Сказки Демона Цветов

– Важна только сестра.

– Это достаточная причина?

– Более чем, самая важная,- кивнул Лантис.- Но теперь я хочу услышать твои причины, зачем на самом деле ты хочешь увидеть мою сестру и выбраться наружу? Если они покажутся мне убедительными, я соглашусь на твои условия. Понимаю, что все равно мое тело уже не сможет жить самостоятельно, твоя фиолетовая кровь уже залила всю площадку снаружи.

– У нас мало времени, да?
– птица взмахнула крыльями и прутья затрещали. Лантис понимал, что если что-то пойдет не так, у него остается только одно заклинание, которое он никогда не сможет произнести до конца, но был готов даже на это.

– Что ж, ты был честен, поэтому я тоже скажу как есть. Если твоя сестра родилась в это время... сколько лет ей сейчас?

– Семь,- коротко ответил Лантис.

– Семь... и вот, что это значит,- новый взмах крыльев и клетка начала сминаться. Птица стала слишком огромной для такого мизерного узилища.

– Если она живет в это время, то и тот, кто связан с ней, тот ключиком к кому она является, тоже. А значит, скоро появится и второй, и остальные. Я не хочу вспоминать о той войне, но это решать не нам. Ты поможешь мне отыскать тех двоих. Они, как и твоя сестра слишком важны, чтобы мне просто спать дальше.

Взмах крыльев и клетка разлетелась на осколки. Птица вырвалась на свободу и... на миг, зависнув над ним, спикировала вниз, словно хищник. Лантис зажмурился, заклинание уже дрожало на губах но... окутав его крыльями, Бог мягко растворился в его душе, как смешивается теплая и холодная вода, а потом...

Потом Лантис открыл глаза. Он обнаружил себя лежащим на залитом фиолетовой кровью стеклянном полу. Некоторое время он всматривался в переплетение сколов и граней над собой, а потом поднял руку сжал кулак. С ужасным треском оковы лопнули. И в следующий миг юный Кларио уже стоял на вершине лестницы, что вела в пустой подвал. Снизу тянуло влагой и запахом плесени, но не более.

Саркофаг Бога исчез вместе с внутренним миром. Лантис обвел взглядом лабораторию. В ней ничего не изменилось, кроме того, что учитель Люсьен стоял, опираясь о стол и смотрел на циферблат карманных часов на цепочке.

– Вы быстро, не думал, что все пройдет гладко. Признаюсь, даже я сомневался до последнего,- захлопнув крышечку часов, Люсьен сунул их в нагрудный карман и улыбнулся.- С возвращением, Лантис, или мне следует звать тебя Бог Философии Сон?

Но вместо ответа сверкнула фиолетовая вспышка, размазанная тень скользнула к Люсьену, посыпались пробирки и дорогие приборы, когда Лантис с силой бросил учителя на стол, прижав его горло посохом.

– Хотели скормить меня монстру, да, учитель? Это ваш эксперимент?

– Похоже, эксперимент не удался, какая жалость, я ждал не этого результата. Что ты с ним сделал?
– с трудом выдохнул Люсьен, однако, держался он так, будто ни посоха, ни фиолетового крыла, что словно клинок было направлено ему точно между глаз, не существовало.

– Мы заключили соглашение, и теперь мы одно целое.

– Аватар и Бог одно целое? Не смеши меня,- фыркнул Люсьен. Посох вжался сильнее.

– Верите лишь в то, что можете подтвердить путем эксперимента, я понимаю. Тогда можете провести его еще раз.

– Хорошо, есть одно заклинание, которое может произнести лишь правитель определенной страны - заклинание высшего уровня мечты. Ты далек от того, чтобы стать правителем этой страны, и не можешь знать его.

– Я знаю его,- Лантис качнул головой,- оно всплыло в памяти, едва у меня появились эти крылья, что вы пришили мне, учитель. Я не просил о них, но раз уж так случилось, я использую их так, как посчитаю нужным, как решим мы с Соном.

– Мы? Говоришь так, будто вы двое - единое целое.

– Но разве не этого вы хотели добиться?

– По правде говоря я не заходил так далеко даже в самых смелых мыслях. До этого что-то подобное удавалось лишь первым аватарам из легендарной великой войны в далеком прошлом. Тех людей, что я приводил к Сону, до сих пор он просто растворял, они были слишком слабыми, даже чтобы стать аватарами. Бог Философии Сона - один из трех сильнейших в семерке, ты мой любимый ученик, но я не верю, что тебе удалось подчинить его.

Вместо ответа Лантис закрыл глаза, воскресив в памяти строки, что теперь горели, вырезанные в сердце фиолетовыми буквами.

– "Я мечтаю о посохе Сона", - уже первые строки ледяной волной прокатились по всему телу. Когда фиолетовый огонь коснулся шеи Люсьена, на миг Лантису показалось, что в том месте мелькнула тонкая радужная пленка, словно мыльный пузырь,

Учитель поднял ладони.

– Хорошо-хорошо, я верю тебе,- произнес он,- если продолжишь, боюсь о том, что здесь происходит, узнает каждый инквизитор в городе. Ты ведь не хочешь, чтобы маленькая милая сестренка увидела тебя в таком виде.

– Моей сестры здесь нет, не заговаривайте мне зубы.

– О нет - есть. Пока я ждал тебя, она заглядывала сюда, и я сказал, что братика здесь нет, но что ты скоро придешь в особняк. Наверняка она прячется где-то подальше от трупа своей матери. Нехорошо старшему брату оставлять маленькую семилетнюю девочку наедине со смертью. Хочешь, чтобы она утратила веру в поддержку и любовь?

– Гвен была здесь.. нет, это невозможно, я же велел ей оставаться в домике старика Мэй...- посох исчез из руки, Лантис в неверии остановился.

"Трупа своей матери.."

– Можешь поискать ее, она наверняка где-то неподалеку, она стала милой и тихой, и когда я позвал ее, не узнала меня, заявив, что ее зовут Эвенка.

– Эвенка?- непонимающе переспросил Лантис.

– Вот, у тебя наверняка есть куда более важные дела, чем испытывать свои обретенные способности - для защиты, а не чтобы убивать мня.

– Вы...- взгляд зеленых глаз Лантиса наполнился презрением,- вы не стоите того, чтобы мне поступить так, учитель. До сих пор я верил каждому вашему слову, но теперь понимаю, что вы из себя представляете.

– Я всегда представлял именно это, ничто во мне не изменилось. Если ты видишь что-то еще, твое личное дело. Здесь я закончил,- Люсьен взглянул на разлетевшиеся по полу осколки и порошки,- какая жалость, я столько времени собирал их.

– Учитель, ответьте, для чего вы на самом деле заставили меня пройти через это?
– спросил Лантис, хотя не ожидал получить ответ.

– Зачем? А, не было определенной цели, это просто эксперимент,- отмахнулся Люсьен. Поправив очки, он отвернулся, словно полностью потерял интерес к юноше, и начал наводить порядок на столе.