ты думаешь, Лошадь Пэ кусает за коленки непослушных детей? – Удав так лукаво смотрел на Люси, будто слышал всё, о чём она думала.

– Ну да, мне так говорили. В детстве. Давно.

– Хм! Ты уже не совсем дитя, – Удав чуть нахмурился. – На самом деле, Лошадь Пэ просто кусает и всё! Она такая, причудливая. Но вреда от неё – никакого.

Удав снова улыбнулся и теперь с интересом смотрел на Эли, которая, казалось, вообще ничего не понимает. Она удивлённо приоткрыла рот и разглядывала Люси, будто с подругой случилось что-то очень странное, будто Люси на голове прыгала или маленькое чудовище держала в руках. Словом, делала что-то совсем невероятное.